Юлия Фирсанова - Божественная некромантия, или Тайны Океана Миров

  - Живые и созревшие камни, да, я не знаю тех, кто не поддался бы кристаллу, - отозвался Громердан.

  - Нижайше прошу вас, дорогой лорд, позволить мне воспользоваться таким камнем, обещаю, как только надобность в нем отпадет, незамедлительно возвратить его владельцу, - без заискивания, твердо и спокойно обратилась Элия к собеседнику.

   - Я должен знать, зачем вам кристалл, только тогда смогу решить, - после весьма многозначительной паузы промолвил Громердан. В его словах не было жадности скупца, не желавшего расставаться с сокровищем, скорей уж он походил на родителя, опасающегося отпускать ребенка в опасное путешествие.

  - Я не хочу убивать того, кто ведет охоту за мной, не уверена, что смогу убить, понимаю, что убийство - худший из вариантов. Если камень дремы подействует, это будет лучшим выходом, - принцесса постаралась ответить честно, выдав минимум информации.

  - Даже песня зрелого кристалла не длится вечно, рано или поздно, тот, кто повержен в сон, проснется, если уснул не у корней каменных деревьев, - промолвил Колебатель.

  - Но, пока она звучит, можно воззвать к разуму дремлющего под напев камня? - уточнила условия Элия.

  - Да, но только воззвать. Внушить противное самой сути спящего создания и противоречащее его желаниям невозможно, - скорректировал диапазон действия кристалла мужчина.

  - Подходит идеально, - заключила богиня, убеждаясь в своем намерении, первоначально основанном лишь на интуитивном побуждении.

  - Пока я в этом не убежден, - проронил мужчина, подразумевая необходимость объяснений.

  - Тот, кто вышел на охоту, безумен. В здравом уме он никогда не причинил бы мне намеренного вреда, я рассчитываю, что камень сможет помочь, - откликнулась Элия, позволив искренней надежде на благополучный исход прозвучать в голосе.

  - В моем свободном распоряжении нет сейчас живых кристаллов, они находятся в Каменном Лесу. Добыча зрелого камня смертельно опасна, богиня. Вы готовы серьезно рискнуть ради некоего безумца? - уточнил Колебатель Земли, сообщая условия и одновременно проверяя твердость намерений собеседницы.

  - Готова, - односложно подтвердила богиня, понимая, что другого выхода у них с герцогом и в самом деле нет.

  Против безумного жнеца не вошедший в силу Джокер не устоит, обоюдный рост силы в ответ на угрозу сделает бесполезным открытое столкновение. А заманить деда к Омуту, как самоуверенно предложила Элия брату поначалу, шансов немного. Но даже если такой трюк сработает, убийство жнеца ляжет тяжким бременем на души богов. Пусть сумасшедший, но он все еще Слуга Творца, в этом принцесса убедилась сама, когда лицезрела убийство демона-книжника. И реакция у дедули Леоранда совершенно не старческая.

  - Это действительно настолько важно? - уже не грубо-допросным, отстраненным тоном, а с интересом и почти заботливо вопросил Громердан.

  - Очень, - ответила богиня. - Так уж получается, дорогой лорд, что у меня в последнее время почти не бывает неважных дел.

  - Хм, такое же важное, как тот сумасшедший, пытавшийся заполучить жезл? - недоверчиво переспросил Колебатель.

  - Возможно, еще важнее, - честно призналась Богиня Любви.

  - Вам везет на безумцев, светлая, - пошутил герцог, принимая решение.

  - О, я даже живу среди них, - привычно отшутилась Элия, понимая, что Громердан соглашается исполнить ее просьбу.

  - В таком случае, отправляемся, - скомандовал герцог Мэссленда, переходя от слов к действию.

  В тот день, когда в его замок играючи ворвался могущественный безумец, Колебатель Земли дал себе слово отплатить долг чести лоулендской богине, спасшей его жизнь. Кроме того, сумасшедший, по душу которого пришел жнец, не был личной проблемой Громердана или любого из членов семьи лоулендского монарха, а значит, и тот, другой, кто преследовал Элию ныне, тоже мог оказаться угрозой для всего Уровня. В словах принцессы о серьезности ситуации не было лжи или преувеличения.

  Богиня без колебаний оперлась на решительно протянутую через заклятье связи горячую руку и двое шагнули в сгущающийся смолистый сумрак леса. Но это был не каменный, а настоящий лес, с темной травой и толстыми замшелыми стволами могучих деревьев. Они не стояли навытяжку прямо, а плавно изгибались, словно гигантские змеи, переплетались кронами, сквозь которые просачивались редкие алые лучики заходящего солнца. Было почти тихо, слышался лишь далекий шелест ветра высоко в кронах, редкий посвист птиц и рык какого-то крупного хищного зверя.

  Двое оказались перед мостком из поросших ковром мха каменных плит, перекинутым через небольшую речушку, серебристой говорливой змейкой пронизывающую лес. По другую сторону текучей воды лес снова вступал в свои права, но не сразу, на десяток-другой шагов древесные гиганты отступали, уступая место пятачку поляны. Там, в высокой, по колено, траве, где Элия не заметила ни одного цветка, напротив мостка стояло два каменных столба в две трети среднего роста человека с погасшими чашами-светильниками.

  - Мы на границе с Хидиаром, время почти синхронно, здесь заканчивается день, там первые сумерки, - глуховато объяснил Колебатель. - Ночи обычно хмуры, но если хоть один луч упадет на камень дремы, лишенный защитных чешуек, сдутых ли ветром, осыпавшихся при ударе о землю или ветку, зазвучит музыка. Звездный свет, свет солнца, кристаллу все равно. Нам придется использовать оглушающие чары, Элия. И если заклятье тишины не подействует, мы можем остаться под корнями каменных деревьев навсегда, на прогулки в Каменный Лес не ходят. Не передумала?

  - Мне нужен камень, - подтвердила свое намерение богиня.

  - Быть по сему, - подытожил Громердан и, продолжая держать спутницу за руку, шагнул на мост.

  Вспыхнули совершенно бесшумно и загорелись темными розами огни в чашах светильников. Нет, наверное, какой-то звук все-таки был, но ни Элия, ни Громердан уже ничего не слышали, заклятье, наложенное на мост, мягко окутало гостей, укрывая их защитным коконом абсолютной, до звона в ушах, тишины.

  Ладонь Элии продолжала крепко сжимать горячая рука. Почему-то, несмотря на монолитную монументальность ничуть не громоздкой фигуры, производящей впечатление ожившего камня, тело бога было горячее обычного. А сейчас жар тела Громердана стал еще более ощутим, делая очевидным факт: само присутствие Колебателя Земли было пропуском в мир Каменного Леса Хидиар, через врата, запретные для созданий любого другого рода.

  При приближении визитеров воздух между светильниками замерцал натянувшейся пленкой и потемнел, отмечая вход в постоянный портал, реагирующий лишь на силу и кровь рода создателя.