Подстава. Книга третья - Елена Звездная
В целом, по сути, как и сказала Алкеста, второй жене следовало рыдать до разрыва кишечника. Сомневаюсь, что в этом случае, можно было бы вообще дожить до седьмого дня после похорон, но традиции тут были суровы.
Что ж, я размяла руки и начала вдохновенно писать:
«Смерть родителей мужа невыносимое горе, вызывающее вполне закономерный вопрос – а каким образом они умудрились умереть разом в один день?»
«Эм, - раздалось в наушнике, - Мегер, тормози».
Удав был прав.
Я смяла второй листок, отдала его Эстер, и начала писать то, что следовало:
«На седьмой день после трагической смерти родителей супруга, второй жене надлежит снять малый траур, заливаясь слезами в невыносимой скорби и неумолимых страданиях».
И в общем краткость сестра таланта. Если учесть, что второй жене следовало быть немногословной, то я вообще ответила наилучшим образом.
И вот теперь следовало переходить к самому интересному.
- Нир, что у нас там с эротической литературой? - вопросила я, любовно разглаживая большой чуть желтоватый лист на парте, которая для этого листа была слегка маловата.
«Эммм… - не слишком уверенно ответил мой хакер. - Кэп, я не уверен что…»
- Слушай, я точно уверена, что не стану ни засовывать себе в рот эту гадость…
Тут Удав издевательски хмыкнул.
- Забейся! - нервы были ни к черту. - Короче, рассказывать все это я тоже не собираюсь.
- Но у тебя в задании четко указано слово «демонстрация», - ехидно напомнил Удав.
Основные женские добродетели по идее должны были быть одинаковыми для всех женщин, но на деле имелось расхождение. Так первая жена должна была просто быть верной, скромной, сдержанной, тихоречивой, заботливой и вежливой. Но для второй жены добродетели определены были реально варварски.
«1. Первая добродетель - смирение. Переступая порог дома семьи супруга, жена оставляет обрывает все родственные узы, чистой и смиренной ложится она в супружескую постель, смиренно принимая свою судьбу».
Вообще бред, я бы на месте такой жены дом спалила, и может быть даже смиренно.
«2. Вторая добродетель – послушание. Покорно склоняется вторя жена у ног родителей мужа, ниже пояса склоняется перед старшей женой, никогда не поднимет головы в присутствии мужа».
«Что, серьезно? - удивленно спросил Удав. - А это только на бумаге, или у них реально все так устроено?»
Не сдержавшись, прошипела сквозь зубы, чтобы не было сильно заметно, как разговариваю:
- А ты смотайся на Дарстан, смени пол, а после вернись и проверь на собственной шкуре!
«Понял, не отвлекаю, - с ходу просек причину моей злости агент. - И да, у тебя там, в иероглифе последнем ошибочка. Нижнюю линию чуть продли. Да, так хорошо».
- Сссспасибо, - да, я вежливая.
«3. Третья добродетель трудолюбие. Большое безделье вытекает из малого, и лишь ежедневный кропотливый труд спасение для добродетельной жены».
Ааа, как они меня бесят!
«4. Четвертая добродетель – подчинение. Послушна жена своему супругу, приказом для нее звучат слова родителей мужа, законом – слова старшей жены».
«5. Пятая добродетель - служение. Старательное служение родителям, а впоследствии родителям мужа, искреннее служение мужу, преданное служение старшей жене. Таковы главные женские добродетели».
И я подумала, что мне бы сейчас выпить.
Но на повестке был второй вопрос: «Траур по родителям супруга, традиции седьмого дня после похорон».
В целом, по сути, как и сказала Алкеста, второй жене следовало рыдать до разрыва кишечника. Сомневаюсь, что в этом случае, можно было бы вообще дожить до седьмого дня после похорон, но традиции тут были суровы.
Что ж, я размяла руки и начала вдохновенно писать:
«Смерть родителей мужа невыносимое горе, вызывающее вполне закономерный вопрос – а каким образом они умудрились умереть разом в один день?»
«Эм, - раздалось в наушнике, - Мегер, тормози».
Удав был прав.
Я смяла второй листок, отдала его Эстер, и начала писать то, что следовало:
«На седьмой день после трагической смерти родителей супруга, второй жене надлежит снять малый траур, заливаясь слезами в невыносимой скорби и неумолимых страданиях».
И, в общем, краткость сестра таланта. Если учесть, что второй жене следовало быть немногословной, то я вообще ответила наилучшим образом.
И вот теперь следовало переходить к самому интересному.
- Нир, что у нас там с эротической литературой? - вопросила я, любовно разглаживая большой чуть желтоватый лист на парте, которая для этого листа была слегка маловата.
«Эммм… - не слишком уверенно ответил мой хакер. - Кэп, я не уверен что…»
- Слушай, я точно уверена, что не стану ни засовывать себе в рот эту гадость…
Тут Удав издевательски хмыкнул.
- Забейся! - нервы были ни к черту. - Короче, рассказывать все это я тоже не собираюсь.
- Но у тебя в задании четко указано слово «демонстрация», - ехидно напомнил Удав.
Пауза, и Нир, гулко сглотнув, спросил:
«Ладно, мне что делать?»
- Читай, - скомандовала ему.
Перекидывать изображение на линзы было бы сложно, я и так собиралась перекидывать изображения, потому как придется все это срисовывать, но пока можно было обойтись чтением, я собиралась обходиться чтением.
- Читай давай, ты же не девственница, - поторопила Нира.
«Только не забывай, что читать все это ты будешь девственнице, - ядовито напомнил Удав».
- Слушай, а что ты вообще тут забыл?! - психанула я.
«Деньги, - Удав был такой удав, - я тут собираюсь сколотить целое состояние, так что вперед, десант ты наш, в бой, на эротическую демонстрацию!».
И я внезапно поняла, что не буду я ничего рисовать даже схематически. Ну, его к атому так позориться. В конце концов, есть и другие способы. К примеру, сделать так, чтобы стыдно стало не мне, а им…
И тут я подняла голову и посмотрела на членов комиссии.
А это мысль!
И склонившись над листом, я позвала:
- Шнур?
«На связи, - пришел мгновенный ответ».
- Ты взломал дворец? - осторожно спросила я.
«Весь дворцовый комплекс, - не без гордости ответил мой нариковский гений».
- Шикарно. Пробей мне этих семерых. Каждого по отдельности. Накопай что-нибудь очень-очень-очень непристойное. Нир, ты на подхвате с порнолитературой. Погнали, парни.
***
Писала я дольше всех, дольше вообще всех.
Кандидатки на вечное смирение и трудолюбие вставали и гордо направлялись к приемной комиссии, хотя как по мне гордиться тут вообще было нечем. Но они гордились. Сдавали первые два вопроса по теории, после переходили к практике.
