Сердце древа Филлим (СИ) - Вероника Ева
— Получается. — Пораженно ахнула Рейна.
Вскоре дракончики окружили играющего на своем инструменте Фектуса, неуклюже переминаясь с лапы на лапу, с любопытством уставившись на взрослого дракона своими огромными по-детски любопытными глазами.
— До чего же они милые. — Улыбнулась Ирис, но улыбка тут же пропала с ее лица, едва она поймала на себе напряженный взгляд Рейны.
Когда все дракончики были в сборе, мелодия Фектуса начала замедляться, становясь все тише. Дракончики начали зевать и неуклюже заваливаться в траву, засыпая. Дождь стих совсем, утих и ветер, опали беспокойные волны. Фектус продолжал играть, чтобы дракончики не просыпались. Ведь это был далеко не конец. В той части долины, где продолжался бой, стихия не утихала. Невылупившиеся яйца все еще были у Катуса, и он продолжал черпать из них силы.
Их небольшой трюк с обезвреживанием дракончиков не прошел незамеченным. Вскоре Катус понял, что стихия в долине утихла, и быстро обнаружил источник проблемы. Он разобрался со своими противниками играючи, будто все это время лишь дразнил их, наслаждался своей новой силой. Турума спас один из стражников, пожертвовав при этом собой. Верховный отправился вслед за Катусом.
Первый удар мощных когтей Катуса был предупреждающим — он пришелся на утес, обрушивая его в воду.
— Он не станет нападать на нас, пока здесь детеныши. — Спокойно заметил Спирит. Но наблюдать за тем, как гигантский дракон Катуса заходил на второй круг, все еще было жутко.
Второго удара не последовало. В самый последний момент перед ударом в Катуса врезался другой дракон — черный, словно ночь с кроваво красными крыльями. Это был Бел. Он сбил Катуса с траектории полета, оба дракона рухнули на землю, оставляя за собой глубокую калию. Но праздновать победу было рано. Драконы вновь взмыли в воздух, приготовившись столкнуться друг с другом. Бел был силен, но Катус значительно превосходил его в размерах. И вон они разогнались, Рейна с замиранием сердца приготовилась к новому столкновению. И оно произошло, только совсем с другой стороны. Дракон Турума с яростным рыком врезался в дракона Бела, разодрав когтями бок. Драконья кровь окрасила зеленую траву красным.
А после Турум предпринял попытку вцепиться в шею и Катусу, но тот уже был готов, первым сжав когти на шее Верховного. Прижав его к земле, он победоносно зарычал. А после они оба стали уменьшаться в размерах, принимая человеческий облик. Бел тоже лежал на земле в теле человека и зажимал рукой рану на ребрах. Катус с силой вдавливал Турума в землю ногой, наступив ему на шею. И хохотал, словно безумец.
— Ты настолько глуп, что нападаешь на собственных союзников? — Катус откровенно насмехался над Турумом, который отчаянно хрипел под подошвой его ботинка.
— Он мне не союзник, — прохрипел в ответ Турум. — Вы оба — предатели долины!
Тяжело поднимаясь на ноги, продолжая держаться за кровоточащий бок, Бел вдруг приглушенно расхохотался.
— И это говоришь ты, Верховный? Тот, что использовал дар своих братьев и сестер, чтобы выполнять поручения людей, словно наемник, покусившись на людские богатства?
Турум на его обвинения мог лишь морщиться от нехватки кислорода и боли.
— Никто не жаловался, когда получал свои деньги. Никто не делал этого насильно.
— Правда? — Сдержанно покачал головой Бел. — Ты вынудил меня прекратить войну, вопреки моему зову. Против моей воли.
— Это было выгодно… всем.
— Верховный, променявший свое предназначение на злато и Высший, что готов убивать своих братьев и сестер ради мести, — послышался позади тихий голос Фектуса. — Великое древо, твои дети сбились с пути. Мы больше не достойны быть вестниками твоей воли.
Рейна перевела взгляд на Унду, пытаясь понять, были ли та причастна к преступлениям, что творил ее муж? Та с ужасом и непониманием наблюдала за разворачивающейся перед ней сценой, поджав губы. Ее лицо выражало глубочайшую скорбь.
— Довольно разговоров, — вмешался Катус, сделав неуловимое движение рукой. Яйца с дракончиками вновь закружились вокруг него, искрясь и сияя своей силой. — Вам не удастся сдерживать моих драконят вечно. Скоро они проснутся, их встретит уже совсем другой мир. Потому что мне хватит силы избавиться от вас и без них.
Катус убрал ногу с шеи Турума, и под тем тут же затряслась земля. Его тело яростно подбрасывало в воздух, чтобы после вновь обрушить на землю. Катус наблюдал за этим с широкой улыбкой — он ждал этого момента долгие годы. Он мог бы раздавить его, как букашку, но предпочел растянуть удовольствие.
Другие драконы не остались в стороне, разом двинувшись на Катуса. Вокруг дракона катаклизма уже яростно засвистел ветер, воды озера вздыбились к небу, грозясь обрушиться ему на голову, а вверх по ним поползли сгустки беспокойных душ. Из-под земли вырвались призрачные руки, хватая Катуса за ноги, цепляясь за него пальцами. В небе закружились и другие драконы, готовые вступить в бой.
Они опали вниз первыми, внезапно пронзенные насквозь молниями.
Следом за ними корни оплели тела Фектуса и Ирис, утаскивая их за собой под землю, что уже яростно сотрясалась под ногами. Унду и Аурима швыряло из стороны в сторону, потоками собирающегося в вихрь ветра, пока и вовсе не скинуло вниз с обрыва. Рейна, чувствуя, как земля под ногами превращаемся в песок, упала, понимая, что ее затягивает в него. Ее за руку поймал Спирит, в панике цепляющийся за корни древа при помощи своих душ. Он отчаянно тянул ее на себя, в его глазах плескалась паника. Они обрели друг друга совсем недавно, чтобы так быстро потерять.
Долина стонала, будто была живой. Жалобно скрипели ветки, раскаты грома оглушали, кто-то что-то кричал, пытаясь перекричать невыносимый грохот земли. И поверх всего этого был пугающий хохот безумца.
Когда земля перестала тряслись, Спирит из последних сил притянул Рейну к себе, вытаскивая из песка. Он отчаянно прижал ее к себе, она спрятала лицо у него на груди, будто там ее не могла достать ни одна опасность. Его сердце бешено колотилось, руки тряслись от ярости. Когда Рейна подняла взгляд, ей стало страшно от того, какой ненавистью горели его янтарные глаза. Еще немного, и они сожгут все вокруг, не оставят ничего живого. И в этот раз она не станет ему мешать.
Он поднялся на ноги, утягивая за собой и Рейну. Она осмотрелась, отстраняясь. Целым остался только клочок земли, из которого росло Великое древо. Остальное либо превратилось в безжизненные пески, либо потрескалось и теперь торчало повсюду рваными кусками земли с изогнутыми в неестественных углах корнями. Помимо их двоих и Катуса на острове никого
