Мятежница и менталист - Эль Бланк
— Ты что творишь? — перехватив мои руки, возмутился мужчина.
Я не менее гневно зашипела:
— Что за подставы ты мне устраиваешь? Свахой заделался? Я просила?
— Я хочу для тебя нормального будущего! — рявкнул Марк. — Нашел тебе хорошего мужа, а ты недовольна. Он не предлагает место любовницы, настроен на серьезные отношения.
— А у тебя нет таких намерений? — воскликнула я, пытаясь вырваться из на удивление сильной хватки.
— Причем тут я?! — зарычал Марк, но меня все же отпустил. — Я всего лишь твой опекун. Не может идти речи ни о принуждении к личным отношениям, ни о пристрастности. Ты не моя содержанка, ты подопечная!
Меня как холодным душем окатило. Он опять все понял неправильно!
Зато пришла в чувство, осознав, что слишком эмоционально восприняла ситуацию. И сама все себе порчу! Какое мнение обо мне создается у Марка?
Хочу быть с ним, так должна проявить большее терпение и понимание. Не избавиться мне от ощущения — он упорно отрицает, что достоин любви, из-за проблем с самооценкой, а не потому, что ничего не испытывает ко мне. И потому тактику свою я изменила.
Поправила на себе одежду, спокойно уточнила: “Завтракать будешь?” и, услышав в ответ растерянное: “Неплохо бы”, отправилась на кухню.
Инициатива моя была опрометчивой. Пока Марк переодевался, омлет я сожгла, Опекуну пришлось еду переделывать, мне — отдраивать сковородку. Он не злился, развеселился, я тоже радовалась, что у него хорошее настроение. Конфликт себя исчерпал.
Уже без агрессии я поинтересовалась, где он ночевал.
— Отработал в ночную смену, так назначили. Потому и ключ отдал, — зевая и задремывая над тарелкой отчитался мужчина.
Я даже угрызения совести почувствовала. Он заботу проявил, выбора у него не осталось. Хотя, конечно, мог бы и мне ключ доверить, незачем было таинственность разводить. Но сейчас уже ничего не поделаешь.
Марк, не спавший всю ночь, завалился отдыхать. А я включила головизор, покосившись на букет который я сама вчера все же пожалела и поставила в вазу. Надела наушники и уселась смотреть фильм.
То ли сюжет оказался скучным, то ли была иная причина, но я ловила себя на том, что больше увлечена зрелищем спящего мужчины, чем игрой актеров. Марк, должна признать, в чем-то неуловимо изменился, стал другим. На базе мятежников лицо его было более худым и злым… Наверное, сейчас, когда его жизнь стала мирной, он чувствует себя иначе.
Сон его был беспокойным, словно ему что-то мешало. Мужчина постоянно ворочался, бормотал. В итоге я не выдержала и пересела к нему на диван. Запустила руку в волосы, массируя голову, чтобы он расслабился. Похоже, сеанс массажа удался — метаться Марк перестал, дыхание стало более ровным, спокойным. Я, привалившись к боковине дивана, тоже задремала.
Спала и не сразу поняла, что начало происходить вокруг — почему то под моими руками что-то дернулось, упало, стукнулось об пол. Распахнув глаза, сообразила — Марк. Шокированный, что я сижу рядом и проявила внимание, он не рассчитал усилий, забылся, неудачно вскочил и свалился. Теперь неловко поднимался, ворча себе под нос что-то ругательное.
Вот и пойми, на что он сердится. На свое досадное падение? На мое присутствие рядом? Или испугался, что его сонного подстригу, раз волосы перебирала?
Допросить не удалось — сбежал в ванную. А когда вышел, мне было уже не до выяснения, потому что нужно было собираться на ужин. Марк попросил поторопиться.
Я напряглась в первую очередь потому, что не желала очередного свидания с Менталистом. Но оказалось, что переживала я напрасно — Марк торопился, чтобы в его любимой столовой не было толкучки и ажиотажа. Зато нам удалось выбрать столик у окна, с хорошим видом на улицу.
В смысле именно качеством обзора, то есть открывающейся перспективой. А по сути, особой красоты не было — напротив шла стройка. Краны поднимали каменные плиты, экскаваторы вгрызались в грунт, строители что-то замеряли.
— Через год здесь откроют смотровую площадку, — пояснил Марк. — Можно будет любоваться и городом, и пустыней одновременно.
Его разговорчивостью я воспользовалась, завела “светскую” беседу с элементами личной заинтересованности, которые на этот раз были уже с моей стороны и в отношении фактов жизни Марка. Однако добилась немногого и разочаровалась, когда не удалось найти общие интересы. Никаких зацепок. Связывало нас только прошлое на базе мятежников, а это не та тема, которую можно было обсуждать долго и с удовольствием. Вообще не хотелось мне пустой болтовни, я ждала знаков внимания, чтобы за руку взял, приобнял.
Марк упрямо держался на расстоянии, не позволяя ничего себе и не давая мне надежд, что между нами что-то может быть. Но на то я и женщина, чтобы видеть и замечать большее, чем хочет показать мужчина. Я не настолько дура, чтобы не ощущать его внутреннее напряжение, когда я оказываюсь слишком близко. Понимаю, что он намеренно сдерживается, чтобы проявлять бесстрастность и демонстрировать безразличие. Прекрасно вижу, как он смотрит на меня, когда думает, что я не замечаю.
Должно быть, не желает, чтобы личные отношения возникли на почве безысходности, отсутствия выбора, моей финансовой зависимости. Не нужны ему чувства из жалости или из благодарности. Но я надежды не теряла.
Самое главное, что мне понятно — я ему небезразлична, и это уже хорошо.
***
Зал судебных заседаний, по причине предварительного слушания дела, был практически пуст. Обвиняемых еще не было, присяжных заседателей тоже. Сейчас в нем работали лишь те, кто непосредственно собирал доказательства, анализировал, принимал участие в арестах. Обсуждали будущий ход процесса, составляли план изложения фактов, искали проблемные точки, чтобы не позволить обвиняемым сорваться с крючка.
«Молодец Охотник, — похвалил Менталист, наблюдая, как его друг и коллега, уверенно выкладывает на стол Председателю одну за другой папки с собранными доказательствами. — Все же разворошил этот гадюшник».
«Они давно нарывались, — хмыкнул Ловец, который ждал своей очереди — отчитаться о ходе захвата. — Неуязвимых нет. Обнаглели от вседозволенности, сволочи. Влипли и деваться им некуда».
«Власть, жадность, деньги… — Менталист покачал головой. — В этом мире ничего не меняется. Меркантильность и циничный расчет при всем желании не искоренить. Такова уж человеческая натура».
Он был прав. В ходе расследования на Земле обнаружили целую преступную сеть, которую организовали те, кому была
