Сумеречное королевство - Евгения Олеговна Огнёва
Лилит никогда не слышала, чтобы король о ком-либо говорил с такой страстью. Сколько себя помнила Лилит, Кейну было наплевать на все, что не касалось его планов. Мысли короля скакали из стороны в сторону, казалось, ему вообще было не важно, понимает ли она его, вериец просто хотел высказаться, выплеснуть свой восторг.
Лорин пообещала Кейну поражение. Все знали, что король — бессердечный и циничный. Он очаровывал своим могуществом и самоуверенностью. Ночные звезды тоже чаруют, но не греют.
В Вересе смертные давно перестали почитать своего бога, остался лишь страх. Истинные были довольны, пока он не вмешивался в их дела.
— Теперь Ключ Лорин у нас в руках. — Покорно отозвалась Лилит. — И в этот раз нельзя ошибиться, Кейн. Мы оба слишком многое отдали, чтобы дойти до цели. Нужно быть осторожными. Клянусь, я больше не подведу тебя.
— Я обдумаю твои слова. — Он уже совладал со своими эмоциями. — Я хотел обсудить с тобой еще кое-что… Ничего бы не случилось, Лилит. Я еще в состоянии контролировать себя, но… Джаред слишком силен. Признаться, я не был уверен, что справлюсь один…
— Да, тут как нельзя, кстати, пригодится талант Советника добывать информацию. — С досадой хмыкнула Лилит. — Не ко времени ваша ссора. — Она охотно сменила тему. — Уж больно робко ведет себя богиня, в последнее время мы все чаще сталкиваемся с Сантером.
— Эта магия, она другая: грубая и резкая, совсем не такая, как у жрецов Лорин. И почему хозяин Сантера чувствует себя так свободно в чужом мире? Сколько его воинов уже здесь?
— Пока тебя не было, Эрик Раск получил послание от Балга и Архноса. — Тихо произнесла Лилит.
Кейн с минуту молчал. Давно, очень давно оставшиеся боги игнорировали Верес. Кейн справедливо полагал, что они заняты выяснением отношений между собой. После исчезновения Карьяд, гибели Сахрезейи, оставшиеся миры окончательно замкнулись в себе.
Так было до тех пор, пока Кейн не разделался с мальчишкой Невеккет. На самого молодого из восьми богов смерть Сахрезейи подействовала особенно сильно: всегда дерзкий и оживленный, Невеккет вдруг стал кроток и тих. И его мир неминуемо стал чахнуть, как и Великое Древо — твердыня, подобная Маледиктусу.
Король верийцев лишь успешно завершил начатое отцом: Верес почему-то недолюбливал самого младшего бога и напал.
— Что в послании? — Брови короля сошлись на переносице, жесткая складка пролегла возле губ.
— Они намерены выступить против тебя, если ты не покинешь Лорин. — Лилит потупилась.
Четверо против одного — слишком много.
— Сантер теперь возглавляет совет богов. Они не признают в тебе приемника Вереса и собираются…
— Достаточно! — Оборвал ее Кейн.
— Все это очень интересно, друг мой, но наши союзники хотят ускорить процесс вторжения. — Герцог устало вздохнул.
Рассвет приближался, а значит, Фауст должен скрыться. При свете солнца его бледность и кошачьи глаза становились слишком заметны. Конечно, он уйдет также как всегда — в образе огромного волка. Но лесной зверь среди городских улиц — не самая привычная картина. Местные собаки опять будут скулить в каждом дворе, ни к чему лишнее внимание.
— Непременно. — Кивнул вериец. — Я начну действовать уже через две недели. Дисмас Кин потерпел поражение под Озом. Город крупный, а люди уже получили поддержку в лице жрецов. Он затаился. Ему нужна информация. А информация, — вериец усмехнулся, — это моя работа.
«Еще бы он не проиграл. — Про себя подумал герцог. — Кейн не подозревает, как устали его преданные воины от своего безумного Бога».
— Значит, договорились. — Свейн ударил обеими ладонями по столешнице, дав понять, что ответ его удовлетворил.
Фауст обернулся через плечо, худощавая девица, которой он дал золотой, терпеливо ждала.
— Пора расходиться, друг мой. — Он встал, запахнулся в бардовый плащ.
— Может, хватит уже пугать горожан? — Насупился герцог, поднимаясь следом. — Ты ненавидишь графиню, но чем виноваты эти несчастные проститутки?
— Я искренне люблю ее. — Лицо верийца сделалось каменным.
— Оставь в покое несчастных женщин, иначе у наших доблестных солдат появится много свободного времени. А ты знаешь лучше меня, что от этого люди начинают думать и бояться. Неужели убийства приносят тебе утешение?
— Что-то вроде этого. К тому же, половина города уже обречена на смерть, разве нет? — Фауст кивнул девушке, и она, покачивая бедрами, направилась к нему.
Жанна отрешенно наблюдала за суетой во дворе. Несмотря на отступление, верийцы были полны решимости снова нанести удар смертным. Они строились в большие отряды и бесконечным потоком текли из Маледиктуса в сторону Костяного хребта.
Нескончаемые цепочки в черных как ночь доспехах и алых плащах маршировали по блестящей, отполированной ногами, ледяной дороге. Перед ее глазами мелькали тысячи и тысячи неутомимых созданий, в голове отголоском шуршали их мысли.
Некогда увиденный во сне символ встречался на каждом щите: две сплетенных буквы из веалора, аббревиатура Сумеречного королевства.
Кейн покинул своих воинов во время битвы и враг, точно ждал этого, показал свою силу. Верийцы отступили, ропот все чаще проносился в рядах новобранцев.
Неизвестность вновь повисла в душном воздухе ее маленькой комнатки. Ей не удалось покинуть Маледиктус, но теперь она ждала ответов. Иначе, зачем Кейн вернулся за ней?
Девушка снова и снова вспоминала ночную дорогу домой. В какой момент она пересекла границу? Если бы знать, как разорвать связь двух миров, — она смогла бы помочь людям. Восстановить этот тонкий мост будет сложной задачей, — эти беспокойные мысли все время вспыхивали в головах солдат. Они торопились.
Почему же Кейн постоянно откладывал тот или иной бой, все время возвращался в Маледиктус? Первое, что она осознала, — время
