Кира Стрельникова - Служанка двух господ
Но… но как намекнуть так, чтобы не вдаваться в подробности? Меня сия участь должна была вот-вот настигнуть, и надо бы у Хлои прояснить вопрос, как местные женщины справляются. Заводы компании Проктер энд Гэмбл тут вряд ли есть, как и их продукция. И вернуть остальное моё бельё, в конце концов! Каждый день ходить в этих паутинках неудобно, знаете ли!
Подобные практичные мысли помогли справиться с нараставшим волнением, и я даже почти перестала смущаться собственного вида. Воспитывать решили, значит, да, господа лорды? Ждёте очередной раунд развлечений? Не дождётесь, ваши вредные сиятельства.
— Помню, — спокойно ответила и быстро, пока не растеряла смелости, добавила. — Могу я забрать своё бельё?
Глава 11
Я ожидала чего угодно, но не того, что Лорес, тихонько хмыкнув на ухо, отпустит мою вторую руку и сам поправит на мне платье. Правда, после намеренно неторопливо провёл поверх ткани ладонями, и губами плеча коснулся, вызвав россыпь колких мурашек по спине. Перебрал пальцами каскад локонов сзади, чем смутил, пожалуй, больше, чем откровенной лаской, погладил затылок. Волнение чуток усилилось, сердце пропустило пару ударов, и я поспешно выпрямилась в попытке отстраниться от слишком приятных действий Лореса. Хватит с меня на сегодня переживаний!
— Можешь, — невозмутимо кивнул Эрсанн, улыбка стала шире.
Потом сунул руку в карман и достал злополучную паутинку, ту, которую мне презентовали вместе с первым платьем. С колен Лореса мне не дотянуться было, поэтому я с большим облегчением встала и подошла ближе, наивно протянув руку и уже мысленно вздохнув с облегчением — остаток вечера обойдётся без провокаций!
Ага, сейчас. Эрсанн ловко отдёрнул руку, глядя на меня снизу вверх, и едва заметно покачал головой. Так… Всё, хватит, не буду больше в послушную прислугу играть!! Нервы, похоже, окончательно сдали. Иначе, отчего бы мне нахмуриться, скрестить руки на груди и подчёркнуто вежливо осведомиться ровным голосом:
— Милорд?
Я намеренно назвала по титулу, и пофигу на желание. Игры играми, но всему есть предел. Бровь Морвейна-старшего поползла вверх, в глазах блеснул огонёк предвкушения.
Давай, давай, излагай уже, чтоб твоей светлости бессонницей до утра мучиться!
— Зубки показываем, Яночка? — лениво произнёс он, но вот голос донельзя довольный!
Сволочь сиятельная, с тоской подумалось мне. Да, показываем! Моя покорность тоже имеет пределы! Я решительно протянула руку и повторила.
— Отдайте, пожалуйста. По-моему, для одного вечера хватит развлечений.
— М-м-м, во-о-от как думаешь, — протянул Эрсанн и добавил. — Подойди ближе, Яна. Я же говорил, когда мы одни, без титулов, — что-то я сильно сомневаюсь, что моя вредная выходка тебе не понравилась, господин провокатор!
Что ж. Подойду. Руки, правда, сами в кулаки сжались, и сердце невольно затрепыхалось испуганным кроликом, но я стиснула зубы и не дала волнению пробиться сквозь раздражение. Спиной чувствовала взгляд Лореса, между лопаток чесалось от него, но плечи держала развёрнутыми, и подбородок не опускала. Уютную тишину нарушало потрескивание дров, лорды молчали, оба. Я стояла… Эрсанн смотрел пристально, немного задумчиво, а потом негромко произнёс:
— Приподними платье.
Что?.. Внутри всё обмерло от нехорошего предчувствия, но отступать некуда. Молча выполнила, ухватившись кончиками пальцев за тонкий муслин и подняв чуть выше щиколотки. Не сказал же — докуда приподнять? Дальнейшие действия Эрсанна повергли мою скромность в полный аут. Он наклонился, расправив в руках трусики, и коротко приказал:
— Ногу, Яна.
Э-э-э… А-а-а… Я как бы и сама в состоянии… Щёки полыхнули жаром, я задохнулась, подавившись вдохом. Но послушно подняла ногу, потом вторую, дав Эрсанну одеть мне бельё. Делал он это медленно и со вкусом, то и дело словно случайно задевая пальцами икры, коленки, бёдра… М-мать!.. Под конец Морвейн-старший уже откровенно скользил ладонями по обнажённой коже выше подвязок, а моя проклятая женская натура снова отозвалась тягучим ощущением внизу живота и прервавшимся дыханием. Только представив, как мы с Эрсанном смотрелись со стороны — для Лореса — меня затопила очередная волна волнения и раздражения, извечных спутников друг друга. Руки старшего лорда под моим платьем… Его голова на уровне моей талии… И тишина, плотная, вязкая, давящая на уши. Эрсанн же не остановился на том, что просто надел, он… он же за ленточки взялся, подтянуть!!! Об моё лицо можно было не просто спички зажигать, целый факел точно бы загорелся.
Закончив, Эрсанн наконец вынул руки из-под платья, но… ладони тут же легли на талию, и старший Морвейн вдруг через ткань прижался губами к моему животу. В котором тут же образовалась пугающая пустота, как и в голове.
— Спокойной ночи, Яна, — невозмутимо попрощался Эрсанн и откинулся обратно. — До завтра.
И… и вот к чему была последняя выходка?! Ничего не могла с собой поделать, развернулась, ничего не ответив, и почти бегом выбежала в коридор. Так, пока не узнаю толком, для чего я лордам и какие такие виды кроме горизонтальных они имеют на меня, не поддаваться, не поддаваться, Янка!! Ох-х-х, но как же это сладко, когда прикасаются, когда целуют, когда… когда проявляют эту вот свою властность, м-м-м… Уж наедине с собой могу признаться, что да, шалею от всего этого, от пряного привкуса удовольствия чуть-чуть за гранью дозволенного, от раскладов на троих, чччёрт, от того, как меня умело соблазняют и… и подводят к нужному Морвейнам поведению… Что самое ужасное, ведь не заставляют по-настоящему, ломая и идя наперекор моим желаниям и мировоззрению.
Просто мягко, ненавязчиво, но настойчиво освобождают от шелухи, приводят к пониманию и принятию меня самой, какая есть. Эрсанн вчера правду сказал. Беда только в том, что умом понимаю, но с подсознанием шутки плохи, оно не принимает доводов разума. Как только дело доходит до практического использования теоретической информации, на первый план выходит всё то, что до поры, до времени сидит глубоко под чертой, особо не отсвечивая. Мда. И как дальше жить?..
Я добрела до своей спальни, чувствуя себя сегодня не в пример усталой и разбитой — сильнее, чем вчера. Накатила апатия, немножко тоска, и вылезли мысли, о которых я себе запрещала думать все эти три недели. Кто я здесь? Зачем? Какое будущее ждёт? Чего могу достигнуть и достигну ли? Личная жизнь… Морвейны… Насколько далеко простираются их интересы, могу ли верить их словам? В моём мире мужчины много говорили и мало делали, поэтому я давно перестала верить в ту красивую лапшу, что мне обычно начинали вешать при знакомствах. Морвейны… ну вот было у меня ощущение, что не врали.
