Ее высочество в бегах (СИ) - Анастасия Ильинична Эльберг
- Но это же были наличные, папа. С каких пор…
Наступив в лужу помоев, вылившихся из продырявленного мешка, Рэй во второй раз за сегодняшний день поскользнулся и, не удержав равновесие, плюхнулся на асфальт.
- Твою мать, - выругался он, потирая ушибленную коленку, и уже потянулся за оброненным телефоном, но отдернул руку.
Никаких продырявленных мешков в мусорном баке не было. Эльф сидел в луже крови, успевшей растечься по всей площадке. Он сделал несколько глубоких вдохов и понял, что сердце колотится, как сумасшедшее, а взгляд прикован к чему-то блестящему, прикрытому картонной коробкой. Часы. Спортивные «Casio». Черный пластиковый ремешок опоясывал запястье, частично скрывая маленькую татуировку, но Рэй знал, что там написано «Саманта». Тони сделал эту татуировку на следующий день после помолвки с будущей женой.
- Сейчас я встану и загляну под эту коробку, - заговорил эльф. - Я врач, и кровью меня не напугать. Я приносил клятву Гиппократа, обещая спасать жизни любой ценой.
Но тело отказывалось слушаться. Ноги и руки будто налились свинцом. Рэй подобрал телефон, вытер его о джинсы и поднес к уху.
- Папа?
- Что случилось? - забеспокоился отец. - У тебя странный голос.
- Все в порядке. Оступился, ушиб коленку. В последнее время я стал жутко рассеянным. Наберу тебя позже. Расскажешь про красоток и акул.
Эльф в десятый, если не в двадцатый раз за последние полчаса набрал номер Кита - и тот соизволил ответить.
- Ты побил рекорд по количеству звонков, Лок. Даже Эрна с тобой не сравнится. Я был у Зака, телефон остался в машине. Кстати, про машину: сдох аккумулятор, представь себе. Я ставил новый два года назад, причем у них же. Эй, Лок! Ты здесь? Ты здоров?
- У меня… проблема, - отозвался Рэй. - Думаю, тебе лучше приехать.
- Куда?
- Мотель «Старая луна». Я возле черного входа, в переулке. Позвони ребятам Тони. Они, скорее всего, уже едут, но все равно позвони. И привези мне чистую одежду. Я весь в крови, с головы до ног.
- Еду. Ты вызвал «скорую»?
- Нет. Боюсь, она не поможет. Разве что мне, если сделают укол успокоительного.
- Больше ни слова, Лок. Оставайся там, где ты сейчас. Я буду через двадцать минут.
Глава двадцать первая. Кит
24 марта 1996 года, послеобеденный час
Треверберг
- Кит, повторяю в последний раз - я прекрасно себя чувствую. Мы прокатились на «скорой» до больницы, на меня нацепили дурацкий браслет, - Рэй поднял руку, демонстрируя опоясывающую запястье полоску белого пластика с его именем, фамилией и идентификационным номером, - взяли анализ крови и сделали КТ. Все это замечательно, я отлично провел время, надеюсь, что и ты тоже повеселился. А теперь мне пора бежать. У меня есть важные дела.
Детектив Вагнер с тяжелым вздохом оперся о стойку, за которой сидели операторы и дежурные врачи приемного покоя. На протяжении двадцати минут Рэй повторял свой монолог в разных вариациях, и любой потерял бы терпение, но фельдшер «скорой» выразился ясно, и Кит был полон решимости исполнить его рекомендации.
- Может, ты прекрасно себя чувствуешь, но с тобой что-то происходит, Лок, - сказал он. - И это что-то нехорошее. Мы ехали сюда добрых тридцать минут, врач пять раз измерял твой пульс, и он не опускался ниже ста двадцати[1]. Это выше нормы почти…
- … в три раза, не нужно меня учить, я - доктор медицины, а ты - полицейский.
- Очень заботливый полицейский, которому не плевать на твое здоровье. К тому же, твой друг.
- Сейчас твоя забота приносит столько же пользы, как жирная заноза в заднице.
Девушка в фиолетовой форме реаниматолога встала из-за стола, забрала из принтера стопку распечатанных документов и ушла в направлении, которое указывала стрелка «Комната отдыха для персонала». Кит посмотрел на часы. Половина второго после полудня. День начался с правой ноги, и ему в кои-то веки удалось выспаться, да еще и проснуться рядом с женой. Сегодня утром он говорил с Тони, и тот был настроен дружелюбно. Попросил передать Заку коробку конфет и даже словом не обмолвился о своих подозрениях. После совещания, на котором капитан Фостер, как и следовало ожидать, основательно пропесочил всех сотрудников отдела по борьбе с наркотиками, а вошедший несколькими минутами позже капитан Боннар добавил тем, кто еще не ощущал своей вины, Кит поехал в госпиталь имени Люси Тревер. Детектив Уоткинс выглядел лучше, чем во время последнего визита коллеги. Он улыбался, шутил, с тоской поглядывал на медицинскую аппаратуру, спрашивая, когда же его выпишут и интересовался, куда подевались пули: их нужно оставить себе как талисман.
Из больницы детектив Вагнер вышел в начале одиннадцатого. Он подумывал о том, что было бы неплохо купить стаканчик кофе, а заодно и перекусить, после чего позвонить Тони и присоединиться к осмотру квартиры Моники Блант и принцессы Пенелопы. Достав телефон, Кит увидел огромное количество непринятых вызовов. А потом позвонил Рэй - и с этого момента спокойный рабочий день (если у полицейских в Треверберге такие бывают) превратился в эпизод жуткого фильма, который слишком похож на реальность, чтобы оказаться таковым, и слишком иррационален для того, чтобы оказаться плодом чьего-то воспаленного воображения.
Охранники на въезде в Ночной квартал шарахнулись от проблескового маячка на крыше машины, который детектив Вагнер достал специально для такого случая, как от чумы. По дороге Кит несколько раз набирал номер Рэя - рискованный маневр, если вы несетесь по шоссе со скоростью выше ста километров в час, а другие водители не торопятся уступать право проезда даже полицейскому при исполнении - но тот не отвечал. Не отвечал Тони. Не отвечал один из сотрудников убойного отдела, его напарник, который должен был ехать вместе с ним. Останавливая машину возле мотеля «Старая луна», детектив Вагнер старался не думать о том, что у него дрожат руки, а нервы натянуты до предела. Интуиция подсказывала, что ничего хорошего он не увидит. И она не подвела.
- Оотвратительно! - возмущалась пожилая дама в костюме из темно-зеленой шерсти. - Мой муж целый час ждет врача! Вы всегда так
