Лидия. Головная боль академии. Книга 2 (СИ) - Лавру Натали
В обед, который я пропустила, не желая делать из себя посмешище, папа зашёл ко мне в комнату, и ему хватило взгляда на меня, чтобы заметить:
– Что это на тебе? Оу, да ты, как новогодняя ёлка, обвешана проклятьями. Кто это тебя так?
– Шиара из проклятийниц, – прошипела я, вынашивая в голове план мести.
– И что она на тебя наслала?
– Громко пё... В общем, если поцелую парня в губы, то... – я пришибленно посмотрела на папу. – Ты можешь снять?
– Нет, – покачал он головой. – Идём в библиотеку. Может, там что найдём? – не удержался и прыснул со смеху, зараза.
В библиотеке мы узнали, что проклятья разовые и снять их может или наславший, или тот, кто их проявит.
– То есть я... я... должна... – от ужаса я даже заикаться начала. – О, нет...
– Увы, дорогая, за любую борзость бывает расплата, – не очень-то проникся бедой папочка, чем начал подбешивать мои и без того расстроенные нервишки. – Ничего, найди себе жертву из тех, кого не жалко, и поцелуй, – насмешливо предложил он.
– Кого? – взвилась я. – У меня вечером свидание с Эдрианом!
– С ректором? Это всё меняет!
На секунду мне показалось, что папа посерьёзнел и сейчас быстренько придумает, как избавиться от ужасного унизительного проклятья.
Но тут горячо любимый папуля выдал такое, за что мне захотелось его до смерти... да-да! Зацеловать!
– Вот и узнаешь, действительно ты ему нравишься или у него шкурный интерес.
«Какой-какой интерес? Шкурный? Да как ты посмел?! Я не могу не нравиться! Это ж надо было такое ляпнуть про родную дочь!» – негодовало моё нутро.
Мозг, впрочем, уже придумал универсальный и, главное, безопасный способ снять с меня проклятье.
Я глубоко вздохнула, успокаивая разбушевавшиеся нервы, и сказала, с грустью глядя папе в глаза:
– Ладно, пап, спасибо, что помог. Я как-нибудь разберусь.
Пока мой дражайший родственник размышлял, какую подставу я для него приготовила, дело уже было сделано.
Ну а что? Разве я не могу поцеловать папу? Ну и что, что обычно я прикладываюсь к его щеке, а сегодня «промахнулась» и угодила в губы. Всего на секундочку. Чмок – и всё! Должно хватить же...
Хватило.
В комнате столкнулись грозовые тучи, не иначе. Грохотнуло так, будто я насмерть кого-то застрелила.
Я так не умею, клянусь! Это всё проклятье!
– Ах ты... поганка! – отодрался от меня папа и, полусогнутый от дичайшего ржача, вылетел за дверь.
– Подожди! А как же остальные проклятья?
Но папе одного «залпа» хватило. Его было уже не догнать.
Не успела я закрыть окно после проветривания, как ко мне «на огонёк» порталом пришёл мой суженый.
Едва он шагнул навстречу мне, как я во всю глотку прокукарекала натуральную петушиную песнь.
Проклятье в списке, составленном Гарри, звучало как: «Запеть петухом при виде объекта страсти». Правда, мой сосед сомневался и поставил напротив три вопросительных знака.
Богиня, представляю, что было бы, встреться мы с Эдрианом в коридоре или столовой! Тогда все узнали бы, в кого я влюблена.
– Оригинально. И что это сейчас было?
– Студенческие шалости, – нервно улыбнулась ему. В списке осталось ещё четыре непроявленных проклятья: «громко рыгнуть, когда мне скажут комплимент», «показать средний палец, если меня о чём-то попросят», «поковыряться в носу, когда меня обнимут за талию» и ещё одно, тоже связанное с поцелуем, но уже другое (Гарри так и не смог его расшифровать).
– Надеюсь, ничего нарушающего устав академии?
Я промолчала. В знак согласия.
– Ты сегодня особенно загадочна...
Нет, Эдриан!!!
***
Лидия
Нет, я не сдала Эдриану Шиару и даже не намекнула на неё. Он догадался сам и даже не обиделся, когда на просьбу честно объяснить, что происходит, я показала ему средний палец.
– Поколения адептов сменяют друг друга, а пакости остаются неизменными. Из года в год используется абсолютно идентичный набор низкоуровневых проклятий. Никакого творчества! Сплошное слизывание.
– Я думала, такое здесь запрещено.
– Так и есть. Я могу прямо сейчас исключить адептку де Бо с красной пометкой за грубое нарушение правил.
– С чего ты взял, что это она?
– Я не слепой, Лия. Мы пропустим ту часть разговора, где ты выгораживаешь нарушительницу. Мне больше интересно другое...
– М-м? – я только рада уйти с темы обличения моей обидчицы, но никак не ожидала, что последующий вопрос вгонит меня в краску:
– Кому достался первый поцелуй?
– Ты... Ты знаешь, все проклятья, которые там были?!
Он реально знает про... О, ужас-ужас-ужас!
А-а-а-а-а!!!
– Мне нужен ответ, Лия, – он безотрывно смотрел на меня и даже глазами не улыбался.
– Лиэль... – пришлось признаться, хоть и было стыдно.
– Родной брат?!
– А что мне было делать? Проклятья должны проявиться! Я обманом чмокнула его, и он сбежал, так и не оказав помощи с остальными.
– Я бы не сбежал, – после моего признания он заметно расслабился. Хотя чего тут было ревновать? Всё равно я поцеловала бы того, кого не жаль «расстрелять».
– Сбежал бы! – не согласилась я. Мы ещё не настолько сблизились, чтобы травить друг другу шутки ниже пояса. К тому же он не слышал моего конфуза, а на словах мы все герои.
– Лия, тебе, конечно, к лицу смущение, но, поверь, я был рядом с моим проклятым товарищем, когда его поцеловала девушка. И я, в отличие от неё, не сбежал.
– Бедный товарищ... – понимающе вздохнула я и переключилась на позитивные мысли: – Вроде бы проклятий больше не осталось. Наконец-то!
– Шиара в любом случае будет наказана.
– У тебя есть доказательства её вины?
– Есть, – спокойно и уверенно ответил Эдриан. Мне бы его невозмутимость!
– Ты планируешь её исключить?
– Нет. Но, поверь, приятного в её наказании будет мало.
– Может, я лучше сама с ней разберусь?
– В вопросах обучения и соблюдения устава привилегий нет ни у тебя, ни у неё.
– Ты такой суровый, – я обвилась руками вокруг его шеи и почувствовала себя счастливейшей в мире. В самом деле, бывали моменты, когда мне казалось, что Эдриан никогда не ответит на мои чувства. А он сдался моим чарам! И не убежал бы в самый позорный миг моей жизни! Если это не любовь, то, скажите мне, что?
***
Следующая встреча с Шиарой состоялась спустя неделю после того, как Эдриан узнал о её проделках.
Я зашла в душ ночью, потому что только-только закончила варить очередную версию вакцины против тьмы. Версия эта получилась вонючая до рези в глазах, и моё тело прямо-таки требовало очиститься.
Захожу, а там потоп, в смысле, зарёванная Шиара в махровом халате, надетом на ночную рубашку, – жмётся в уголке и рыдает.
Премилая картина, вот только моя треклятая целительская эмпатия не позволила мне позлорадствовать.
– Что случилось? – спросила я.
– Тебе какое дело? – она вытерла лицо рукавом и хотела прошмыгнуть мимо меня, но я не дала.
– Может, я могу помочь?
– Ты?! – она одновременно и всхлипнула, и усмехнулась. – Это ты всё испортила! Ты разрушила мою жизнь! Лучше бы ты не появлялась!
Понятно, что человек в истерике и винит меня во всех грехах, так что я не обижаюсь. Любопытнее другое:
– И что, я твоя единственная проблема?
– Нет! Тебе, крестьянке, невдомёк, с какими трудностями сталкиваются знатные семьи!
– Например?
– Отец женился на мачехе, и наследником стал мой единокровный брат, а меня... Меня отдадут замуж за старого генерала, если я не найду себе лучшую кандидатуру! А как я найду, если ты отбираешь у меня всех?
– Да кого я отбираю? Лессар свободен, Тео тоже, и даже Тагир!
– Лессар безродный грязнокровка. Он мне не нужен! Тео грезит тобой с тех пор, как встретил – аж тошно! А демон – чудовище! Я ни за что не выйду замуж за монстра.
Зря она Лессара обидела. Между прочим, на него даже без знатной фамилии заглядываются дамы.
– Мой брат тоже, как ты говоришь, безродный грязнокровка, но тебе же он зачем-то понадобился.
