Гори для меня, ведьма - Анна Рейнс
Передумала?
Я стояла посреди коридора, не зная, что делать дальше. Куда бежать, кого спасать? Близился рассвет, что снизит мои и без того ограниченные способности — поэтому действовать нужно прямо сейчас.
Моя тьма имеет лимиты — она “видит” лишь на несколько метров, что явно недостаточно. Мне нужно знать все: сколько имперцев успели пробраться на территорию замка, где еще остался последний оплот сопротивления, где расположено то самое сердце и можно ли как-то его восстановить. Не это ли подразумевал Эйден, говоря, что я могу всех спасти?
— Ну что, Ассия, пора вернуться к старым методам. — Прошептала я, поудобнее перехватывая кинжал. Одним резким движением сделала надрез на ладони, что тут же начала наполняться темно-бордовой кровью.
Мое чудовище подняло голову и оскалилось от уха до уха, открывая вид на острые как бритва зубы. Поток холодного воздуха хлынул в разные стороны. Огни на стенах мелко задрожали, а затем поочередно погасли. Тьма обволокла меня со всех сторон, обнимая, как родную дочь.
Я приложила окровавленную ладонь к стене и закрыла глаза. Мое сознание словно захватило потоком ветра, пронося по темным коридорам, закрытым комнатам, крутым лестницам, подземельям, холлам, протащило меня до замковой стены, а затем подняло к облакам — на высоту птичьего полета, позволяя узреть полную картину.
Увиденное поражало. Огонь с лабиринта перекинулся на постройки внутри замковой территории: конюшни, амбары, часовню, отвоевывая с каждой минутой все больше пространства. Во дворе воцарился настоящий хаос: с дикими воплями слуги пытались сбежать, но их догоняли беспощадные далмарийцы.
Замковые ворота были буквально выкорчеваны, словно кто-то или что-то попытался сорвать их с петель. Отряд имперцев двинулся в сторону столицы, откуда уже доносились крики и виднелись всполохи пламени.
Замок вновь содрогнулся, и одна из башен обрушилась, погребая под собой разбегающихся в панике людей. В воздухе разлился запах магии — прежде мне незнакомый. Это не была ни светлая, ни темная магия. Какая-то помесь, мутант. Она ощущалась неправильной, пугающей, подавляющей, и на ее фоне мое чудовище вдруг стало казаться безобидной бабочкой.
Испытывая почти первобытный ужас, я вернулась в свое тело и немедленно пришла в движение. А все потому, что на секунду мне показалось, что эта сила почувствовала мою.
К счастью, моя “вылазка” не была напрасной. В замке я теперь ориентировалась так, словно лично возводила эти стены. Эйден был прав: большую часть жителей уже согнали в роскошный церемониальный зал, потерявший все свое величие. Трон опрокинут, гобелены изрезаны, словно символизируя низвержение всего королевства.
Идти туда я, конечно, не буду — я же не дура соваться прямо в руки врага. А вот у покоев короля моя помощь будет очень кстати. Увлеченные битвой, они еще не поняли, что уже проиграли. Король умирает.
Забаррикадированный в своих покоях, отравленный, беспомощный. Хрипит и захлебывается кровью, агонизируя в полном одиночестве. Не буду врать, что не почувствовала от этой сцены ни капли удовлетворения, но приказ есть приказ. Клятва гонит меня к покоям Маэлиса, игнорируя мои собственные желания, согласно которым я бы уже на всех парах неслась дальше от этого проклятого места.
Худшей кандидатуры на роль всеобщего спасителя и быть не может.
Лестница, коридор, поворот, снова коридор. Лязганье мечей, мужские вскрики, запах крови ласкают рецепторы моего чудовища. Оно щедро делится со мной своим наслаждением, выкручивая мою душу наизнанку. Отвращение перемешивается с эйфорией, страх уступает место азарту, и каждая моя слабость уходит на задний план, даря чувство неуязвимости.
В предрассветных сумерках моя кожа кажется такой бледной, словно светится во тьме. Легкой дымкой по ней струится тьма, словно ее вдруг стало так много, что она перестала помещаться в моем теле.
Я иду по коридору, бесшумно обходя мертвые тела. Стены испачканы кровью, окна по большей части выбиты. Место, что привело бы меня в ужас в любой другой момент, сейчас наполняет меня силой.
Двери в приемную короля сломаны, а внутри все еще кипит схватка. Я замерла, увидев лежащего у входа Ксандра. Он жив, но рука отрублена, и он теряет слишком много крови. Бледное лицо напряжено, на лбу выступили капли пота, глаза закрыты.
“Ты должна всех спасти” — велел мне Эйден. Невозможно! Абсолютно невозможно! Я уже нарушила клятву, так почему мое тело все еще не сгорает в ее огне? Что я должна сделать? Поднять их всех из мертвых?
— Ксандр. — Я опустилась перед ним на колени, не обращая внимания, что подол тут же намок от крови. Коснулась лба. Он ежится от ледяного прикосновения и с трудом распахивает глаза. Смотрит на меня так, словно точно уверен, что умер и попал в загробный мир.
— Ассия? Что ты… — хрипит он словно из последних сил.
Какое-то чувство царапает меня изнутри. Ксандр не должен быть таким — поверженным, слабым. Эйден спас Лестера, так значит все-таки он его претендент на трон, и я просчиталась? А что, если в его планах избавиться от обоих братьев…? От мыслей мне делается тревожно. Я уже готова поверить даже в самую сумасшедшую теорию, лишь бы я наконец-то разгадала, чего хочет младший принц.
— Я помогу. — Успокаивающе шепчу я, и мой спокойный голос на фоне творящегося вокруг безумия кажется неуместным.
Я не целитель, но кое-что понимаю в обработке ран. Обернувшись вокруг остатки его руки теневым жгутом, моя сила пережала вены и артерии, замедляя кровотечение. Недрогнувшей рукой я сняла ремень с соседнего трупа и наложила уже реальный жгут.
— Где твой артефакт переноса?
— Они… не… — Сквозь плотно сжатые зубы выдавил Ксандр.
— Я могу его зарядить.
— Не нужно. — Выдохнул он. — Я всех подвел.
— Это точно. — Поджала губы я, даже не пытаясь скрыть своего разочарования. — Ну раз не нужно, то от меня здесь больше ничего не зависит.
Я встала, старательно игнорируя вытянувшееся лицо. А что он ждал? Что я буду сидеть на его смертном одре и уговаривать спастись?
— Вот же… ведьма. — Слабо донеслось мне в спину. Почему-то стало смешно.
Разве ты не знал, с кем имеешь дело, старший принц? Тогда советую тебе закрыть глаза и уши, чтобы твои радужные замки не полопались, словно мыльные пузыри. Потому что, кажется, сейчас я покажу тебе, что значит — быть ведьмой.
