Мария Захарова - Колония № 6: первая положительная

В одном Марла просчиталась. В подобном раскладе она лишняя карта, а потому дорога ей в ту же самую клетку, что и непосредственной жертве. Можно даже посмеяться, вот только Майе было совсем не до смеха.

Вынужденная прослушать очередную ноющую тираду, девушка вздохнула. «Как можно было уродиться настолько не счастливой?» — зачем-то спросила она себя. Вопрос наиглупейший из всех возможных. Ответа на него никто никогда не даст, и она в том числе. Это по определению невозможно! И никогда не станет таковым!

В попытке спрятаться от собственной дурости Майя зажмурилась. Не помогло. Идиотизм никуда не делся. От врожденных отклонений так просто не избавишься, — с горечью напомнила она себе. Проникают в кости!

Зла не хватало! Даже в колонии она умудрилась сойтись не с теми людьми. Подруга оказалась недругом, возлюбленный — вампиром. И не просто вампиром, а таким, как показывают в кино — двуличным негодяем. Девушку не столько задевало предательство Марлы — его хоть как-то можно объяснить, сколько лицемерие Тейта. Как он посмел укусить ее, зная, что его укус равносилен смертному приговору?! Она станет вампиром — Майя слышала, как Хью говорил об этом с другим мужчиной, видимо отцом Тейта. Они сказали, что у нее осталось около года нормальной жизни, потом в ее жилах будет течь измененная кровь. Что с ней случится то же самое, что и с другим человеком, крови которого попробовал Тейт.

Дура! Сердце сжалось от боли! Вдвойне дура, ибо все еще продолжает любить!

Какая-то часть ее еще не утратившая остатков разумности настаивала, что Тейт знал о последствиях. О подобном просто нельзя не знать! Пусть Майя не понимала, как такое возможно, зато слышала. Они говорили. Обсуждали! Если есть один обращенный, будет и другой. Она станет им! Вторым обращенным вампиром!

Другая часть, окончательно увязшая в собственных чувствах, твердила, что Тейт ни о чем не знал. Что он на самом деле питает к ней нечто большее, чем жажда крови. Что его нежность не может быть обманом. Его поцелуи не могут врать!

Майя металась между ними. Противоречия разрывали ее на части.

Скрежет отворяемого засова привлек внимание девушки. Их словно в насмешку приковали недалеко от входа. Вот она свобода! Только добраться не сможете. Каталка намертво прикручена к полу, наручники не разорвать при всем желании, но помечтать можете.

Майя вновь вздохнула. Ей ни за что не выбраться отсюда. В том, что отпускать ее не собираются, девушка не сомневалась. С этим она почти смирилась. Одно волновало, что будет с Таис? Позволят ли сестренке выбраться из ловушки? Или ей также предстоит…

Нет! Об этом она думать не будет! Майя до крови прикусила губу. Она не позволит себе окончательно отчаяться. Она будет верить в лучшее! Постарается верить!

— Майя? — девушка вздрогнула. Обращение Марлы стало неожиданностью. — Как ты думаешь, они…

— Заткнись, — оборвала она подругу. Разговаривать с той не было никакого желания.

— Про-о-о-сти ме-е-е-ня, — заскулила Марла, а пленница сжала кулаки.

Злость все же лучше, чем отчаяние, — решила девушка, ощущая, как желание придушить подругу клокочет в груди. Так она чувствовала себя почти живой. Почти несломленной. Такой, как прежде!

— Я этого не хотела. Он обманул меня. Он обещал вытащить меня отсюда. Я думала, что он поможет, — тем временем причитала Марла за ее спиной.

Майя зажмурилась, позволяя злости разрастаться внутри себя. «Как же хорошо», — потягиваясь, шептало бешенство в ее крови. Или уже не ее? Уже другой? Изменяющейся? Не важно!

Когда Майя была готова заорать на подругу, клеенчатый занавес, служащий дверью, отодвинулся в сторону. В комнатку вошел вампир — тот самый, что приковывал их к каталке.

— Вставай, — приказал он Майе.

Девушка задрожала под его пронизывающим взглядом. Вся злость в момент иссякла. Появился страх. Куда он ее?

Послушавшись, девушка поднялась на ноги. Щелкнул замок, и наручники с лязгом приземлились на пол. Марла взволнованно вопрошала: «А как же я?», — но ни тюремщик, ни Майя на нее внимания не обратили.

В тот миг, когда вампир вытолкнул пленницу в коридор, девушка услышала злобный рык: «Майя!», — и от звука этого голоса подкосились ноги. Она бы упала, если не надзиратель. Мужчина схватил девушку за локоть и поволок за собой. Майя не видела ничего и не чувствовала, она превратилась в слух.

Смех отца заточенной спицей прошел сквозь него. Тейт неосознанно дернулся, чуть качнувшись в направлении родителя. Хохот мгновенно оборвался.

— Без глупостей, — процедил Сэм, видимо различив во взгляде сына обещание неминуемой расправы. — Не стоит этого делать. Мартинес вполне способен свернуть чью-то тоненькую шейку, — продолжил мужчина, когда Тейт все же осадил самого себя и отступил на шаг назад для надежности. Вдруг выдержка откажет? — Кстати, он все еще зол на тебя. Хочешь знать почему?

Молодой человек обернулся на взмах отцовской руки. Какой, к черту, Мартинес?! Чью, к дьяволу, шею?! Он же не собирается угробить Таис?

Ответ не заставил себя долго ждать. За спинами сослуживцев Тейт увидел Майю в лапах отосланного Сэмом бугая. Мужская рука сжимала девичье горло, вынуждая Майю запрокидывать голову. Пара клыков сверкала в опасной близости от сонной артерии. Вампир готовился укусить.

Тейт никогда не испытывал такой леденящей душу ярости, как в тот момент. Даже вид растерзанной сестры не произвел на него такого впечатления. Да, хотелось убить! Да, отомстить ублюдкам! Наказать за содеянное, но чтобы так — ядерным взрывом разнесло в клочья?! Такого не было. Его личная атомная война.

То, что вырвалось из мужского горла, определялось не иначе, как рычание. Самое настоящее рычание взбешенного до предела зверя. Даже Мич оказался удивлен. Каким-то образом Тейт видел, что брови сослуживца поползли вверх, но это волновало его в последнюю очередь. Сейчас молодой человек ощущал себя тем самым безжалостным убийцей, каковым его изначально считали соседи по улице. Он был готов вспороть горло противника и с удовольствием наблюдать за тем, как последние капли крови покидают плоть. Смаковать мгновенье, когда сердце замрет на последнем рывке. Или даже хуже — подкармливать и продлевать мучения. Вновь и вновь повторять момент крайнего удушья. Тейт впервые открыл в себе садиста и жаждал этого!

Каким образом устоял на месте, молодой человек не понимал, но был благодарен той силе, что удержала его. Когда кровавая пелена, застилающая взор, спала, Тейт заметил пасующие жесты сослуживцев. Их руки были приподняты и разведены в стороны. Догадаться о причине не составило труда. Тейт даже оглядываться не стал, чтобы проверить догадку. И так все ясно. На них направлено оружие.