Невольница его величества - Татьяна Андреевна Зинина
Мы целовались неторопливо, открыто, со всей переполняющей нас искренностью. Наверное, если бы после пробуждения Хельм начал целовать меня вот так, я бы на что угодно согласилась, а страх попросту смело бы моим желанием. Но всё получилось неправильно. А может, всё дело в том, что сейчас мы оба знали, что у этого нашего поцелуя не будет продолжения?
– Я научусь контролировать когти, обещаю тебе, – прошептал Анхельм, обняв моё лицо ладонями. – И с твоим страхом справлюсь. Всё у нас будет замечательно.
С этими словами он поднялся на ноги, накинул на себя лежащее на полу одеяло и вышел за дверь.
Глава 23. Дракон, прощание и клятва
Когда через полчаса я пришла на кухню, одетый и причёсанный Хельм сидел за столом и активно поглощал кашу с мясом. Гарсиния наблюдала за ним с интересом и лёгким восторгом во взгляде, а Холт, наоборот, смотрел на друга настороженно. И, что странно, все молчали.
Я налила себе чай и опустилась на лавку напротив Анхельма. Он бросил на меня быстрый взгляд и вернулся к еде. Только когда его большая тарелка опустела, король Вергонии сам убрал со стола грязную посуду и вернулся на своё место.
– Итак, – проговорил он, сложив пальцы в замок, – ситуация даже хуже, чем паршивая. Но решаемая. Вопрос лишь в том, с какого конца стоит начать её решать.
– С ведьм, – бросила Гарсиния. – Сейчас они – главная сила вергонской армии. Далеко не все сёстры одобряют эту войну, но верховная на стороне молодой королевы Аделины, а против неё никто идти не хочет.
Хельм задумчиво стукнул пальцами по столу.
– Для начала нужно остановить боевые действия, – сказал он. – Хотя бы на несколько дней. Айвы уже перешли границу?
– Нет. Последний бой, о котором я слышал, произошёл в Тривальской провинции. Раньше она была нашей территорией, но после войны, насколько ты помнишь…
– Помню, – остановил его Хельм. – В каком городе бои?
– Верес, – ответил Холтер.
– Он принадлежит Даворскому герцогству, – кивнул Анхельм. – Это владения отца Кэтрин, супруги Гервина. Не сомневаюсь, что Гер снова сам командует армией.
– Так и есть. Его солдаты удерживают город, но наши каждый день продвигаются всё дальше, захватывая деревню за деревней. Всё же там живут в большинстве своём вергонцы, и они только рады приходу нашей армии. Хотя и не все.
– Кто командует нашими войсками? Точно не сама Лина и не Четтер, – проговорил король деловым тоном.
– Лорд Фелистер Камп назначен главнокомандующим. А отрядами в Тривальской провинции руководит Виктор Гариди.
Хельм задумчиво почесал покрытый светлой щетиной подбородок и снова посмотрел на Холта.
– Как он принял мою кончину? Как вообще её допустил?! Он же капитан моей личной гвардии! – в его голосе звучала плохо скрытая злость.
– Его не было во дворце. В тот день ты… то есть тот, кто тебя изображал, отправил его с поручением в Дортен.
– То есть, он будет на нашей стороне? – спросил Хельм и устало потёр лоб. – Демоновы предатели! Я уже не знаю, кому можно верить, а кому нет. Каждый вызывает сомнения. Нужны сведения, и ещё лучше – личный разговор. Тогда я смогу понять.
– Ну вот, ты уже сам ответил на свой вопрос, – развела руками стоящая у печи ведьма. – Придётся говорить с каждым, в ком ты сомневаешься. Но это тоже не первостепенная задача.
– Ты права. Сначала остановим войну, потом – всё остальное. Но возвращаться с того света я буду красиво.
– Так, и с чего ты начнёшь? – спросил Холт.
– С самого главного.
***
Оказалось, что когти – это не единственные изменения, случившиеся с Анхельмом после ритуала перерождения. На самом деле, он теперь мог полностью менять облик, становясь странным крылатым животным, покрытым чешуёй. Этот монстр имел зеленовато-чёрный окрас, обладал острым хвостом с шипами на конце и, судя по крыльям, мог летать.
После завтрака Холт покинул домик ведьмы. Хельм дал ему задание узнать всё о текущем положении дел в стране, о местах боёв, о том, что происходит во дворце, собрать верных людей. Да, Анхельм хотел начать действовать как можно скорее, но понимал, что без достоверной и актуальной информации хорошего плана не составить. Потому и был вынужден ждать сведений.
Проводив друга, Хельм отправился на улицу, а мы с Гарсинией, не сговариваясь, прилипли к окну. Но когда Анхельм вдруг начал раздеваться, вешая вещи на перила крыльца, я растерялась.
– Что он делает? Зачем? – вырвалось у меня.
– Видимо, при смене облика одежда мешает. Глянь.
Да я и так не отводила взгляда от Хельма. С жадностью смотрела, как он снимает с себя рубашку, брюки, любовалась его хоть и похудевшим, но всё равно очень красивым телом. Меня даже его голый зад не заставил отвести взгляда. Или, возможно, я просто окончательно приняла этого мужчину?
Оборот прошёл быстро. Тело Анхельма вдруг окутало плотной зеленоватой дымкой, а спустя несколько секунд на его месте оказался чешуйчатый ящер с кожистыми крыльями, размером с крупную лошадь. И, вроде, я должна была испугаться, ведь никогда раньше не видела подобных существ, но у меня этот зверь вызвал только умиление. Не пугали ни острые зубы, ни когти, ни шипы на его теле, я просто любовалась грацией и мощью удивительного животного и в душé гордилась Хельмом.
Сначала он просто ходил туда-сюда, стараясь освоить новое тело. Казалось, ему мешал хвост, но вскоре наш король умудрился справиться и с этой конечностью. Когда он расправил крылья и попытался ими махать, я даже рассмеялась. Всё же представления о полётах у Анхельма были крайне неправильными.
– Иди к нему, – проговорила Гарсиния. – Не справится же сам. А о помощи не попросит. Гордый.
– С радостью, – ответила я и помчалась одеваться.
Когда я вышла на улицу, хмурый зверь сидел на снегу и смотрел в сторону леса. Над ним кружил чёрный ворон, в котором я с удивлением узнала Храна, а ведь он не появлялся здесь с того дня, как мы провели ритуал. Гарсиния полагала, что ворон не пережил случившегося с хозяином. Но, к счастью, она ошиблась.
Хран явно пытался показать Хельму, что нужно делать. Птица приземлилась перед зверем, сделала несколько шагов и начала махать крыльями. Монстр повторил, но, в отличие от ворона, взлететь так и не смог.
– Давай вместе, – предложила я, остановившись в паре метров от существа, в которое превратился Анхельм. – Я покажу, а ты повторишь.
Он смотрел на меня с сомнением, которое на звериной морде выглядело устрашающе. Но
