Избранница колдуа - Алеся Лис
Слова от волнения застревают в горле. Мне так хочется повторить ему в ответ эти самые слова. Но я кроме как родным много-много лет назад никому этого не говорила. Разве что бывшему жениху. Но тогда мы были так молоды. С тех пор как отрезало. Не могу, словно жжет, печет и сдавливает что-то внутри.
Он смотрит выжидающе, словно знает, как мне тяжело, как непросто сейчас.
— Сивад, — хриплю, будто простуженным горлом. — Я… я тоже… тебя люблю…
Тело кидает в жар, и щеки пылают огнем. Он накрывает мои губы в сладком поцелуе. С тихим стоном обвиваю его шею руками, и, наконец, понимаю, как легко говорить эти слова кому-то. Нужно просто знать кому.
Эпилог
«Тук-тук-тук», — твердые крупинки снега бьются в покрытые морозным узором стекла. За окном снова метель. Перевал завалило снегом. Благо, провизии в замке хватит не на один месяц, беспокоиться не о чем. Но я все равно раздраженно хмурюсь.
Так хотелось уже на этой неделе попасть в Моренай… Но весенняя погода обманчива и непредсказуема. Тут тебе оттепель и жаркие лучи, отогревающие землю до черноватых проплешин, а в следующий момент вьюга и трескучий мороз.
Тихонько вздыхаю и отворачиваюсь от окна. Похоже, задержимся мы в Северном замке надолго.
Беру в руки блестящие металлические спицы и принимаюсь за незаконченную работу. После рождения малышей во мне снова проснулась тяга к вязанию. А поскольку половину года мы всей семьей проводим в родных краях Сиварда, обеспечивать сыновей теплыми и красивыми вещами я взялась с большим энтузиазмом. При чем еще в то время, когда близнецы преспокойно находились в моем животе.
Теперь же эти несносные шалуны во всю ползают по теплому ковру возле камина и играют со щенком под присмотром верной Тенты.
Теперь даже не верится, что два года назад я надеяться не смела на такое счастье. Всерьез полагала, что Сивард может от меня отказаться из-за моего иномирного происхождения. А еще раньше, там, на Земле, у меня даже шанса не было почувствовать себя любимой женой и матерью.
Мне не известно, какой долг уплатила бабуля, чем рассчиталась за мое счастье, но я благодарна ей за все. А если цена за мою жизнь тут, вместе с Сивардом, с моими детьми — это долгие сорок лет в теле Катерины на Земле, то я готова их прожить снова, только бы опять оказаться здесь, наконец на своем месте, со своей семьей.
И как бы мне не больно было и тоскливо оттого, что я больше не увижу Вику, племянников, Виталика, который стал мне как брат, но тут я обрела дом. И свою семью.
Порой Викуля мне снится. Я говорю с ней, рассказываю о своей жизни, о Сиварде и детях. Мне хочется верить, что это не просто сны, что она слышит меня и знает, что я теперь счастлива.
Смахиваю со щеки одинокую слезинку? что-то в последнее время стала слишком сентиментальной и чувствительной? и накидываю очередную петлю на спицу. Но протянуть через нее нитку мне мешает громогласный и сердитый рев.
Малоопытная мама наверное тут же кинулась бы к вопящему чаду. Но я уже прекрасно научилась различать все пятьдесят оттенков детского плача. Этот явно взывает к отмщению, но уж никак не к утешению.
Медленно откладываю в сторону будущий свитер и направляюсь к своим оболтусам. Эти оперные песнопения и их последствия прекратить в силах только я. Ну и Сивард, естественно. Мои ангелочки уже успешно научились из Тенты вить веревки в свои нежные года. И не только из нее, будем честны.
Подхватываю на руки рыдающего Адалрика и вытираю ладонью покрасневшие от слез, мокрые щечки.
— Ну, что случилось? — тихо спрашиваю, больше для того, чтоб успокоить малыша, чем для того, чтоб услышать ответ.
Ответ, собственно и так очевиден.
Винфрид, унаследовавший силушку отца, и в какой-то момент не пожелавший делиться щенком, выстроил между собой и братом ледяную стену. Неосознанно, инстинктивно. Но результатом этот диверсант остался доволен. В отличие от Ада.
Прикладываю ладонь к ледяной преграде и медленно растапливаю ее. Под ногами растекается лужица. Щенок веселится и тут же принимается барахтаться в ней, разнося по комнате мокрые следы. Ад хохочет. Зато начинает возмущенно вопить Фрид. А как же! Такую красоту испоганили, супостаты!
— Тента, — устало вздыхаю. — Позови кого-нибудь. Пускай уберут это безобразие.
Опускаю на пол Адалрика, который тут же ползет за щенком. И подхватываю орущего Винфрида. Тента облегченно сбегает из этого ада.
Именно такую живописную картину и застает Сивард, когда появляется на пороге. Вначале муж удивленно застывает, когда ему в ноги утыкается щенок. Но, быстро сориентировавшись, тут же подхватывает Адалрика, не дав ему повторить подвиг четверолапого друга.
— А у вас тут весело! — изрекает задумчиво, разглядывая лужи на полу.
— Обхохочешься, — ворчу в ответ.
Фрид, подтверждая, икает.
— Твой сын выстроил ледяную стену! — делюсь новостью, облегченно отметив про себя, что приход отца отвлек Винфрида. И он наконец успокоился.
— Не может быть?
— Может, — киваю на мокрый пол.
— Тогда давай сюда моего героя! — кряхтит колдун и подхватывает второго сына на руки.
Мальчишки тут же начинают возмущенно сопеть. Каждому хочется от отца личного внимания. А вот не нужно было родиться вместе! Терпите!
Пока Сивард перебирается на относительно сухое место и общается с детьми, а мокрые разводы убирают, я довязываю еще несколько рядков и с чувством выполненного долга прячу рукоделие в корзину.
За окном уже совсем темнеет. На стенах зажигаются магические светильники. Тента задергивает шторы, скрывая за плотной тканью морозную сказку. Наконец мы остаемся одни.
Я так люблю эти моменты. Для меня они самые желанные, самые теплые и самые долгожданные.
Подхожу к мужу и мальчишкам и тоже устраиваюсь на ковре. Его уже заменили на сухой. Благо, недостатка в данном продукте мы теперь не испытываем. Отгриф таки прославился своими мастерицами. И хоть нам удалось доказать, что конфискация имущества была отчасти незаконной, вернее вины Торнеда в затоплении кораблей не было, семейным бизнесом я отказалась заниматься. Решила идти своим путем и развивать то, что получается у меня лучше всего. После работы с графиней Морред, заказы на нас и вправду посыпались. Причем от достаточно известных личностей. Теперь наше поместье процветает. Я давно уже лично не делаю ковры, лишь иногда и для очень особенных заказчиков. В основном занимаюсь эскизами.
— У меня новости… — немного мрачно оповещает муж, вытаскивая изо рта Фрида кончик шнуровки от своего ворота.
— Что за новости?
Сейчас
