Северная Академия. Претендентка на гильотину (СИ) - Ветреная Инга
У нее отрос хвост с жалом на конце, а тело приобрело более плоскую форму и покрылось хитиновым панцирем. Перед нами предстал огромный скорпион во всей своей угрожающей красоте, аккуратно держащий в одной своей клешне маленькую стеклянную колбочку.
— А я-то, наивная, расстраивалась, что не успеваю им в отместку что-нибудь в колбочки подсыпать! — давясь от смеха фальшиво посетовала Мади, умильно кривя белоснежную волчью мордочку.
— Как видишь, Мадиночка, в их случае ничего и не требовалось подмешивать. Эти мокрицы умудрились себя еще больше изуродовать и без посторонней помощи! — злорадно хмыкнула Ифа, поддергивая рысьими кисточками.
— Я не ожидала, что их внешность можно еще больше «усовершенствовать»! — недоумевала я, наглаживая свой шелковистый рыжий беличий хвост.
— У девиц слишком яркая фантазия, которая поистине не знает границ, — порыкивая, «похвалил» мокриц Мэттью.
Дружно рассмеявшись, мы чокнулись своими колбочками с вновь сваренными зельями и отсалютовав ими противницам, громко провозгласили тост.
— За вас! — явно издевательски намекая на хвостатую русалку, горбатого гвардейца, кудахтавшего дикобраза, ядовитую морскую звезду и приводящего в ужас скорпиона, и выпили содержимое наших импровизированных «бокальчиков», тут же вернув себе свою прежнюю человеческую внешность.
Громкий скрежет жемчужных зубов наполнил лабораторию. Гвардеец треснул кулаком по столу, отчего по нему пошла трещина, дикобраз от злости стал стрелять в разные стороны своими иголками, морская звезда непроизвольно начала плеваться ядом, русалка, сидя на полу, — бить по окружавшей ее мебели хвостом, создавая страшный шум, скорпион, переминаясь с лапы на лапу — бить пространство своим хвостом, жалом целясь в студентов.
В испуге мы разбежались в разные стороны и попрятались за парты и лабораторные столы. Только благодаря нашей хорошей реакции никто не пострадал.
— Какой удивительный получился эффект от приготовленного вами зелья, мои дорогие! — восхищенно воскликнул профессор Нияки, выглядывая из-под преподавательского стола. — За выполнение сегодняшней работы вы, конечно же, получите «неуды», так как с заданием вы объективно не справились. Но вы должны непременно исследовать полученный вами результат и предоставить его мне в виде реферата, в котором раскроете причины и механизмы достижения столь интересного эффекта. Ну, и конечно на дополнительных занятиях вам предстоит все же хотя бы на базовом уровне освоить изготовление зелья для возвращения своей прежней внешности.
Оценив масштабы предстоящего реферата, который им предстояло написать, аристократки тут же сникли и опустили хвосты, иголки, перестали плеваться.
Мы вывалились из лаборатории с диким хохотом.
— Что вас так насмешило? — встретили нас вопросом Харольд, Оливер и Джонатан.
— Корнелия с подружками хотели вернуть себе былую красоту, а стали колючими, хвостатыми, горбатыми, покрытыми панцирем и ядовитыми, — любезно пояснила причину нашего веселья Ифа.
В это время из аудитории выплыла пятерка преобразившихся аристократок.
— Я так понимаю, что внешние данные стали полностью соответствовать внутреннему содержанию! — сострил Харольд.
— Да, но это очень скверно сказалось на их склочном характере, — рассмеялась Мадина, предложив. — Поэтому, бежим отсюда!
И мы помчались в столовую, подкрепиться перед вылазкой к ящерам.
Глава 83
Брайан.
На ужине Айлин появилась со своими друзьями веселая и очень довольная. Она просто светилась счастьем и было невозможно поверить, что девушка сейчас притворяется.
— Добрый вечер! — поздоровался я, подойдя к студентам.
— Добрый вечер, Брайан! — искренне улыбнувшись мне, поприветствовала меня девушка.
Ее друзья не были так доброжелательны и с подозрением косились на меня, и это нужно было исправить.
— Как прошли ваши занятия? — задал я отвлекающий вопрос.
— Весело! — загадочно ответила студентка.
Но в это время в столовой установилась тишина, и все взгляды студентов устремились мне за спину к входу в помещение. Я оглянулся и остолбенел. Многострадальная пятерка столичных девиц достигла апогея в оригинальности изменения своих образов. Горбатые, игольчатые, пятнистые красотки, выборочно покрытые хитиновым панцирем дружно тащили свою хвостатую подружку, натужно пыхтя. Как удачно здесь пригодилась немалая физическая сила горбатого гвардейца с нежным девичьим макияжем. Жаклин не теряла надежды и пыталась хотя бы с помощью косметики придать себе женственную внешность.
Заприметив парочку отвлекшихся на Ифу моих гвардейцев, они умело сплавили нелегкую тушку хвостатой подружки в руки военных, зло скомандовав, чтобы те волокли ее, точно следуя за ними. Гвардейцы, как заворожённые, следили за скорпионьим жалом Корнелии и не посмели ей отказать в требуемом. Поэтому, усадив Жаклин на свои скрещенные руки, гвардейцы, словно безмолвная инвалидная коляска, направились с русалкой на руках к раздаточному столу. Девицы, как всегда, держались очень уверенно и невозмутимо. Хотя этому не стоило удивляться, принципиально для них ничего не изменилось: были перья — стали иголки, были паучьи лапки — стали клешни да ядовитое жало, была ярко красная сыпь — стали удивительного лазурного цвета пятна. К горбу и русалочьему хвосту их хозяйки вообще отнеслись, как к чему-то незначительному!
— А почему красавицы решили доработать свои образы? Они и так выделялись из толпы студентов своей оригинальностью? — не понимал я причин происходящего.
— Они пытались выполнить задание профессора Нияки и вернуть себе свою прежнюю внешность, — пояснила мне Мадина, не спуская с девиц завороженных глаз.
— Но что-то пошло не так! — продолжила объяснения Ифа.
— Не доучили! — конкретно назвал причину происходящего Мэтт.
Меня разрывал смех от понимания нелепости ситуации.
— И, кстати, — насупилась Мадина, — после того как мокрицы узнали о проводимом мною эксперименте над их кавалерами с использованием приворотного зелья, они, видимо, решили предпринять активные действия.
— Ты хочешь сказать, что они подсыпали нам в котелки звериной шерсти в отместку за то, что ты лишила их ухажеров? — недоумевала Айлин.
— Звериная шерсть? — удивился я. — И в кого вы преобразились?
— В белку, рысь, волчицу и медведя! — любезно сообщила мне Ифа.
— И не преобразились, а лишь слегка изменились. У нас всего лишь появились звериные мордочки, ушки, лапки! На полное преобразование нас в зверей у них знаний не хватило! — посмеиваясь, пояснил Мэттью.
— Жаль, что я не присутствовал на вашем занятии, — искренне досадовал я.
— Ничего страшного, — успокаивала меня Айлин. — Скоро байки о нашем уроке, дополненные разными выдуманными подробностями, будут звучать по всей академии.
— Я думаю, нам стоит опасаться и иных пакостей со стороны этих деятельных дочурок знатных вельмож, — вновь вернулась к серьезному разговору Ифа.
— Может, не стоит так серьезно относиться к шалостям избалованных аристократок? — возможности красоток вызывали у меня большие сомнения.
— Я тоже был невысокого мнения об их умственных способностях, ровно до тех пор, пока своей когтистой лапой не нашел мохнатое медвежье ушко у себя на голове, — сокрушался Мэттью.
— И нам повезло, что они такие недоучки, иначе пришлось бы долго ходить со звериными мордочками и искать зелье, способное это исправить, — облегченно вздохнула Мад.
Все задумались над словами талантливой зельеварительницы. Я непроизвольно вновь посмотрел в сторону, где ужинали объекты нашего обсуждения и неожиданно обнаружил, что Корнелия, представляющая теперь собой огромного, покрытого панцирем скорпиона, с неподдельной ненавистью смотрела на компанию ужинавших рядом со мной студентов, а именно на Айлин, это меня покоробило. Я не понимал, чем вызвано столь истовое чувство.
После ужина, как я и ожидал, мы отправились к крылатым ящерам. Оставив пять десятков аристократов на попечение теперь четвертого курса Северной Академии, остальные студенты этого славного учебного заведения с удовольствием направились выполнять роли нянек огромных клыкастых ящеров.
