Отвергнутая невеста. Хозяйка заброшенного дома - Константин Фрес
Нет, в зеркале и в самом деле я?!
Эта цветущая красивая девушка, одетая так изысканно и даже элегантно, с темными волнистыми волосами и сияющими глазами — это я?!
— Это первое платье, что вы заработали своими руками! — с гордостью произнесла Ивонна, освободив свой рот от булавок. — Ну-ка, повернитесь… ах, как ладно! Как вам этот цвет идет! Надо же, как я удачно угадала! Всегда думала, что эти голубые и розовые наряды для юных барышень делают вас безликой. А зачем тратить кучу денег на платье, которое не подчеркнет твою красоту? Что толку в пышных оборках, если они выглядят как мыльная пена? Как будто вы ванну принимаете, а не о помолвке толкуете на весь город! Нет уж, сударыня! От этого наряда ваш жених язык проглотит от восхищения! Вот в таком восторге он будет!
— Охотно верю! — засмеялась я.
Когда подгонка платья была завершена, я оглядела себя в зеркало с ног до головы.
Нет, все-таки, я невероятно красива! Такая стать, такая гордая ровная спина, такие тонкие черты лица… Если б не эта история с Юджином, женихи стояли б в очередь. Да еще не всякий удостоился бы встречи! Ведь Эрика — девушка из очень хорошей семьи.
— Ну, — пробормотала я, — наверное, можно поздравит тебя, Эрика? Конец всем злоключениям? Брак с герцогом — о чем можно еще мечтать?
В честь такого знаменательного события я тоже позволила себе купить небольшой подарок.
Даже смешно; я не жалею денег на всех окружающих, и готова последнее отдать пациентам, Рози, Ивонне. Но на себя трачусь мало и неохотно.
— Пора это исправить! — шепотом произнесла я.
Я купила себе зеленую шляпку, очень дорогую и очень красивую. Маленькую и изящную, как у настоящей леди. С перьями страуса и с черной красивой вуалью.
И нарядные новые туфли с пряжками, на невысоком каблучке.
Эти вещицы были дорогие.
Очень дорогие, если судить по доходам начинающего лекаря Эрики.
Но ни Ивонна, ни моя собственная совесть ни посмели издать ни звука против этой покупки.
Потому что в новую жизнь стоило бы вступить с достоинством. Не прикрывая старые дырки и заплатки, а уверенно и не тревожась.
Рози вертелась тут же.
Подавала Ивонне кружева, ленточки, чтоб та пришивала их куда положено.
Когда Ивонна закончила свою работу, она сгребла весь свой инструментарий и отошла, а Рози осталась со мной — любоваться нарядом.
— Ты такая нарядная! — всплеснула девочка руками, пока я вертелась у зеркала. — И красивая! Хотела бы я такой же быть!
— Когда вырастешь, будешь, — беспечно ответила я. — Мы купим тебе платьев, как для настоящей знатной барышни, и такие же красивые туфли. И пальто, и шляпки.
— А вдруг, — осторожно произнесла Рози, глядя на меня с опаской, — герцог будет против?..
— Зато я «за», — ответила я, пожалуй, резковато. — Рози, ты — моя воспитанница. Моя помощница, понимаешь? Притом в тебе талантов так много, что не развить их просто преступление.
Рози внимательно смотрела на меня.
— И ты будешь заступаться за меня? —уточнила она. — Если вдруг герцог… будет против?
— Ну, конечно, — ответила я серьезно. — Иначе и быть не может. Ты думаешь, я смогу быть счастлива с человеком, который обидит людей, которые помогли мне выжить? Но почему ты спрашиваешь? Ты… огненные мальчики сказали о нем что-то плохое?
Рози с сомнением покачала головой.
— Он хороший, — сообщила она мне, — но все равно я волнуюсь… Мальчики говорят о нем только хорошее. И пусть они призраки, они все равно восхищены его имением. У него огромный дом, полный богатств и слуг, и там всякие правила… как нужно брать вилку, нож. Что одевать с утра, а что вечером. Я знаю, он меня будет заставлять учить все эти правила. И ужасно боюсь, что сразу всего не запомню.
— Со временем все эти правила станут тебе привычны, — ответила я. — Скажу тебе по секрету: я тоже ведь всех премудростей не знаю. И мне тоже придется их выучить.
Это признание успокоило Рози. Она взбодрилась.
— Кстати, — воскликнула она. — Огненные мальчики решили тебе сделать подарок на помолвку!
— В самом деле? — удивилась я. — Что же они могут подарить мне?!
Глаза Рози просияли.
— Завещание! — таинственным шепотом произнесла она. — Настоящее завещание твоего папы!
— Вот как? — удивилась я.
— Они сказали, что принести его не могут, — ответила Рози. — Злая старуха упрятала его в шкатулку. Если они прикоснутся к бумаге, оно сгорит.
— Так как же они хотят его мне подарить?
— Они сказали, — торжественно ответила Рози, — что могут выжечь его на новом листе. Слово в слово. Буква в букву. И даже подпись твоего отца. Они учили этот документ, чтобы перенести его на новый лист так, чтобы все подумали, что он настоящий.
— Но как это возможно? — удивилась я. — Они просто прожгут бумагу.
Рози отрицательно мотнула головой.
— Нет. Они сказали, что долго учились. Повторяли много раз. И научились писать на бумаге так, что огонь только опаляет верхний слой. Как будто кто-то писал угольным карандашом. Но если завещание настоящее, то не все ли равно, чем оно написано?
— А подпись, почерк…
Рози захихикала, прикрывая рот ладошкой.
— Это же призраки, — сказала она, отсмеявшись. Как будто неразумному дитю. — Они перенесут так, как видят. В точности. Так, как оно выполнено пером и чернилами. До последней точки. Даже кляксу выжгут, и отпечаток испачканного пальца.
— А что от меня требуется? Ты же не зря мне об этом говоришь? — насторожилась я. — Я что-то должна буду сделать? Какой-нибудь ритуал?
— Ничего почти, — ответила Рози, пожимая плечами. — Просто в своей комнате оставь лист бумаги. Ты даже можешь посмотреть, как они это будут делать. И… и пожелать что-нибудь в подарок себе.
— Мальчики так добры, — задумчиво произнесла я.
— Они сказали, — серьезно ответила Рози, — что это очень обидно — когда сидишь в заточении ни за что и ничего не можешь сделать тому, кто виноват… И даже то немногое, что ты разрешила им сделать с мадам Эванс, принесло им облегчение. Не освободило, но хотя бы немного притупило боль.
— Горько это
