Анна Туманова - Александра (СИ)
Сегодня в планах у Саши было посещение торгового центра — дети росли с каждым днем, пора было присмотреть им обновки.
Торопливо поцеловав малышей, девушка выскочила из квартиры под заливистый плач двойняшек. Те никак не желали отпускать маму и устраивали истерику всякий раз, стоило ей отлучиться хоть ненадолго.
— В «Мега-молл» — быстро произнесла Саша, садясь в машину. Денис послушно тронулся с места. После того, как Александра обнаружила документы на машину, она отдала ключи Дэну и попросила перегнать автомобиль со стоянки сервис-центра, где он стоял все это время.
Новенькая, ярко-красная Ауди пришлась ей по душе, но сама Саша за руль так и не села — она не считала эту машину своей и не хотела привыкать к ней.
Оббежав за час несколько детских магазинов, Александра устало направилась к эскалатору. Уже почти дойдя до него, краем глаза заметила знакомую фигуру. Глеб. Ее бывший муж стоял у фонтана, рядом с японским рестораном, и задумчиво смотрел вниз, на суетящихся, на первом этаже молла, людей. Что он здесь делает? Что забыл в этом столь мало подходящем ему месте? Ответ не заставил себя долго ждать.
— Привет, дорогой! — раздался мелодичный голос, который Саша узнала бы из тысячи. Алина. Красавица-блондинка подошла к Оборскому и поцеловала его в щеку, закинув на шею мужчины ухоженные руки. Внутри у Саши вскипела лава. Едва удержавшись от того, чтобы не броситься на соперницу, девушка, огромным усилием воли, сдержалась и отвернулась от вызывающего боль видения. «Уйти! Скорее! — она ринулась вниз по эскалатору, задевая прохожих и цепляясь за них пакетами. — Что ж, вот и расставила жизнь все по своим местам. Недолго Глеб страдал… И утешение далеко искать не пришлось…» Злые слезы обожгли горящие щеки. «Ну, и пусть. Не нужен он мне. У меня есть дети, а большего и не надо»
Вылетев на парковку, Саша побежала к машине. Ветер неприятно холодил мокрые щеки, развевал выбившиеся из прически волосы, задирал подол тонкого платья.
— Домой, — выдохнула Александра, кинув сумки на заднее сиденье и усаживаясь вперед. Дэн не успел даже рта открыть, как она добавила:
— Денис, пожалуйста, давай быстрее.
— Александра Павловна, что-то случилось? — напряженно спросил мужчина.
— Нет, все в порядке. Поехали, мне к детям нужно.
— Не беспокойтесь, через полчаса будем на месте, — спокойно ответил Дэн и выехал со стоянки.
Квартира встретила их тишиной. Дети спали, Татьяна читала какую-то книгу, на плите тихонько булькал компот из сухофруктов, а довольный Тошка спал рядом с кроватками малышей. Волк с трудом помещался в небольшой квартирке, и Саша с ужасом думала о том, что будет дальше. Не иначе, как придется засунуть куда-нибудь свою гордость и воспользоваться щедрым подарком Глеба — дом в пригороде был просторным и вполне мог вместить все ее разросшееся семейство. Туда даже Анфису можно будет забрать. Саша с болью рассталась с красавицей-кошкой, понимая, что в небольшой квартире просто нет места для всего многочисленного зверинца, и часто вспоминала рыжую бестию. Правда, Александра утешала себя тем, что кошки больше привыкают к дому, нежели к хозяевам, да, и котятам в усадьбе будет лучше, а значит, рыжуха не почувствует особого дискомфорта от ее отсутствия.
Звонок мобильного раздался, когда девушка снимала куртку.
Взглянув на экран, Саша забыла, как дышать. Глеб. Что ему нужно на сей раз?
— Да, — коротко выдохнула она.
— Саша, мне нужно с тобой поговорить, — без предисловий начал бывший муж.
— Хорошо, — как можно спокойнее, ответила девушка, — где и когда?
— Заеду к тебе через полчаса.
Внутри у Саши все оборвалось. Она не была готова к тому, чтобы увидеть Оборского. Нет. Только не сейчас.
— Прости, Глеб, сегодня я не смогу с тобой увидеться, у меня есть дела. Если хочешь, поговорим завтра. Подъезжай после обеда, я буду тебя ждать.
Долгое молчание повисло между ними свинцовыми гирями. «Ну, давай же, пожалуйста, соглашайся» — молилась про себя Саша. Ей нужно было успокоиться, прийти в себя перед встречей с мужем. Ей нужно было время.
— Хорошо, — ответил, наконец, Глеб, — я приеду завтра.
Девушка опустила онемевший мобильный и устало присела на банкетку. Руки налились тяжестью, в голове шумело, к горлу подкатывала едкая тошнота. Отдышавшись, девушка поднялась на ноги и поплелась на кухню.
Картина, увиденная сегодня в торговом центре, стояла у нее перед глазами, убивая своей гармоничностью и естественностью. Пара оборотней смотрелась великолепно. Алина подходила Оборскому по всем статьям — яркая, видная, статная. Настоящая альфа-самка. Именно такая, какой и должна быть жена главы волков. Устало опустившись в кресло, девушка прикрыла глаза. Видеть никого не хотелось. Внутри плескалась обжигающая кислота, выедая сердце лютой тоской. Хриплый вой готов был сорваться с ее губ, но она сдерживалась, глотая горькие безмолвные слезы. Саша отчетливо понимала, что рано или поздно, Глеб все равно ушел бы от нее к той, что могла быть равной ему во всем. К Алине.
Оборский разгневанно расхаживал по кабинету. Нет, это бред какой-то! Распечатки звонков с мобильного Александры лежали перед ним на столе, и Глеб, время от времени, возвращался к ним, пытаясь понять скрытый за словами смысл.
О чем она говорит? Что несет этот сукин сын? Какие копии? Какие условия? При чем тут договор с американцами? В голове постепенно складывалась картина шантажа, и Глебу становилось страшно. Что стоит за уходом Саши? Почему она ничего не сказала ему об угрозах Перебудько?
Мужчина попытался успокоиться и подумать трезво. Он с усилием сдерживал мечущегося внутри волка, не выдерживая его напора.
Последние четыре недели выдались тяжелыми. Зверь почти не подчинялся ему, воя и царапая когтями внутренности. Постоянная борьба со зверем измучила Оборского, но она же и отвлекла от невыносимых мыслей. Последние слова Саши так и повисли в воздухе, обжигая своей неприкрытой ненавистью. Терпела, притворялась, лгала…
Чего стоило Глебу выслушать ее просьбу и осознать смысл сказанного?! Развод. Само это слово ранило острее самого острого ножа. А он пошел на это. Сделал все, чтобы его женщина была счастлива. Так что, счастлива ли она теперь?
Многочисленные фотографии Александры, рассыпанные по столу, утверждали обратное. Усталое, бледное лицо, горькая складочка между бровями, заледеневшие синие глаза и неестественное, катастрофическое спокойствие. Вот результат ее свободы. Ни на одной фотографии, даже там, где она гуляет с детьми, нет и тени былой Саши.
Смешав лежащие перед ним снимки, Оборский устало опустился в кресло. Потянувшись, он еще раз прокрутил в голове то, что узнал.
