Ольга Смирнова - Случайное добро
Лера подавила первый порыв сказать, что Эмиль идиот, и мысли его идиотские, к завтраку никак не подходящие. Доморощенную философию пусть перед зеркалом тренирует, ей это не интересно. Интересно другое — как тонко подвести разговор к… Тут Эмиль сказал:
— Я, между прочим, еще немного обижен на тебя за то, что оставила меня связанным. Пришлось повозиться.
Лера не стала ронять вилку, или ахать и таращить невинные глаза, или спрашивать «Что ты имеешь в виду?». Теперь, когда появилась ясность, стало даже проще.
— Ты получил по заслугам. И еще получишь, когда до тебя полиция доберется.
— Ты мне угрожаешь? — разъехался Эмиль в очаровательной улыбке. — Не стоит. Что я такое — мелкая сошка, передаю пакеты, ничего не знаю. Доберутся, тут ты, возможно, права. Но так даже интереснее.
— Что значит интереснее? Тебя арестуют и дело с концом. Какой тут интерес? — не поняла Лера и тут же мысленно себя отругала: «Еще сбежать предложи, дура набитая».
Впрочем, не похоже было, что Эмиль собирается выпрыгнуть в окно и дать деру. Нет, он спокойно, даже грациозно жевал яичницу и помешивал чай. Он казался непривычно взрослым, даже голый торс не спасал.
— Лерочка, скажи — что в твоей жизни главное? Богатство? Слава? Степени ученые? Спокойствие? Любовь?
Лера пожала плечами:
— Если сам пойдешь в участок, тебе сделают послабление. Наверное.
— Ты говоришь, как специалист, — усмехнулся Эмиль. — Только без надобности мне это. Ты лучше ответь — что в жизни главное?
Лера посмотрела на соседа с неудовольствием, но все же ответила:
— Безопасность.
— Даже так. — Эмиль выглядел приятно удивленным. — Я думал, скажешь любовь. На худой конец богатство, раз замуж вышла. Но я рад, что ты оказалась небанальна. Что до меня, то главное в моей жизни — удовлетворить интерес. А интересуюсь я многим.
Лера сделала еще одну попытку:
— Давай я позвоню в участок.
— Не надо. Это все равно ничего не даст. Найдут они меня раньше или позже — невелика разница.
— Почему? Ты не боишься попасть в тюрьму?
— Не будь скучной. От этих таблеток еще никто не сдох, по крайней мере, в глобальных масштабах. А если и сдох — так меньше дураков на свете.
— Не согласна! — заявила Лера категорично. — Тебе откуда знать? Ты же их не принимал! Или я чего-то не знаю?
— Разумеется, ты многого не знаешь. Однако ж недостаток знаний, как ни странно, скорее во благо. — Эмиль сунул в рот кусок яичницы геометрически правильной формы и жевал его до бешенства долго, прежде чем добавить: — Нет, я таблетки не принимал.
— Тогда откуда?
— Я их создал, — улыбнулся Эмиль, откладывая в сторону столовые приборы. — И я точно знаю их состав. У меня не было цели перетравить всех бездарных особей в нашем городке, оговорюсь сразу. Ни в коем случае. Мне было просто интересно. Назовем это экспериментом немного больших масштабов, нежели принято в нашем городишке. И в итоге глупость восторжествовала. Разум ушел в нокаут, волшебники в очереди не стояли, но спрос, безусловно, был. За диссертацию, что ли, сесть?
— То есть? Чей разум?
— Вот ты бы стала принимать незнакомые таблетки? Даже для увеличения резерва и улучшения качества заклинаний? Стала бы или нет?
— Я даже таблетки для похудения не ела, — хмуро отозвалась Лера, вставая из-за стола. И тут ее осенило: — Ты мне… предлагал! Ты их мне предлагал? Гаденыш! А если бы я отравилась?
— Это вряд ли. Разве что аллергия на компоненты вылезла бы.
— Но ты… ты же… мы думали… ну ты артист…
— Что есть, то есть, — скромно улыбнулся Эмиль. — С другой стороны, я хотел не только наблюдать со стороны, я хотел участвовать. И попросился в распространители.
— Как? Лысого это не смутило?
— Он и не знал, что я — это я. В его глазах я был просто распространителем. А тот, кто таблетками его снабжал, так и остался за кадром.
— Однако. — Лера была удивлена поворотом дела, но не слишком. Откровенно говоря, куда больше ее удивило бы, если бы Эмиль оказался именно тем, кем выглядел — веселым до идиотизма мажором без определенного рода занятий. Эмиль всё-таки был странным (для волшебника), и теперь эта странность обрела контуры и причины.
— А лаборатория? Ты там химичил?
— Поначалу да. Но потом мне это надоело. Если бы вы не влезли, всё бы само затухло через пару месяцев. Это была предпоследняя партия, и та из старых запасов. Кстати, это вы мне там маскировку сбили? Я столько сил на нее угрохал. — Эмиль был весел и раскован.
— Лысый про лабораторию не знал? — полуутвердительно спросила Лера.
— Нет, конечно, откуда бы? — было видно, что Эмилю льстит ее интерес. — Зачем мне лишние свидетели? Этим дурачкам я просто оставлял пакеты с таблетками.
— А почему лабораторию устроил в заброшенном городке? Больше мест не нашлось? Забрался бы в чащу…
— Вырыл бы там яму поглубже… Глупости говоришь сейчас. Зачем тратить силы, когда можно воспользоваться готовеньким? Заходи и пользуйся.
— Но там же дети вечно носятся…
— А в лесу грибники и туристы. Какая разница? Моя маскировка исправно работала. До вашего прихода.
— А знаки «Детей Солнца»?
— Что? — Эмиль выглядел искренне удивленным. — При чем здесь знаки?
— Игнат татуировку видел у одного из твоих «посланцев». «Дети Солнца». Собственно, именно поэтому он и решил наведаться в заброшенный городок.
Эмиль улыбнулся и развел руками.
— Видимо, это одна из тех случайностей, которые устанавливают мировой порядок. Ни сном, ни духом, поверь мне, об этой татуировке. Совпадение. Боги решили, что хватит играть, и подали знак.
Лера хмыкнула:
— Хороша случайность. Если бы не она, мы бы твою лабораторию не нашли.
— А вы и не нашли. Игнат твой случайно поблизости оказался, когда я вылезал из подвала. Увидел меня. Пришлось срочно принимать меры.
Эту историю Лера уже слышала, повторения не желала и потому спросила:
— Ручка Игната. Как она оказалась в лаборатории?
Эмиль недоуменно нахмурился:
— Уже не помню. Хотя подожди… я же записку писал. Да, точно. Когда обыскивал твоего приятеля, нашел ручку. Спустился в лабораторию, чтобы написать записку Димочке — ты его невежливо лысым зовешь, и ручку, видимо, там забыл.
— Как Игнат попал в квартиру лысого, если ты соблюдал конспирацию?
— Я главный или как? В квартиру войти могу без проблем — и ключи есть, и допуск волшебный. Дело было ночью, я просто притащил твоего дурачка и инструкции письменные оставил своим дятлам.
— А ты вообще знал, что Игнат заинтересовался вашей замечательной деятельностью?
— Постольку поскольку. Мне Димочка докладывал, но я особо не слышал. Интерес к делу пропал, и мне было без разницы, кто там рыть будет и что найдет. Честно говоря, когда я дурачка твоего оставлял в квартире, я не знал наверняка, что он — это он. То есть тот, кто до нас докапывался. В любом случае я не собирался его убивать. Просто хотел обезвредить на некоторое время, пока лавочку не сверну.
