рожал в этом доме. — Да уж. Как детки? Сосут? Прикус правильный? — Спасибо, всё хорошо. Не хотите на них посмотреть? Такие лапочки! — Если Вы настаиваете. — Буду рада. Вы останетесь на ужин? У нас будет чудное мясо из гномьей лавки, Эрлик его как раз готовит на барбекю. — С удовольствием, но сначала дело. Показывайте ваш выводок, простите, я имел в виду помёт. Нет, опять что-то не то. Детей. Точно! Деток. — Вы совсем заработались, идёмте, они в спальне, с ними наш нянь. Матиас привычно сидит на полу у колыбели, что-то тихо мурлычет деткам. Колыбельная песня или какая-то мелодия — не пойму и даже стараюсь не вслушиваться лишний раз. Мелодия навевает спокойствие и тихую радость, сразу начинает хотеться спать с невероятной силой. Заметив нас, Матиас удивлён, плавно подскочил, колыбельная оборвалась, лишь только люлька ритмично качается в такт угасшему мотиву ласковой песни. — Добрый вечер, господин, — произносит Матиас довольно тихо, чтобы не побеспокоить сладкого сна моих малышей. — Добрый вечер, молодой человек, — произносит ветврач громогласно, — А почему он юноша и такой зелёный?! Он же не гремлин? — Конечно же нет, он дриад. Очень хорошо ладит с малышами. Вы не могли бы потише, дети спят. — Ну да. Вы правы. Я как-то всё не привыкну. Показывайте кутяток. На руки брать не буду, уж извините, я к вам заглянул без перчаток и халата. А с молодняком нужно соблюдать нормы, Вы согласны? — Конечно. Только, можно, потише. — Да-да, простите. Матиас осторожно стащил с детей одеяльца. Лежат мои сладкие на пелёнке, дома тепло, только памперсы и надеты. Доктор нагнулся над колыбелью, смотрит внимательно одного, другого, третьего. Кажется, будто ощупывает своим взглядом, а дети сопят, не шелохнутся. — Крепкие какие, ну надо же и ровненькие все. Животы не раздуты — глистов, скорее всего, не много, если вообще есть. Признаков рахита вроде бы нет, ребра бы конечно пощупать не помешало, но без перчаток не полезу! Мало ли, инфекция! Всё же молодняк, сосунки! А головы то какие! Вы только посмотрите, какие головы! В особенности у того, что по центру. И костяк, вы знаете, у него выдающийся костяк. Плотненькие такие, значит и молока хватает. Нет, определенно очень удачный выводок. — Спасибо. — Что значит "спасибо". Говорю, как есть. А знаете, что? — Что? — Среднего, того, что покрепче, я бы даже советовал Вам оставить себе. — Что?! — Я говорю, выдающийся сосунок. Таких обычно оставляют себе в хозяйстве, на племя. — Простите, а остальных куда?! — Продать… Тьфу! Это же дети. Всё, пора в отпуск! Простите, Марцелла. Привычка, заработался. Дети чудесные, смело оставляйте всех. Как наклюнутся молочные зубки — следите за прикусом. Да. — Идёмте ужинать, скоро Эрлик принесет мясо, а я Вам травок для бодрости заварю. — Еще раз простите, я не подумал, что сказал. Привычка. — Прощаю, только при Эрлике лучше такого не говорить. — Да, конечно. Ужин прошел на удивление тихо, ветеринар молча жевал, глядя в одну точку перед собой. Даже сердиться на него толком не получается, замучен он напрочь, то есть совсем. Осунулся, похудел. Заплатила побольше и дала с собой небольшой свёрток с едой. Эрлик, лукаво улыбнувшись, прибавил какую-то сушеную рыбину и непонятный бублик. — Простите, а это что? Похоже на бублик, но пахнет, как колбаса? — Это мне подарили улов с одного судна. Морская копченая змейка, такая вкусная штука! Ее едят под хорошую кружку эля. А сушеная рыба хороша под любое пиво. — Змея. Да, змей я еще не ел, попробую. Спасибо ещё раз за всё! Поздравляю с удачным вылупом! Пометом… Окотом? Отёлом? Нет, не то. Вы меня поняли, а это главное. Удачи! — Спасибо, отдыхайте побольше. — Я постараюсь. До свидания.
Ветеринара пошел провожать к машине мой заботливый муж. Надеюсь, доктор больше ничего не ляпнет, варвар может не оценить. Фух. В дорогу вещи вроде бы удалось собрать. Заскочить что ли к Айне? Занести то, из чего мои поросята выросли. Её доченька, хоть и старше моих, но такая миниатюрная, такая изящная и волосики эти белокурые уже даже немного вьются. Хорошо, что есть кому отдать то, из чего мои выросли, толком не успев поносить. Прихватила увесистый свёрток, его собрал Матиас, и пошла к оборотням. Встретила меня у дверей в их часть дома Аиша, Мирэль и Айна нашлись у себя в комнате. Дверь к ним открыта, низкое вечернее солнце светит прямо в окно, золотит своими лучами две склонённые над колыбелью головы. Айна и Мирэль даже не заметили моего прихода, воркуют над колыбелью, и целого мира для них нет, кроме их сладкой доченьки. Волосы оборотницы переплелись прядками с волосами эльфа, так же и жизни их сплелись теперь воедино. Я несмело, боясь нарушить момент их счастья, постучала по косяку двери. И самой на мгновение стало страшно от разорвавшего полную семейную негу тихого звука. Ведь этого счастья могло и не быть, не вмешайся я тогда, не помоги Эрхану. Или, если бы не освободила Мирэля, не спасла его тогда в бойне, устроенной колдуном. Если бы, если… Лучше не думать о том, чего нам удалось избежать. Спасла, получила награду — возможность насладиться их счастьем со стороны, разве это не чудо. — Марцелла? — Госпожа? — Какая я тебе госпожа? — Простите, привычка, — и улыбнулся так заразительно и безмерно спокойно. Разве могла я мечтать увидеть у Мирэля такую улыбку? — Я принесла вещи от своих поросяток, посмотрите, тут кое-что даже не надевали. Слишком быстро мои выросли, не успели надеть. — Спасибо, мы Вам очень благодарны. Посмотрите на нашу Ариэллу? — С удовольствием. Лежит в колыбели малышка. Волосики длинные, выбиваются из-под края чепчика. Личико чуть удлиненное, как у Мрэля, а глаза такие большие и синие-синие в обрамлении золотистых пушистых ресниц. Кожа нежная, розовая, как восточная пастила, и носик немного вздёрнут. Красотка! Но такая крошечная, хрупкая, изящная, не то, что мои кабаны. Сразу видно, что растет сокрушительница мужских сердец. — Такая хорошенькая! — Спасибо! Счастливого вам завтра пути! — И вам, счастливо оставаться.
Глава 48
Эрлик.
Пришло такси, управляет им какой-то мужчина, в салоне играют странные захватывающие песни о подвигах и героях. Жена говорит, это потому, что недавно был праздник Великой Победы, над кем, не уточнила, всё равно приятно. Мы с Матиасом сели сзади, держим на руках деток, не очень-то удобно, но что делать. Марцелла сидит впереди, у неё на коленях клетка с Заразой, тот забавно покачивается в такт иномирным мелодиям. — Какая у вас семья интересная! И что, детки все ваши? — Мои! Сыновья. Такая гордость меня
