Край чужих земель - Марьяна Брай
Мужчины собрались было выйти уже, освободив домик, но я попросила их остаться. Расспросила о том, что они думают о нашей новой деревне, о том, какие у них на нее планы. Выслушала и все «фи», касаемые плохой дороги в непогоду, но решила оставить наш главный козырь нераскрытым. Наша дорога будет почти всегда в хорошем состоянии.
Весной, когда земля уже полностью растает, мы займемся тем, что с обеих сторон нашего пути пройдем плугом и отвалим землю к лесу. Так, тающий снег, или вода после сильного ливня не будет задерживаться на ней. Это, конечно, не асфальт, но глина – хорошая штука, когда дело касается отливов. Если пропахать до нее, то вода будет скатываться, не размывая край.
Деревья и кусты, высаженные на участках, где дорога проходит через поля, будут удерживать снег на поле, и дорогу не будет задувать выше шеи. Это все я рассказала людям, но видела, что они продолжают смотреть на мои планы не просто скептически, а даже несколько с неодобрением, мол, пустая работа, но кто музыку заказывает, тот за нее и платит.
Встреча с братом произвела на меня просто неизгладимое впечатление: в какой-то непонятной куртке, похожей на гамбезон, в которых здесь ходили деревенские, с завязанной на голове своей бывшей рубашкой, в сапогах и заправленных в голенище грязных штанах, Истан рубил молодые деревца с такой силой, будто объявил им войну.
— Надо рубить под корень, чтобы он остался и держал землю потом, - уведомил он меня в первую очередь, как только увидел.
— Я тоже тебя рада видеть, но не ожидала, что ты… сам…
— Алисия, ты думала, я белоручка, который может что-то только для своего блага? – больше для бравады, нежели он и правда так думал, ответил брат.
— Я никогда не думала о тебе плохо. Я прекрасно знаю, что каждый человек возьмет в руки топор, если он увидит в этом необходимость.
— Хорошо сказано. Мое время, судя по всему, пришло, - ответил Истан и положил топор на землю. – Идем, я покажу тебе какая дорога сейчас, а потом ты увидишь то, что сделаем мы. Здесь будет не стыдно провезти и Его Величество. А если он попадет в плохое для дорог время, то искренне удивится.
— Идем, - довольно ответила я и пошла за братом, приподнимая низ довольно длинного, явно созданного не для подобных променадов по стройкам, плаща.
Весь день мы с Истаном провели вместе. Шалаш на дороге передвигался прямо перед сном. Спали в нем вповалку все вместе. Наскоро собранная печь постоянно топилась, и для этого был дежурный. Эти условия и Истан в них… У меня никак не складывалась в голове подобная картинка. Неужели ощущение борьбы с человеком, которому ты завидовал, и которого хочешь перещеголять – такая движущая сила?
Я вернулась в домик к Бирку поздно ночью, прямо к ужину. Люди, которые днем строили гостиницу, а вечером домики для того, чтобы перезимовать, ели вместе. Два костра, над которыми ароматным облаком поднимался пар от котлов, мазаная каменная печь, в которой запекали мясо или пекли хлеб сами мужчины, длинные столы под легким навесом. Холода были уже ощутимыми, особенно по ночам, и все надеялись лишь на то, чтобы не пошли дожди.
Бирк обещал, что через пару месяцев гостиница и домишки буду готовы. Пока люди согласились жить коллективно в небольших бараках и рассудили, что если здесь придется жить и женщинам, то проще построить женские и мужские дома. Жёны с детьми, у кого они есть, должны были прийти сюда, как только будет готово жилье.
Следующий день я переписывала имена работников, их умения, знания, а также их семью. Именно их жены станут здесь кухарками, горничными, а еще я планировала назначить кого-то из женщин воспитателями и нянями – нужно же будет им куда-то пристроить детей на время работы. Мне предстояло описать все, что я задумала так, чтобы никто не был без работы. В этом и заключалась суть нашей деревни без налога. Определиться – все ли в семье станут работать, или только один обязан будет работать в счет оплаты? Будет ли кто-то держать собственное хозяйство?
Зимой мне нужно было приехать сюда с Марисой. Она поможет наладить работу нашего отеля, да и рада будет увидеть мужа и сыновей.
Для обслуживания дороги людей нужно будет много, особенно зимой. Но это меня не страшило, ведь домашнее хозяйство на зиму замирает, а значит, женщины будут свободны от огородов, а мужчины от посевов и скота. Переносить в деревню производство наших изобретений я не думала. Когда наша новая деревня начнет работать, я буду следить за своими же ошибками, а к следующему лету пойму, нужно ли занимать здесь людей или оставить все, как было и расширять производство там, в замке.
И тут я вспомнила слова Амира… Весной состоится наша свадьба. Что со мной будет после нее? Разрешено ли будет мне остаться здесь, или хотя бы приезжать сюда, чтобы довести начатое до конца? В этот момент я решила, что пора более активно привлекать Марию к моим планам, детально вводить ее в дело, потому что женскую часть плана не осилит ни Истан, ни даже Варис. Я хотела, чтобы наш новый отель соответствовал новым нормам, хотела, чтобы это был не привычный для всех постоялый двор, а нечто новое.
***
Квасили капусту в большой кухне. Мужчины закатывали новые, пахнущие деревом бочки, женщины шинковали, мяли, наполняли эти бочки. В итоге, огромная кухня была заставлена полностью. Оставили проход лишь к печи, чтобы помещение можно было протопить. Вторая кухня, которой теперь заведовал Варис, тоже заполнилась больше, чем на половину, подвинув наших мастеров. Я слезно клялась, что это ненадолго – лишь до того времени, когда процесс квашения закончится и возможно будет выкатить наши соления в холодную кладовку, которая сейчас была занята только подвешенной к потолкам солониной и копчениями.
Почти неделю работа кипела, и вся деревня помогала в сборе урожая. Капуста у нас «получилась», как и морковка. На морковь у меня тоже были планы: крупную мы складывали
