Проклятая сказкой - Зинаида Владимировна Гаврик
Однако я совсем упустила из внимания, что одна из сторон совершенно не намерена драться. Ведь для Лафата и победа, и поражение будут одинаково губительны. Разумеется, сам он об этом помнил и поэтому схитрил. Сначала сделал вид, что готов к поединку, а в следующий миг на нас вдруг бросились все имеющиеся в помещении монстры. Они завывали от ужаса, но не смели ослушаться приказа хозяина. Пёс принялся с невероятной скоростью носиться вокруг меня, словно дымящееся пушечное ядро. Кого он успевал тяпнуть своим огненным ртом, тот начинал корчиться и падал, пожираемый живым, моментально распространяющимся пламенем. В итоге ко мне не подобралось ни одного кошмарика. Но зато на Влада навалилась настоящая куча-мала. Вскоре я перестала его видеть и немного напряглась. Пользуясь суматохой, Лафат решил сбежать. Перед исчезновением он поймал мой взгляд и послал мне пошлейшую интерпретацию воздушного поцелуя – не прикоснулся губами к ладони, а лизнул её. Фу! Я сморщилась, он захохотал и провалился сквозь землю.
Тем временем рычащая и визжащая стена монстров вокруг Влада предельно уплотнилась. Они раздирали друг друга когтями, пытаясь добраться до середины, где и находилась их жертва. Пока явного отпора не следовало, и это придавало им смелости. Но, как оказалось, «жертва» нарочно выжидала, пока подтянутся все страшилы. Стоило им собраться в одну кучу, как вдруг из центра выстрелили и побежали по полу разветвляющиеся чёрные ручейки. С моей стороны выглядело так, словно у истёртого пола внезапно обнажились вены. Вены, которые состояли из мельчайших частичек тьмы. Достигая того или иного монстра, эти крошечные чёрные головастики моментально набрасывались и впивались в подгнившую плоть и кости. А далее толпа раздалась в стороны, на мгновение замерла, а затем в едином порыве жутики начали опускаться на колени. И я, наконец, увидела невозмутимого Влада, который стоял посредине и управлял войском, которое только что подчинил.
– А теперь поклон, – произнёс он и плавно повёл рукой, словно дирижёр ужасающего оркестра.
Глядя на него с обожанием, все согнулись так низко, как могли. Кое у кого даже с глухим стуком отпала голова, но сам мертвяк при этом даже не шелохнулся. В какой-то момент я тоже почувствовала отзвук, слабое эхо той связи, которая натянулась сейчас между кукловодом и его новыми игрушками. Кажется, меня случайно задело краем. Пришлось приложить усилия, чтобы стряхнуть с себя паутину чужой воли и не поддаться всеобщему безумию.
Влад обвёл равнодушным взглядом коленопреклонных слуг, готовых выполнить что угодно, лишь бы хозяин был доволен. Они желали служить ему, я ясно ощущала это. Весь смысл их существования свёлся к тому, чтобы быть хоть чем-то полезными своему новому богу и бездействие доставляло боль. А воля всё не звучала, натягивая мучительную тишину до предела. И, наконец, когда внутренний ад достиг пика, им подарили желание, которое можно выполнить.
– Умрите, – приказал он.
Они с облегчением вздохнули и принялись рассыпаться в прах, один за другим.
– Ох, – сказала я и села на пол. Только сейчас поняла, насколько была напряжена до этого момента.
Влад тут же оказался рядом и подхватил меня на руки.
– Пора просыпаться, маленькая, – сказал он, и изображение начало размываться.
Последним, что я услышала, было:
– Придёшь в себя – не пугайся. Я вышагну из какого-нибудь зеркала.
Затем всё смешалось, краски смазались, и возникло чувство, как в поднимающемся лифте. Даже уши слегка заложило. Окончательно очнулась я от пронзительного визга Лены.
Как оказалось, Влад появился из зеркальной дверцы шкафа-купе, до смерти напугав подругу, которая и без того была на грани истерики. Нам пришлось общими усилиями успокаивать бедняжку. Правда, я и сама с трудом держала себя в руках, ощущая после пережитого жуткое опустошение. Вот тут очень кстати оказалась способность Влада влиять на сознание. Сначала он сел напротив Лены и тихо сказал несколько слов. Она тут же притихла и даже улыбнулась. Он одобрительно кивнул, хмыкнул и ещё что-то добавил. Подруга засмеялась, затем встала и сказала, что пойдёт, приготовит всем кофе с коньяком. Мол, самое то для такой ночки.
После этого настала моя очередь. Влад легко поднял меня на руки и вместе со мной сел на кровать, опёршись спиной на подушки. Вялый протест он пресёк простым «тшшш». Возражать почему-то сразу расхотелось. А потом началась магия. Влад притянул к себе мою голову и стал пальцами перебирать волосы, что-то тихонько напевая про себя. Я почувствовала, как с помощью этих простых действий из меня вытягивают усталость, стресс и опустошение. Стало так приятно, что захотелось мурлыкать. Сейчас его близость не будоражила, а, наоборот успокаивала. Почти. Когда я полностью расслабилась и приникла к нему плотнее, да ещё и положила руку на грудь, мотивчик чуть сбился, и среди размеренных волн прошла другая – я моментально покрылась мурашками с ног до головы. Он тут же исправился, а я незаметно улыбнулась. Сейчас, когда рамки и границы временно исчезли, мне стало очень приятно, что на меня так остро реагируют.
Вернулась Лена с кофе, и я немного опомнилась. Смущённо сползла с Влада. Получилось не сразу. Он на несколько мгновений напряг руки, демонстрируя, что выпустит меня, только когда сам решит это сделать. Я тихо зарычала, он хмыкнул.
Наконец, мы расположились вокруг столика, взяли свои кружки и начали обсуждать произошедшее. К новости, что я решила создать себе защитника, который бы смог нейтрализовать Влада, сам Влад, как и тогда, во сне, отнёсся абсолютно нормально. Точнее абсолютно ненормально, учитывая, что нормальной реакцией было бы возмущение или досадное удивление. Он спокойно выслушал историю появления Лафата, задал несколько уточняющих вопросов, а потом мягко попросил максимально точно воспроизвести все формулировки, которые я использовала, когда создавала этого бородатого советника. Вообще, в моей квартире сохранилась оригинальная запись, но, учитывая позднее время, Лене нужно было отдохнуть, а оставаться одной она по понятным причинам отказывалась. Влад мог бы очень быстро переместиться туда и обратно, но тоже отлучаться не стал, вдруг враг затаился поблизости.
Как оказалось, рассказывая о создании Лафата, я забыла упомянуть важнейшую деталь, которая сыграла решающую роль в последней стычке. К счастью, столь явная несостыковка не осталась незамеченной пытливым умом.
– Я только не понял, почему он не дал бой, – задумчиво сказал Влад, анализируя всё, услышанное от меня.
