Кира Стрельникова - Служанка двух господ
Я углубилась в изучение каждого города, нашла на карте, выучила, кто наместник, чем город славен, что там производят… К одиннадцати, когда пришла Хлоя с лёгким перекусом на второй завтрак, голова пухла от новых сведений. Старшая горничная ободряюще улыбнулась, оставила поднос и тихо вышла. Я прервалась, перекусила и взялась за королевскую династию Арнедилии. Основатель, его супруга, дети, их семьи, кто когда умер, чем прославились, следующий король, и так далее — начиная с того переворота, о котором упоминал Эрсанн. Хорошо, маги тут жили долго, особенно те, у кого категория высокая, и короли жили по двести лет. Как их супруги, обратила внимание, и мимолётный страх, что… ну, что в случае маленького хэппи энда конкретно для меня с Морвейнами вопрос продолжительности жизни будет снят. Моей жизни, конечно.
Количество исписанных конспектами листов росло, я бродила по библиотеке, пересказывая то, что прочитала, упихивая сведения в голову и полностью углубившись в учёбу так, что чуть не прохлопала обед. Спасибо Хлое, заглянула и напомнила, что пора питаться не только духовно. Время приблизилось к двум.
Я спустилась в общую столовую, где уже собрались остальные, и признаться, ожидала косых взглядов и перешёптываний. Их не было. Девочки вежливо поздоровались и продолжили болтать между собой о своём. Я успокоилась окончательно: значит, мои отношения с Морвейнами и вправду только наше дело. Что ж, хорошо, меньше поводов переживать.
— Как тут всё, а то я из жизни выпала с этой учёбой, — обратилась к Хлое.
— Нормально, — она махнула рукой. — В кладовой кое-какие запасы пополнить надо, после обеда пойду договариваться, как раз в прачечную заверну на обратном пути. Дорберт меню на ужин показал, комнаты я проверила, как убраны, остальное…
Договорить Хлоя не успела — мне послышался какой-то шум с улицы, вроде как стук копыт. Не знаю, почему вскочила и помчалась в холл, пытаясь унять коварное сердце, радостно заколотившееся в груди. Ну с чего ты взяла, что это кто-то из Морвейнов решил на обед заскочить, Яна?! Они всегда предупреждают заранее, Дорберт же не готовил ничего на обед, для господ! Я замерла на пороге, уставившись на дверь, которая вдруг распахнулась сама и… Вошёл Эрсанн. С Лоресом на руках, с бессильно откинутой головой и закрытыми глазами. Сердце застыло куском льда, я вздохнула и забыла выдохнуть, страх холодными пальцами прошёлся вдоль позвоночника.
Взгляд метнулся к Эрсанну — вместо лица застывшая маска, чуть ли не бледнее сына, жили только глаза. Два сверкающих яростью кристалла чистого сапфирового цвета, и хотя я знала, что эта ярость направлена не на меня, невольно вздрогнула и поёжилась.
— Что с ним?.. — почему-то хриплым шёпотом спросила, страшась ответа.
Позади, кажется, тихо охнула подошедшая Хлоя. Эрсанн коротко глянул на меня, широкими шагами направляясь к лестнице.
— Яна, за мной, — бросил он ровно, как кубики льда в стакане звякнули.
Я молча поспешила за ним, стараясь не смотреть на Лореса, но когда Морвейн-старший уже поднялся на несколько ступенек, услышала сиплый, слабый голос:
— Да живой… п-пусти…
От облегчения не сдержала радостной улыбки, и хорошо, что у Эрсанна глаз на затылке не было, а Лорес свои так и не открыл. Живой!..
— Закрой рот, с тобой позже поговорю, — отчеканил старший лорд, но я расслышала за злостью тщательно скрываемое беспокойство.
Наклонила голову, пряча ставшую шире улыбку. Не знаю, почему при виде отцовских чувств Эрсанна в груди разлилось странное тепло, и охватила нежность. Ох, надеюсь, с Лоресом ничего серьёзного! Я посмотрела на бледное лицо, свернув за его отцом в коридор, и вдруг заметила притаившуюся в уголках губ тень улыбки. Чуть не споткнулась, одновременно возмутившись и разволновавшись. Не поняла?! Притворялся?!
— Лорес! — рыкнул Эрсанн, и я снова непроизвольно вздрогнула. — У тебя сил, как у котёнка, перестань!
— Это просто… эмоции… — прошептал Лоре с виноватыми нотками. — Я же ничего не делаю…
— Вот и не делай дальше, умник! — буркнул Эрсанн и дверь перед ним открылась.
Эм. Только сейчас обратила внимание, что мы подошли к комнатам за библиотекой и гостиной, спальням лордов. И сейчас я заходила в спальню младшего Морвейна. Вообще, убирались тут горничные, проверяла Хлоя. Я старалась лишний раз не заглядывать. Почему-то чувствовала себя неловко… Вот и сейчас замешкалась, пока Эрсанн нёс сына к кровати.
Остановился, оглянулся.
— Проблемы, Яна? — чуть прищурившись, спросил он, и я поспешила зайти и закрыть дверь.
— Н-нет, — покачала головой и дала себе мысленного пинка.
Не время изображать нервную девицу, Янка! Живо взяла себя в руки! Внушение помогло, я резко выдохнула и решительно подошла.
— Что надо делать? — спросила у Эрсанна твёрдым голосом.
Он осторожно уложил Лореса, сам стянул с него сапоги и выпрямился, потом повернулся ко мне.
— Раздень его, — кратко ответил и направился к двери. — Я скоро вернусь, — бросил через плечо и вышел.
— Эй!.. — попробовал возмутиться лорд главный следователь, я посмотрела на него.
Ну, глаза открыл, уже хорошо. Ой, а недовольства-то сколько! Почему-то никакого смущения от просьбы Эрсанна я не почувствовала. Наверное, потому, что сейчас Лорес беспомощен, и совершенно неопасен. И да, честно признаюсь, хотелось сравнить экстерьер, так сказать, отца и сына. Раз уж меня оба успели отлично рассмотреть в нужных местах…
— Я и сам… — о, смотри, и голос прорезался!
Только лицо бледное, дышит часто и лоб в испарине. Я скрестила руки на груди и изогнула бровь. Беспомощный Лорес не вызывал ни нервного волнения, ни жалости, как ни странно. Убедившись, что он жив, просто попал в серьёзную переделку, я успокоилась.
Вряд ли в таком состоянии он сможет что-то мне сделать. А вот помочь хотелось.
— Ну давайте сам, — с насмешкой, но мягкой, ответила я.
Он сжал губы, глаза сверкнули, однако всё, на что хватило Эрсаннова упрямого отпрыска, это поднять руки и ухватиться за пуговицу мундира — первые две уже были расстёгнуты. Понаблюдав, как непослушные пальцы крутят несчастную деталь, грозя оторвать, и никак не могут вытащить из петельки, я покачала головой и присела на край кровати. Перехватила руки Лореса, посмотрела в тёмно-голубую глубину, где тлел огонёк раздражения.
— Можно, всё-таки я? — так же мягко спросила, чувствуя себя уверенно и на удивление спокойно.
Теперь старшей я была, и контролировала ситуацию тоже я. И пусть раньше, в прошлой жизни, больной мужчина вызывал у меня раздражение — не научили сочувствовать и заботиться, — сейчас накатил приступ решимости и всё той же странной нежности. Лорес чуть сузил глаза и негромко, почти шёпотом, спросил с едва уловимыми ироничными нотками:
