Оттенки порочности - Джанин Фрост
— Как ты выжил, когда тебе выкололи глаза? Ты не мог разыграть мертвого. Призраки исчезли, когда заклинание разрушилось с твоей смертью, и твое тело начало разлагаться. Я понятия не имела, что ты могущественный. Другие люди знают?
Его смех был восторгом, испугав меня, потому что обычно он предвещал ужасные события. Я пыталась игнорировать это, когда направила свои чувства наружу, пропуская пересохший колодец, который когда-то использовался этим парком, но теперь он мне не поможет.
— Почти никто не знает. — Тон Дагона был таким же беззаботным, как и у ребенка. Он даже сдвинулся, чтобы ему было более комфортно. Потом он снова постучал по рукоятке ножа, словно предупреждая Яна не двигаться. — Полагаю, я должен поблагодарить тебя за идею.
— Меня? — То, что когда-то было ручьем, теперь превратился в самую легкую струйку. Проклятое изменение климата. Я вытащила из этого все, что могла, и продолжила поиск.
— Все твои смерти и возвращения назад. — На мгновение ненависть наполнила лицо Дагона. Затем его яркая улыбка вернулась. — Такая невероятная сила, потраченная на полусмертное отродье. Тем не менее, если кто-то настолько жалкий, как ты, мог победить смерть, то я тоже смогу. Демоны уже имели доступ к нужному источнику энергии. Мы просто передавали ее, а не собирали.
Источник энергии? Он имел в виду магию, которой обладали все демоны? Но демоны не передавали магию. Они увеличивали свои способности с этой… хотя они передавали кое-что другое.
— Души? — Спросила я, настолько отвращенная перспективой, что на секунду перестала искать воду.
Теперь его смех звучал искренне.
— Очень хорошо!
Затем его смех оборвался, и его обманчиво юношеские черты лица исказились от всей ярости, которую позволила ее накопить его вечность жизни.
— И ты стоила мне двух: одной, чтобы собрать урожай для моего воскрешения, другой, чтобы исцелить мое тело, чтобы я не оказался заперт внутри полуразложившегося трупа. Души уже не так легко найти, девочка. Люди больше не хотят торговаться ими. Я также должен послать несколько по цепочке вверх, или я вызову подозрения. Вот почему ты сейчас продашь мне свою, если только ты не хочешь посмотреть, как умирает твой любовник?
Дагон снова постучал по рукоятке ножа, сильнее. Черты лица Яна напряглись, пока его скулы не стали резко рельефными, а челюсть выглядела вырезанной из стали. Его взгляд прожег меня, ни намека в нем на мольбу спасти ему жизнь. Вместо этого, в нем вспыхнуло неповиновение.
Не смей! сказал этот взгляд. Нахрен Дагона и его грязные сделки!
Я понимала эту ярость. О, как я понимала это! Я также ненавидела идею дать Дагону все, что он хотел, особенно- особенно! — это. Но когда я уставилась на Яна, я не смогла сказать Дагону, что не буду этого делать.
Есть способы выхода из таких сделок, рационализировала я. Ян почти вышел из своей сделки, за исключением неожиданного трюка Дагона с воскрешением. Насколько я знаю, мой отец мог бы помочь мне вернуть и мою душу. Кроме того, я не останусь мертвой после смерти. Дагону будет гораздо труднее собрать душу у человека, которого нельзя убить. У меня все еще был шанс, если я сделаю это. Если я скажу нет, у Яна не будет.
— Прости, — прошептала я Яну. — Я тоже этого не хочу. Но я не могу… я не могу просто позволить тебе умереть.
Дагон начал улыбаться. Ярость и напряженность покинули лицо Яна. Выражение его лица наполнилось задумчивой нежностью, которая не имела смысла, учитывая наши ужасные обстоятельства.
— …ог…бы…бить…бя… — сказал Ян, изо всех пытаясь произнести каждый слог. Потом он закрыл глаз.
— Что? — Спросила я тихо.
Я все еще пыталась перевести то, что он сказал, когда Ян дернул голову назад, неистовое движение загнало нож Дагона до его оставшегося глаза.
Глава 42
Дым повалил из разорванного глаза Яна. Его тело сразу же начало разлагаться, шелковистая кожа цвета слоновой кости превратилась в выделанную кожу, которая трескалась и раскалывалась до тех пор, пока его черты не стали неузнаваемыми. Ужас заморозил меня в неподвижность, пока мой разум кричал бесконечные отрицания. Затем боль пронзила меня, пока я не почувствовала, что мои кости заменились бурей ножей.
— Это испортило мои планы, — сказал Дагон с отвращением. — Я собирался убить его после того, как ты согласишься, а потом смеяться над тобой, пока отступал. Ах, ладно. — Его ладони сжали голову Яна. — По крайней мере, он все еще хорош для кое-чего другого.
Он приложил рот к затылку Яна и глубоко вдохнул. Нечто яркое вспыхнуло на мгновенье, прежде чем в горле Дагона появилось свечение. Он отпустил голову Яна, проглотил это свечение, а затем отрыгнул, будто только что выпил залпом пива.
— Ммм. Его душа была вкууусной.
Что-то сломалось внутри меня. Не горе; это ждало под моей болью и яростью, терпеливое и гораздо более смертоносное, чем оба вышеперечисленное. Нет, это было не так. Все, кроме одной из цепей, которые удерживали то, о чем предупреждал меня Тенох в течении тысячелетий, только что сломались.
Ты не можешь контролировать всю мощь своей другой природы, Веритас. Слишком сильная. Откачивая кусочки, если нужно, но всегда держи все остальное закованным. Обещай мне.
Несколько из этих цепей сломались, когда умер Тенох. Только мое обещание помешало мне сломать несколько последних. Теперь только одна натянулась против силы, растущей под ней. Я могла бы накинуть больше цепей на нее. Я обещала Теноху, что всегда буду это делать. Но Дагон продолжал причмокивать, издеваясь над моей болью с той же злорадностью, что он показывал мне и бесчисленному количеству других людей.
И в то же время я поняла, что Ян пытался донести до меня, когда сказал: «…ог…бы…бить…бя…»
Сначала я не поняла искаженных слов, но теперь они пронеслись у меня в голове с кристальной ясностью.
Мог бы любить тебя.
Ян боролся, чтобы сказать мне эти слова. Он снова боролся, когда отказал Дагону в последней насмешке, которую демон собирался сделать. Ян, должно быть знал, что предложение Дагона пощадить его было не более чем жестоким трюком, несмотря на то, что я была слишком отчаянная, чтобы понять это.
Если бы у меня был выбор, я бы всегда предпочел умереть, сражаясь, сказал он несколько минут назад. С того момента, как я встретила его, до его последнего момента, он доказал это.
Теперь он ушел. Убит тем же демоном, который украл много, слишком
