Поцелуй феи. Книга 1. Часть 4 - Иван Сирфидов
– Надо же, – подивился он добродушно. – Тебя совершенно не смущает, что я старый.
– Я же знаю, что ты это ты, котик, – приветливо поведала Лала. – А магии в тебе как всегда.
– Всё равно. Вот посмотри. Борода моя седа, – он потеребил бородёнку рукой. – Я не уверен, что смог бы так же легко это принять, обратись ты старушкой. Не уверен, была бы магия, и смог бы тебя обнимать. Всё же обниматься со старичком… странно. Представь, кто-то сейчас увидел бы нас. Что бы он подумал? Девушка и дедушка в обнимочку посиживают.
– Ну, милый, нас никто не видит, и вообще какая разница, кто что подумает? – пожала плечиками Лала. – Главное, что мы думаем сами. О тебе все были плохого мнения в твоих краях. А я тебя люблю. Мне важно, что я сама о тебе думаю, что моё сердечко к тебе чувствует. И всё. Причём тут чужие?
– Пожалуй, ни при чём, – согласился он.
– По поводу, обратись я старушкой… Мужчины любят глазами, тебе сложнее бы было это принять, – кивнула Лала. – Дело даже не в самой старости, а в том, что мой образ слишком поменялся бы для тебя на непривычный. Но ты бы быстро принял его. Ведь ты бы знал, что это я. И что мне будет горестно, коли не обнимешь. Ты добрый, Рун. И магия бы была, поверь мне.
– Может и так.
– И, между прочим… это очень трогательно, Рун. Ты не представляешь, как. Я рада, что познакомилась с тобой и вот таким. Ты чрезвычайно милый, и добрый будешь дедушка. И весёлый. Твоей жене будет хорошо коротать с тобой старость. Это воспоминание о тебе, вот таком, останется для меня очень дорогим и тёплым. Обычно нужно прожить всю жизнь вместе, чтобы узнать любимого стареньким. А я теперь знаю и так. Ты ещё ближе мне стал как будто. Намного. Прямо родной.
– А раньше, значит, был неродной? Эх ты, – укорил он её с юмором. – Обнимаешь, обнимаешь месяцами, а всё незнамо кто для неё.
– И раньше был родной, – улыбнулась Лала. – А теперь ещё роднее.
– Ну ладно, коли так. Долго мне ещё стариком-то быть? Надоело, поясницу ломит.
– Скоро помолодеешь, заинька. Потерпи.
– Старый заинька, – поиронизировал Рун. – Я понял, почему я тебе так нравлюсь дедушкой.
– И почему же?
– Потому что я раскрасавец.
– Ну, этого у тебя не отнять, – рассмеялась Лала. – Я снова счастлива, суженый мой. Совсем-совсем. И даже ни тёмного пятнышка не осталась в сердечке из-за наказания. Это не было наказание, Рун. Это была награда. Просто… каждый получает то, что заслуживает. Я обязана была его вознаградить. Таковы законы волшебства.
– Вполне возможно это и правда награда, – поделился мыслью Рун. – Через год наверняка станет прекрасным человеком. Спешащим всякому на помощь. Уважать его начнут и любить люди. Это дорогого стоит.
– А ведь верно! – поразилась Лала.
– Ну, или будет ходить с распухшим задом, – весело захихикал Рун.
***
Рун и Лала зашли в покойную прохладу своей комнаты.
– Фу, – выдохнул он устало, запирая дверь. – Притомился за сегодня. Скорей бы поужинать и спать. Заметила, как на меня народ глазел в харчевне? Такая толпа, а едва мы появились, все смолкли. И тишина. Гробовая. У меня аж мурашки по коже. Ещё дяденька Уго уставился, прямо сверлил взглядом. Вот же незадача. Где-то мы неосторожны были. Или в пении котов всё же меня сочли виновным.
– Не переживай, милый. Ты великий врунишка, найдёшь, как всех провести, – улыбнулась Лала, садясь на кроватку. – Иди лучше ко мне, полежим, ожидая ужин. Мечтала об этом. Отдохнуть в постельке в твоих объятьях. Тоже устала, хоть и не носила вязаночку. Спасибо, что избавил меня от этого. Мой рыцарь надёжный.
– Рад, что угодил столь прекрасной деве, – добродушно ответствовал Рун.
Он скинул башмаки, тоже забрался в кровать, прижал Лалу к себе. Она сразу аж словно вспыхнула, озарившись улыбкой во всю ширь личика.
– Какой замечательный был денёк, правда? – поделилась она своими светлыми переживаниями. Её голосок был полон умиротворения, счастья и тепла. – Столько всего произошло. Кошечки пели нам, я молилась в храме, обнятая нежно, помогли дедушке, танцевали на площади. Крысочка подарила нам монетки. Мы были на базаре, кушали вкусненькое, я смотрела товары местные, мерила платочки и накидочки, узнала тебя старенького, какой ты будешь милый да весёлый дедушка, сотворила большое классическое чудо, как в сказках. Пусть результат не очень, но всё равно. Мы обнимались на речечке. Долго-долго. Столько всего. Незабываемого. Ла-лала-лала.
– Да, день был… хороший. И сейчас неплох, – согласился Рун тихо, любуясь на неё. – Ещё бы старость побыстрее отступила. Почитай до самого вечера продержалась. Молодым приятнее обниматься. Ничего не болит.
– Ну, заинька, я не виновата, – мягко стала оправдываться Лала. – Магия слишком сильная во мне. Я не привыкла такой управлять. Старалась на ненадолго тебя зачаровать, и вот что вышло. Ты виноват. Разрешал бы мне почаще колдовать, я бы быстрее научилась делать это более умело.
– Да я как бы и не запрещаю, – с юмором проронил Рун. – Просто… за всё надо платить.
– Мечтай и дальше. Об оплате, – иронично молвила Лала, слегка покраснев.
Они смотрели друг на друга, улыбаясь, оба очень счастливые. Лала покраснела ещё сильнее.
– Знаешь, солнышко, – произнёс Рун искренним тоном. – Наконец я понял важную вещь. Сегодня в храме. Почему я избранный. Ведь боги меня как бы избрали, послав тебя. Знаешь почему?
– И почему же, суженый мой?
– А просто так. Нету никакой причины. Люди, когда им небо благоволит, думают, они особенные. Но это всегда случайность. Бог ткнул перстом не глядя, указал на тебя, и вот ты уже и избран им. Не потому, что он тебя особенно любит, не потому, что расположен к тебе. Просто ты ненароком попался ему под руку. Это твоя личная удача.
– А разве удача не по
