Отпуск с проклятым - Евгения Шагурова
— И это не все?! — не зная, можно ли еще больше удивиться, но каждый раз открывая для себя новые и новые горизонты, воскликнула я.
— Нет, — весело раздалось в ответ, когда я, приподняв юбку платья, чтобы об нее не споткнуться, и крепко держась за мужчину, позволила подвести себя ближе к воде. — А теперь глянь вон туда.
— Если скажешь, что я должна увидеть… — произнесла, в упор не замечая ничего и никого необычного.
— Сейчас узнаешь. Садись, пока не упала. Свалишься в воду, ее температура тебе не понравится, — сняв с себя пиджак и расстелив его на ближайшем от кромки воды небольшом выступе, снова предупредил Ворти.
— Такая холодная? — догадалась я.
— Даже не представляешь насколько, — отойдя куда-то ненадолго, отозвался собеседник.
Вернувшись через пару минут, мужчина протянул мне одну из двух небольших мисок с мелкими гранулами и, устроившись рядом, кинул несколько в воду.
— Обычно они более общительные и сразу подплывают посмотреть, кто на этот раз почтил их своим присутствием. А тут засмущались. Но ничего. Сейчас мы их выманим. Чего-чего, а поесть они никогда не откажутся, — пояснил Лур, на всякий случай кинув в воду ещё немного корма.
— Может, дело в моей магии, и она им просто чужда? — заинтригованная, кто же там такой обитает в воде, рискнула предположить я.
— Очень сильно в этом сомневаюсь. Для них любая магия хороша. О! А вот, кстати, и один из них, — перейдя на шепот, произнес Лур, наклоняясь чуть ближе ко мне и указывая на один из листьев кувшинок, под которым явно кто-то прятался. Поняла это по рыбьему рту, который оттуда выглядывал. Еще немного посидев в своем укрытии, после чего решив, что ему ничего не угрожает, спрятавшееся там существо таки рискнуло подплыть поближе и почти сразу принялось за еду. С виду оно было похоже на обычную рыбку. Только разноцветную. И чешуя переливалась всеми оттенками радуги, а под пышным, длинным двухслойным хвостом и плавниками, словно под рукавами, прятались маленькие четырехпалые лапки. Такой себе гибрид рыбы и тритона. Только невероятно красивый. И глаза более выразительные.
Пока я со всей внимательностью рассматривала подплывшее полакомиться разбросанным у самой кромки воды лакомством существо, к нему уже успели присоединиться ещё штук двадцать его сородичей. Находясь в воде, они медленно шевелили плавниками, но стоило ощутить под собой дно, как вставали на лапки и, подобно ящерицам, принимались в разы активнее перемещаться по твердой поверхности.
— Какие красивые, — завороженно наблюдая за развернувшейся у самого берега активностью, произнесла я, чем моментально привлекла к себе внимание существ. Практически синхронно повернув в мою сторону головы, они сначала внимательно рассмотрели меня своими умными глазищами, после чего принялись дружно причмокивать. И чем дольше так делали, тем громче у них получалось.
— Это они так есть просят. Покорми их, Алиса, — пояснил Луррел.
— Ой! Да, сейчас, — вспомнив, что у меня в руках целая миска с кормом, отозвалась я. Взяла горсть и рассыпала там же, где и Ворти свою несколько минут назад.
— Ты им понравилась, — все это время наблюдая за мной, спустя несколько минут подытожил мужчина.
— Это с чего ты взял? — не на шутку увлекшись кормежкой своих новых знакомых, спросила я.
— Это мойры. Пресноводные из нашего мира. Они очень чувствительны к тем, с кем контактируют. И ни за что не приблизятся к тому, в ком почувствуют недоброе.
— Так это была своеобразная проверка? — рискнула предположить я.
— Мне не нужно ничье одобрение, чтобы понять, какая ты, Алиса.
— Приятно слышать, — отозвалась, с некоторым разочарованием наблюдая за тем, как стайка мойр, переваливаясь с боку на бок, синхронно поползла обратно к воде. Уйдя на достаточную глубину, они снова спрятали свои лапки в плавники и, лениво ими помахивая, начали медленно расплываться в разные стороны.
— Кажется, наелись, — отставив свою почти полную миску в сторону, подытожил Луррел.
— Похоже на то, — сделав то же самое, согласилась я.
Снова подавшись чуть вперед, оперлась локтями о колени и, потирая ладоши, задумчиво взглянула на озеро. Но полностью погрузиться в свои мысли не давал пристальный мужской взгляд, который я неизменно продолжала ощущать на себе. С ним вернулось и ощущение скорого расставания, отчего на душе вновь сделалось тоскливо.
— Как же мне будет всего этого не хватать, — тяжело вздохнув, произнесла я.
— Чего именно?
— Волшебства, — призналась, не лукавя. — А еще наших бесед.
— Ты всегда можешь вернуться, чтобы мы могли их продолжить.
— Не могу, — грустно улыбнувшись, отозвалась я. — Ты и сам прекрасно все знаешь.
— Но хочу услышать это от тебя.
— Если я ещё когда-нибудь вернусь, все раз и навсегда изменится.
— Почему?
— Потому что второй раз я уже вряд ли смогу скрыть то, чего в действительности хочу.
Мне было стыдно за своим слова. Перед мужем, пусть он их и не слышал. Перед детьми. Ведь таким образом я предавала их отца. А значит, и их тоже. Даже перед Луррелом за то, что давала ему повод надеяться и ждать. Но, как бы это эгоистично ни звучало, мне было просто необходимо сказать их. Услышать то, в чем я всю дорогу боялась себе признаться. Мне нравился сидящий рядом мужчина, и от этого уже никуда не деться. Возможно, я его даже любила. И не так, как Максима, а по-другому. Лучше? Сильнее? Не знаю. На эти вопросы я была пока не готова ответить. Да и не хотела. Мне хватало и той душевной боли, что я уже испытывала. И в этот самый момент она разрывала меня на части, в то время как внутренний голос умолял не уезжать, а остаться здесь, с ним. С мужчиной, за две недели успевшим стать кем-то большим, чем другом и отличным собеседником. Кем-то жизненно необходимым. Неотъемлемой частью меня самой. Важной настолько, что мне казалось, я уже не смогу без нее. Но я должна. Обязана. Ради Макса. Ради детей. Ради их благополучия. Ведь если они будут счастливы, то и я тоже. Надеюсь.
— Не плачь, — тихо раздалось рядом.
— Я не плачу, — сначала наскоро смахнув со щеки слезинку, а затем принявшись активно тереть глаза, как можно более беззаботно отозвалась я. — Просто в глаз что-то попало. Уже все. Вот видишь.
Повернувшись к собеседнику, я даже умудрилась выдавить из себя слабую улыбку, но, судя по его так и оставшемуся сочувствующим выражению лица, поняла, что мне ни на йоту не поверили.
— Это будет слишком большой наглостью с моей стороны, если я попрошу тебя сделать для меня еще кое-что? — видимо, твердо вознамерившись отвлечь меня от невеселых мыслей, поинтересовался Луррел.
