Елена Звездная - Принцесса особого назначения

Бюстье и теплая сорочка поверх, а затем я неожиданно вздрагиваю, недоуменно глядя на рубашку, протянутую служанками… Динар мне костюм у орков взял? Удобно, конечно, особенно для путешествий, но все же… И вышивка темная, странно.

В холщевую седельную сумку две служанки под моим чутким руководством, запихивали нижнее белье, три костюма для верховой езды и тот орочий костюм, что подарил Аршхан. Мои влажные после незапланированного купания волосы собрали в косы, которые затем переплели. Так хотя бы о прическе три дня можно не думать.

Дверь распахнулась, являя до омерзения довольного собой далларийца.

— Рыжий, — устало поинтересовалась я, — ты никогда не хотел стать палачом? У тебя просто врожденный талант, должна признать.

— Мне вообще много чего досталось от рождения, — признался даллариец, — но вот терпение никогда не обреталось среди моих добродетелей. Дамы, вы свободны!

Поднявшись, я сама натянула высокие мягкие сапоги, тоже подозрительно напоминавшие ракардовские, и только после этого накинула на плечи теплый плащ.

— А сумки сам возьмешь, раз такой нетерпеливый! — и, позевывая, я направилась вниз, к конюшням.

У выхода обнаружился отец, секретарь Свейтис, и даже министр Авер.

— Я вас приветствую, — заявила я, приближаясь, — чем вызвано ваше ночное бдение?

Отец хмуро посмотрел на меня, невесело усмехнулся:

— Испытываю почти неконтролируемое желание взять розги и… воспитать кое-кого… особенно после вчерашнего дня…

— Лору? — съязвила я. — Кстати, что ты решил?

— Она в гильдии магов, поживет пока там у Варгоса.

— Разумно, — согласилась я.

— У тебя двенадцать дней, — он передал мне свиток с документами, — поторопи советников в Верейске, и… — уже значительно тише. — Никаких приключений с далларийцем. После того, как ты ему все… сообщила, ваш брак невозможен, а Лоре потребуется сильный муж, способный ее контролировать.

Отец произнес то, что я и сама знала, но почему-то стало неприятно.

— Поняла, — сухо ответила я… наверное, просто голова болит, отсюда и раздражение.

Динар издал нервное ' Хм', явно пытаясь поторопить, но я вообще-то есть хотела:

— Рыжий, может сначала позавтракаем? Хоть чай!

— Мы выезжаем немедленно! — убил мою надежду даллариец… ненавижу его.

Теплый плащ, был единственным, что защищало меня от порывов далеко не теплого ночного ветерка. Мы выезжали в ночь, кутаясь и стараясь не дрожать от холода, но едва выехали за пределы дворцовых стен, Динар аккуратно выдернул меня из седла, посадил перед собой, и обняв почти приказал:

— Спи.

Недовольное сопение сбоку, и голос Хантра:

— Его Величество запретил…

— Жить хочешь? — ласково поинтересовался даллариец, и больше возражений ни у кого не было.

А я погрузилась в сон, радуясь предоставленной возможности.

Мой сон был прерван отдаленными криками, затем неожиданной остановкой.

— Где мы? — сонно спросила я, продолжая обнимать далларийца.

— Собираемся завтракать, — как-то неестественно бодро ответил Динар. — И завтрак будет в духе орков. Ну, тебе же нравятся орки?

— Очень! — я зевнула, ни желая, ни чтобы он с лошади спрыгивал, ни чтобы выпускал из теплых объятий меня.

Но он все же слез с коня, придерживая сонную меня, а затем и вовсе сняв с теплого местечка и поставив на ноги. Потягивая, я огляделась:

— А где остальные?

— Предпочитаю завтракать в одиночестве, — отстегивая сумку от седла, немного резко ответил Динар.

После такого ответа спрашивать больше не хотелось, но все же:

— А почему мы в степи?

— Это поле, — продолжая воевать с застежкой ответил рыжий.

Я огляделась. Зеленые бескрайние просторы, яркие уже буйно цветущие цветы, приятный сладкий аромат и капельки росы, сверкающей в лучах показавшегося солнечного диска…

— Да какое же это поле? — задумчиво произнесла я.

— Пшеничное!

Ковырнув носком землю, я возмутилась:

— Рыжий, я конечно принцесса, и слегка не в себе с похмелья, но я в состоянии отличить степь, от поля со злаковыми!

— Молодец, — он отвязал сумку и схватив меня за руку, потащил к пригорку, — я просто бесконечно горжусь твоей сообразительностью. Но теперь давай позавтракаем, а? Я тоже слегка злой и не выспавшийся, и выпил я вчера не меньше тебя.

Взобравшись на холм, Динар расстелил теплое белое покрывало, явно из шерсти горных баранов, и почти усадил меня, несколько жестко надавив на плечо.

— Поаккуратнее! — возмутилась я.

— Прости, — он выглядел виноватым, — я злой, голодный и еще и это похмелье… Тааак, что же там дальше? А, все нужно достать и разложить, так?

Его несколько наигранный веселый взгляд мне не очень понравился. И место это навевало воспоминания, и странности в поведении тоже слегка.

— Динар, — я чуть глаза прищурила, — что происходит?

Он сглотнул! Я это точно видела, потом устало опустился на покрывало рядом со мной, с тоской посмотрел на солнце:

— Утырка, вот скажи, кто лучше я или твой орк?

— Ракард, — привычно поправила я.

— Ну ладно, рррракаррд!

— Он конечно, — спокойно ответила я, — и даже без вариантов.

Динар посмотрел на мою милую, чуть мечтательную улыбочку и скривился.

— Ладно, давай поедим, потом вернемся к нашим, они вон за тем холмом отсыпаются после ночного перехода, и в путь, нужно доехать как можно скорее.

Поднявшись, Динар опустился на колени напротив поджавшей ноги меня (да, я все же научилась сидеть как орки), рыжий начал доставать наш завтрак, и среди продуктов неожиданно упал яркий сверкающий камешек.

— Какая прелесть, — удивилась я, и потянулась к нему…

— Не…

Начал Динар, но я уже успела прикоснуться, и пальцы скрутило обжигающей болью.

— Ааа! Демоны! Как больно! — из глаз брызнули слезы, — Это что такое?!

— Это, — даллариец хмуро посмотрел на подскочившую от боли меня, — это называется 'не лезь, куда не следует, и не бери все, что блестит'! Сядь, ожога после кхатели не бывает, но руками не сможешь двигать около часа.

И действительно, странное онемение словно сковало обе руки… Потрясающе!

— Придется мне тебя кормить, — недовольно пробурчал рыжий. — Сесть сама сможешь?

— Постараюсь, — неловко опускаясь на покрывало, ответила я.

Боль уже ушла, но онемение мне не нравилось… вот тебе и поговорка 'Без рук' в действии.

— Больно? — встревожено спросил Динар, и от этой проскользнувшей в голосе заботы стало как-то легче.

— Нет, но… зачем ты его носишь с собой, этот… как его?