Агентство "Иллюзия". Возлюбленная для бастарда (СИ) - Гуйда Елена Владимировна

– Зачем вы предали короля? – начала я с самого начала. – Он переступил через все возможные правила, чтобы сделать вас королевой. И что вас не устроило?

В этот момент мир вздрогнул, как от удара, земля задрожала мелко, противно, и эта дрожь передалась мне, прокатилась по всему телу, вызывая какой-то животный ужас. Пространство затопил звон. И следом – вспышка. Словно в резной хрустальный бокал упал солнечный луч.

Бывшая королева, лже-настоятельница и один Многоликий знает, кем эта женщина была еще, окинула взглядом помещение и улыбнулась.

– Предать можно того, кому ты был верен. Или хотя бы собирался быть верным. Я не могла предать его, – Анабель снова улыбнулась, и с ее лица слетело еще несколько ошметков иллюзии. Сняла бы она уже этот медальон, что ли. Жутко смотреть. – Я – варгелонка, Линда. Если ты хоть немного знаешь историю, то тебе также известно, что некогда Квитгрейн и Варгелон были единым королевством. Годы войн, переворотов, снова войн – и королевства распались, разделились. Но невозможно разделить то, что едино, – меня от таких заявлений почему-то начало тошнить, но пришлось кивнуть. Слишком уж хотелось узнать, что происходит в голове этой женщины. – Почти столетия попыток наладить все мирным путем. Еще столетие стычек… и затишье. Но…

– Но с маниакальными идеями просто так не расстаются, так выходит? – не выдержала я, сжав руки в кулаки.

– Ты ничего не понимаешь, – фыркнула королева.

Тут я спорить не стану, сложно понять, чем руководствовались люди, готовые уничтожить тысячи жизней ради того, чтобы навязать свою дружбу и любовь.

– Почему – Сердце? – решила я не углубляться в логику, а выведать факты. Кто знает, сколько у нас времени. Тем более что происходило что-то странное. Становилось все светлее и светлее, а звон усиливался.

– Это защита. Ослабив королевство и убив короля, я могла бы собрать Сердце снова, сесть на трон и подписать мир и объединение с Варгелоном.

И как-то дама даже не задумывалась, что и всего несколько часов прорыва из тьмы стоили бы жизни тысячам людей. Ни в чем не повинных людей. Это в голове не укладывалось просто.

– Но что-то пошло не так, – заключила я.

– Операцию прервали. Я не закончила ритуал, Сердце треснуло, но не распалось. Осколки разлетелись, но их собрали. Почти все. Остался один – которого никто не мог найти. Но не зря говорят, что Сердце притягивает осколки само. Вот он, этот последний осколок, и привел тебя сюда. Медленно, но все же.

Я подавила тяжелый вздох. В голове наконец-то складывались пазлы. Эта женщина провернула столько всего… По ее приказу убили моих родителей.

– Вырвать сердце моей матери была ваша идея? – спросила я, и голос все равно осип.

– Она сама написала, что осколок – в сердце. Вот только я не мать, чтобы осознать: сердце матери – ее дитя. Осколок был в тебе. Но и здесь все оказалось непросто, – женщина почти сбросила иллюзию, и теперь передо мной стояла уже привычная, но совершенно не знакомая мне настоятельница. – Сначала твое имя украла Тара. Святые стены не позволили мне применять магию, а покинуть я их не могла. До недавнего времени. Пока не умер мой бывший супруг и заклятие заточения, сотворенное на его крови, не утратило силу. Но оказалось, что уже слишком поздно. Все вы поразлетелись. И следила я не за той девушкой, как оказалось.

– Ее вы тоже убили.

Женщина виновато как-то улыбнулась. Словно не убила, а разлила варенье по столу. Боги, она не в себе?!

– Все это во имя благой цели, дорогая. И ты бы поняла, если бы увидела. Но ты не увидишь уже ничего. Мне жаль.

И все. Она с размаху треснула тем артефактом, что сжимала в руке, о пол. Артефакт разлетелся вдребезги. Снова раздался удар. Звон. И я поняла, что это все. Конец. Она здесь, чтобы завершить то, что было начато несколько лет назад.

Ну вот я и узнала, как на самом деле трещит и рассыпается хрусталь. Не знаю, пригодится ли мне в жизни это знание. Да и будет ли она потом – жизнь? Я застыла в мгновении, пытаясь понять, что делать. Как предотвратить трагедию?

Черные щупальца ползли из разбитого артефакта, впитывались в трещины на хрустальных стенах. И трещины становились больше, а звон – громче. Само пространство дрожало, как воздух над перегретым песком. И земля гудела под ногами.

Вот так, похоже, и выглядит конец света.

И… я не придумала ничего лучше, чем сжать в руке медальон. Да и то… неосознанно, на уровне рефлекса.

– Чем бы ты ни был занят, ты мне нужен, Бенджамин. Ты мне очень-очень нужен… – я чуть задумалась и пошла сразу с козырей. – Я даже за тебя замуж выйду, если ты сейчас придешь и спасешь этот ужасный, несправедливый мир.

Несколько мгновений тишины, за которые я уже окончательно хотела впасть в паническую истерику, и в голове раздалось:

“Ты так даешь согласие, словно угрожаешь мне!” – хмыкнул бастард преувеличенно, как-то совершенно неоправданно весело. Но этот тон дал надежду – все будет хорошо. Обязательно будет хорошо. Он знает!

И прежде, чем я успела придумать достойный ответ и не сильно его расстроить по поводу перспектив нашего бракосочетания, Бенжамин оказался рядом.

– Щенок! – просвистела мать-настоятельница. – Ты опоздал! – и этот безумный смех, от которого хочется треснуть преподобную по уже полностью восстановившейся физиономии.

Всего лишь взгляд Стейна на меня – скорее, чтобы удостовериться, что со мной все в порядке. И все завертелось как-то слишком стремительно.

Анабель дернула медальон на шее, разлетелись звенья цепочки и тут же сама настоятельница вспыхнула, словно искра. Магический шар слетел с ее пальцев, понесся в нашу сторону… У меня в одно мгновение пронеслась вся жизнь перед глазами. Но шар застыл, а после его словно разорвало изнутри, словно праздничный фейерверк. Но тут же последовал еще удар. еще и еще. В какой-то момент просто передо мной словно выросла прозрачная стена, щит. Но спокойней от этого не стало. Слишком быстро, страшно и громко все происходило.

Магия словно канатами спеленала Анабель Стерлин, едва она попыталась атаковать. Кого – непонятно. Но зато спеленало ее так, что женщина не устояла на ногах и упала на колени, разразившись бранью. Очередной взрыв оказался такой силы, что у меня заложило уши, в голове затянуло протяжным звоном, а мир начал расплываться.

– Соберись, Линда. У нас мало времени! – рявкнул Стейн, и это помогло взять себя в руки. Он ткнул мне лист, исписанный красивым, четким, но почему-то страшно расплывающимся почерком, и скомандовал: – Приступай.

И в этот момент снова вспышка магии. Я позволила себе лишь мгновение понаблюдать, как светлая и словно бы золотая энергия поедает черные щупальца. Стейн снова пытался спасти Сердце.

Проклятье! Приступать. Даже человеку бесконечно далекому от магии стало бы понятно, что мне сунули заклинание. Что оно должно сделать? Какой должен быть эффект? Хватит ли у меня сил?

А вот и он – высший момент абсолютного доверия. Момент, когда мы оба все решим для себя, если у нас будет какое-то “потом”. Ведь если двое доверяют друг другу вот в такой ситуации, то, наверное, смогут доверять даже в таком безнадежном деле как брак. Я бросила взгляд на бледнеющего от перенапряжения и перерасхода магии Стейна. И… начала читать.

Не знаю, как именно действует заклятье, но на какое-то вечное мгновение я оказалась в неком вакууме, в невесомости. Вне времени и пространства. Менялись местами пол и потолок, если то и другое можно было так назвать.

Смешивались звуки, и их поглощала тишина.

А я читала, не сразу заметив, как разогреваются, наполняясь магией, каналы. Как вплетается в слова сила, а после те, словно получив команду, жалящими искрами впиваются в мое же тело. Где-то на краю сознания поднял голову страх. Но… поздно бояться. Когда ты все решил, страху уже просто не остается места. Это какое-то безумие, наверное. Но оно понятное и даже приятное. Это безумие смертника, который готов отдать жизнь за что-то важное. И вместо паники сознание взрывает радостный азарт.