Влада Крапицкая - Сила и надежда вампиров
Каждый шаг давался с трудом, кожа уже покраснела, и начали появляться волдыри от солнечных ожогов, но я упорно двигался дальше. "Таше было больнее, когда она смотрела диск, и она смогла это перенести. Моральная боль сильнее физической! Я выдержу! Минут через десять — пятнадцать всё закончиться!" — я ещё сильнее сжал зубы, чтобы не застонать.
Кожа уже пылал нестерпимым жаром, и хотелось упасть на землю, воя от боли, но я не хотел, чтобы Таша запомнила меня таким. "Ещё чуть-чуть! Скоро! Уже скоро!" — повторял я себе, заставляя делать очередной шаг.
— Ташаааа! — за спиной раздался душераздирающий крик Негины, и неожиданно на меня налетел кто-то сзади, сбив с ног, а затем меня укрыли какой-то плотной тканью и потащили назад.
— Идиот! Придурок! Совсем с головой не дружишь! — раздался злой голос Таши, а следом за ним стон. — И так, блин, не красавица, а тут ещё и ожоги прибавятся, — и она опять застонала.
Я тут же вскочил на ноги и откинул ткань. Передо мной стояла Таша, её кожа уже покраснела и я, набросив на неё кусок ткани, схватил её за руку, и потащил к дому.
— Не смей! Слышишь, никогда не смей выходить на солнце! — закричал я, затащив её в тёмный холл.
— А сам чего туда попёрся? — она закричала на меня. — Смерти хочешь? Натворил дел, и в кусты? Вернее, в гроб? Это самый простой вариант избавиться от проблем! И самый трусливый!
Кожа перестала гореть огнём, и боль стала стихать, но это мало меня волновало, и я стал внимательно осматривать Ташу. С облегчением вздохнув, когда понял, что она практически не пострадала, я произнёс:
— Я не могу без тебя жить, а ты должна жить.
— Да неужели? — зло бросила она. — А зачем мне жить, если ты умрёшь?
В душе затеплился слабый огонёк надежды, что прощение всё же возможно. Я внимательно посмотрел ей в глаза, ища хоть малейший намёк на это. Но она сейчас была очень зла, и я не мог понять, на что она больше злиться — на меня за мою ложь, или на то, что я вышел на солнце.
— Неужели ты меня простишь? — неуверенно спросил я.
— Прощу! — воинственно произнесла она. — Но, если, ещё хоть раз соврёшь мне, или я застукаю тебя целующимся с другой — пощади не жди! Понял? Сама выкину на солнце и буду наблюдать, как ты умираешь!
— Малышка! — я улыбнулся и, обняв её, крепко прижал к себе. — Такого больше не будет, обещаю!
— Честно? — она внимательно посмотрела мне в глаза.
— Честно! Клянусь!
— Я так испугалась, — жалобно всхлипнула она и обняла меня.
— Чего испугалась? — ласково спросил я, глядя её по спине и наслаждаясь тем, что она рядом.
— Того, что ты сейчас умрёшь и я больше никогда тебя не увижу. Никогда не услышу твой голос, не почувствую твоих прикосновений. Никогда не посмотрю в твои глаза, — прошептала она, и внутри меня разлился океан нежности.
— И я того же боялся, поэтому не видел смысла в жизни, — ответил я.
— Сильно болит? — отстранившись, она провела пальчиком по моей груди.
— Нет, — я улыбнулся. — Ты рядом и уже ничего не болит. Не переживай, через пару минут всё пройдёт и от ожогов даже следа не останется.
Она вздохнула и опять прижалась ко мне.
— Ну что ж, значит, помирились? — раздался весёлый голос Негины из глубины холла. — Какая ирония судьбы, правда, Вайго?
— Правда, — я усмехнулся, найдя её глазами. — Мы столетиями ненавидели друг друга, и враждовали, а теперь…. Знаешь, я благодарен тебе за то, что ты есть на этом свете.
— Пока не могу ответить тебе тем же, — она улыбнулась. — Но, может быть, когда-нибудь я и поменяю своё мнение.
— Никогда не думал, что скажу тебе это, но — Негина, ты мудрая женщина!
— Хм, посмотрим, насколько ты мудрый мужчина.
— Я не мудрый, а любящий, — ответил я, и подхватил Ташу на руки. — Где твоя комната? — прошептал я.
— На втором этаже, — она смущённо улыбнулась.
В комнате я поставил её на ноги и, проведя пальцем по щеке, попросил:
— Поцелуй меня.
Таша приподнялась на цыпочки и начала целовать меня. Мягкие, нежные губы прикасались к моим губам, и я почувствовал, как земля начала уходить из-под ног.
— Сладкая моя, — прошептал я. — Как же я по тебе скучал. Я так тебя люблю.
— Я тебя тоже люблю, Вайго, — нежно произнесла она, и у меня в венах, от желания забурлила кровь, когда она провела ладошкой по моей спине, и страстно поцеловала меня.
— Подожди секундочку, — тяжело дыша, сказал я, и полез в карман брюк. Достав оттуда обручальное кольцо, я взял её за руку и одел его на палец. — Теперь можно, — улыбнувшись, я посмотрел на её руку.
— Какие мы щепетильные, — она рассмеялась. — А что без кольца со мной нельзя заниматься любовью?
— Нельзя, — серьёзно ответил я.
— Но ведь наш брак недействителен, — она вопросительно подняла брови и улыбнулась.
— Ты много разговариваешь, — не выдержав, я зарычал. — Сейчас я сделаю его очень действительным!
Стянув с неё футболку, я быстро расстегнул пояс на её брюках и толкнул на кровать
— Ты меня пугаешь, — она рассмеялась, снимая брюки и отбрасывая их в сторону.
— А чего ты ожидала от мужчины с двухмесячным воздержанием? Прости, радость моя, но я тебя долго не выпущу из спальни, — сказал я, укладывая её на спину. — Тем более что у нас есть одно очень важное дело.
— Какое? — она постаралась придать серьёзное выражение своему лицу, но глаза искрились радостью.
— Я хочу как можно быстрее обзавестись наследником, причём не одним.
Больше тратить время на разговоры я не хотел — Таша была рядом, я был прощён, и теперь в душе был покой и полная гармония. "Ты стоила того, чтобы ждать тебя шесть долгих столетий" — последнее, что я подумал, проваливаясь в бездну наслаждения.
Конец.
