Марта Акоста - Счастливый час в «Каса Дракула»
Я чувствовала себя хорошо и совершенно не хотела никаких осмотров, однако в тот момент я не собиралась с ней спорить.
Бредя вместе с Дейзи к дому, я размышляла о том, почему я ошибочно приписываю каждому контакту с мужчиной какой-то сексуальный подтекст. Конечно, забавно выпить «буравчика» со знакомыми геями и посплетничать об этом. Я безумно люблю своих друзей-геев, однако надо признать, что даже они иногда бывают не правы. Не все отпадные актеры оказываются гомосексуалистами, и далеко не каждый контакт с кем-нибудь симпатичным носит сексуальный характер.
Грузовик Гэбриела показался на подъездной аллее как раз в тот момент, когда я поняла, что нуждаюсь в гомосексуальных советчиках. Выскочив из кабины, он сначала крепко обнял меня, а потом спросил:
— Подруга, как тебе удалось загореть?
— Наши медики уже всполошились. — Я поймала его за руку. — Как дела?
— Поскольку все практически сделано, могу тебе рассказать. Мы уже почти напортачили в счетах КАКА. Скоро достанем этих подонков. У них темных делишек больше, чем у королевы гонора. Но до меня дошли слухи, что ты покорила Иэна Дюшарма!
— Ого! В этой семье все только и делают, что сплетничают.
— О-ля-ля, леди Милагро, такой сексуальный темный лорд! Злой сумасшедший, с которым опасно иметь дело.
Улыбка застыла на моем лице.
— Почему ты сказал «темный лорд»?
Гэбриел пожал плечами как ни в чем не бывало.
— Просто фигура речи, понимаешь ли, он весь из себя темный да и ведет себя как фон-барон. Многие пытались захомутать его, но удалось это только тебе. Знаешь, он все еще в городе, сегодня вечером уезжает.
— А мне по-прежнему это неинтересно.
— Я бы его тут же уделал!
— Давай, не стесняйся!
Смеясь, мы зашли в дом.
Не успел Гэбриел поздороваться со всеми родственниками, как Эрни принес нам очередную новость — в одном из частных городских владений обнаружили целый курятник изувеченной домашней птицы.
Поскольку это случилось в городе, страхи местных жителей только усилились — теперь все опасались, что следующей жертвой будет человек. Город стали патрулировать вертолеты, а средства массовой информации только и обсуждали что убийства животных. Оставив телевизор и радиоприемники включенными, мы постоянно слушали новости. Когда какая-то женщина с химической завивкой, отвечая на вопрос о сатанинских обрядах, начала лопотать что-то бессвязное, будто бы ее хотели похитить инопланетяне, я тут же вспомнила о Корнелии.
Журналисты побывали и в Нижнем Небе, где некто Эрнест Калпеппер по кличке Пеппер поведал им, что он и его товарищи-байкеры давным-давно прекратили поклоняться дьяволу и превратились в образцовых богобоязненных граждан.
Той ночью луна была полной. Запершись в своей комнате, Уинни мрачно заканчивала последние приготовления к свадьбе, а Сэм и Гэбриел работали в кабинете. В комнате отдыха Эдна смотрела новости. Я больше не могла выдерживать все эти разговоры, а потому решила поболтать ногами в бассейне и полюбоваться на небо.
В темноте я заметила фигуру мужчины, который шел в дом со стороны конюшни. Я заключила, что это Эрни, и потому сказала:
— Hola, guapo' [89]!
Освальд резко остановился и спросил:
— Милагро, что ты здесь делаешь?
— Иду в бассейн.
Я очень надеялась, что он не понял, как я только что его назвала.
— Тебе нельзя оставаться одной. — Освальд поднял руку, в ней что-то блеснуло. Бутылка. Он сделал большой глоток и протянул бутылку мне. — Я пойду с тобой.
Отвергнуть предложение выпить было бы невежливо. Я понятия не имела, чем баловался Освальд, но, взяв у него бутылку, поднесла ее к губам. Ром согрел мне горло. Он был таким вкусным, что я глотнула снова.
Под яркой луной мы направились к забору, ограждавшему бассейн. Мы прошли через калитку, которая тут же за нами захлопнулась. Освальд открыл раздвижную крышу, и над нами возникло небо. Включилась иллюминация, осветившая лазоревый бассейн; зажглись и маленькие лампочки, располагавшиеся по периметру ограды.
Выпив еще немного, Освальд подошел к бассейну; я двинулась за ним.
— Будешь купаться? — осведомилась я.
— Нет, а вот насчет того, чтобы утопиться, подумаю. — Он передал мне бутылку, и я медленно сделала большой глоток. — Побудь со мной немного.
Он боком уселся на огромный шезлонг.
При необходимости сидеть на легкой пляжной мебели любой даме приходится сталкиваться с серьезными трудностями. Особенно когда эта самая дама начинает испытывать на себе действие крепких напитков. Делая очередной глоток, я пыталась решить эту проблему. Возможно, стараясь держать спину прямо, нужно просто надеяться на то, что ноги будут служить надежной опорой.
— Юная леди, — проговорил Освальд, снова передавая мне бутылку, — очень скоро я женюсь.
— Я знаю, Освальд. Поздравляю тебя.
Мы выпили за его будущее бракосочетание, а потом он заявил:
— Уинифред не любит меня.
Эта фраза повисла между нами, как паук в своей паутине.
— Я думала, у вас классный секс.
Звук, который вырвался у него из уст, не походил на смех.
— Я об этом ничего не знаю.
Я постаралась припомнить, что говорила мне Уинни.
— По словам Уинни — я их хорошо запомнила, — вы идеально подходите друг другу в самом важном отношении.
Освальд улыбнулся своей обезоруживающей кривоватой улыбкой.
— Ты неправильно поняла. Самое важное для нее — уровень плодовитости. Мы с ней очень подходим друг другу в том смысле, что с помощью современной медицины мы когда-нибудь сможем иметь детей.
— О, — сказала я, переваривая эту новость. — Значит, классного секса не было?
— Вообще никакого секса не было. Она вся съеживается, когда я прикасаюсь к ней, и все время придумывает отговорки.
Мне стало очень жаль обоих — и Освальда, и Уинни. Я прислонилась к нему, чтобы как следует обдумать это, а еще из-за того, что природа шезлонга предусматривает расслабленную позу, и наконец потому, что мы с Освальдом последний раз предавались espiritu de los cocteles в компании друг друга. Я подумала, что любая девушка, опершись на сильное тело Освальда, получит стопроцентную гарантию сохранения ее вертикального положения.
Казалось, Освальд ждал моей реакции, и я проговорила:
— Это ужасно, ужасно грустно, Освальд.
— Да. — Он промочил горло очередной порцией рома и поднес бутылку к моим губам, чтобы я тоже смогла сделать глоток. — Почему Иэн?
— Чего ты прицепился к нему? Ты ведь несвободен.
— Да, несвободен, — подтвердил он. — Но мне хотелось бы быть свободным. Как тебе было с ним в постели?
