Боевая попаданка, или Как отомстить бывшему в другом мире - Дарья Гайтер
Но прекрасная пятнистая самка прискакала на зов охотника, обрекая себя на смерть. Убедившись в отсутствии видимой угрозы, животное мирно склонило голову, ущипнув свежий пучок травы.
Я бросила взгляд в сторону принца, что уже понемногу высунулся из укрытия, натягивая упругую тетиву охотничьего лука.
На мгновение тучи над головой рассеялись, пропуская на опушку солнечные лучи. Неожиданный блеск по другую сторону поляны внезапно привлёк моё внимание. Острый взгляд приметил блик, что отразился от наконечника стрелы, направленной вовсе не на оленя.
— Николас, берегись! — только и успела прокричать я, выскочив из укрытия и устремившись к принцу. Как только моя тень настигла цели, пронзительный свист тетивы порезал воздух, и грудь вдруг пронзила резкая боль.
Испугавшись, лань тут же метнулась в бок и скрылась среди деревьев, а я нелепо рухнула на колени перед Его Высочеством, застывшим прямо передо мной с гримасой ужаса на лице.
— Даяна! — за спиной раздался взволнованный крик Эйрона, а мимо меня молниеносно промчался Лео, на ходу вынимая из-за спины заряженный гарпун.
Руки Николаса безжизненно повисли, сжимая лук и стрелу, так и не спущенную с прицела. Кажется, что всё обошлось…
Но почему так режет промеж рёбер? Будто сердце кровью обливается от того, что принц мог вновь лишиться жизни. Как глупо! Вот же он, стоит напротив. Целёхонек и невредим!
— Даяна, ты… — голос его дрогнул, и взгляд опустился на мою грудь, горящую огнём.
Не то, чтобы я была против, но момент, чтобы попялиться на мои достоинства, выбран явно не подходящий…
Отдалённо я осознавала, что внезапный мысленный бред был порождением чего-то недоброго. Болезненная пульсация усиливалась, с силой отдавая в левую руку и туманя разум.
— Прошу, поверь мне! — едва смогла прошептать до того, как глаза затянула неестественная пелена, а веки стали тяжелее прежнего.
Николас опустился напротив, наконец отбросив оружие в сторону. Его холодная ладонь коснулась моей щеки, а губы беззвучно зашевелились, желая донести до меня какие-то слова. Но я уже не ничего не слышала, в то время как глаза предательски слипались, и тело клонило в сон.
* * *
— Даяна, только не спи! Слышишь меня?! — голос брата отчаянно пробивался сквозь непроходящее забвение.
Возня вокруг не стихала. Я слышала обрывки фраз, чувствовала чьи-то прикосновения, но явно не понимала, что же со мной произошло.
Чья-то сильная рука одним движением приобняла меня, и слабость новой волной растеклась под кожей. Я снова провалилась в пустоту.
А потом почувствовала ритмичное покачивание и топот копыт. Попыталась пошевелиться, но из груди невольно вырвался жалобный стон.
— Тише-тише, не шевелись, — заботливый баритон Лео внезапно окутал меня с ног до головы. — Не то стрела пройдёт глубже, — подытожил он.
Найдя последние силы, я приоткрыла глаза и поняла: одной рукой мужчина прижал меня к себе, а второй подгонял лошадь, семеня по лесной дороге настолько быстро, насколько это было возможно. Я не видела стрелы, но жгучая боль подсказывала, что снаряд вошёл в спину слева, между рёбер. Воздух с трудом пробивался в лёгкое и выходил с характерным свистом.
Лео одарил меня одновременно встревоженным и нежным взглядом, и тело снова обмякло от чувства защищенности и безопасности.
Рядом промелькнула золотистая мантия Его Высочества, и я поймала его наполненные волнением небесно-лунные глаза.
— Даяна, я… Я вновь обязан вам своею жизнью! Надеюсь, когда-нибудь вы сможете простить мне мои глупость и недоверие…
— Чего уж там… — прохрипела я в ответ, и под рёбрами снова что-то пронзительно кольнуло.
Зашипев от боли, я наткнулась уже на строгий взгляд тренера, что без лишних слов напоминал о данных ранее наставлениях. Густые брови хмуро нависали над глазами глубокого карего цвета, точёные скулы были напряжены, а копна тёмных волос непривычно взъерошена и не собрана на затылке.
— А ты всегда был таким симпатичным, Лео? — залепетала, открыто любуясь истиной красотой мужчины, держащего меня на руках. — Лёнечка…
Сознание снова предательски покидало меня, и последнее, что всё же бросилось в глаза, — было связанное и безжизненно болтающееся на плече у Ролана тело капитана Тимберли.
Глава 39. Сон или реальность?
Всё моё существо ликовало: Тим получил по заслугам! Попался на крючок, словно неумелый хищник, соблазнившийся на лёгкую добычу. Уверена, всё бы выставили в лучшем свете, как несчастный случай, но у бывшего муженька совсем некстати появились нежданные свидетели.
Правда, есть у этой медали и другая сторона, менее приятная.
Николас ранил меня своим недоверием, рассудив иначе мои мотивы.
Да, принц покаялся в своей неправоте, но почему-то его извинения совсем не грели душу. Наоборот, полыхающая ранее адским пламенем грудная клетка как будто погрузилась в ванну, доверху наполненную кубиками льда. Казалось, что именно сейчас учащенное дыхание вырывается наружу крохотными клубками пара, а мороз пробирает до самых костей.
А после и вовсе наступила пустота. Кромешная темнота окутала крепкими объятиями, и мне невольно взгрустнулось: неужто вот он, тот самый конец? Пришёл тогда, когда его не ждали, прибрал к рукам и уволок в неосязаемую пропасть.
Звенящая тишина оглушала, отчего казалось, что всё вокруг сливается в одинокий непрерывный гул, превращающийся в режущий уши писк.
Будто на телевидении на всех каналах одновременно запустились профилактические работы.
Я отчаянно пыталась распахнуть глаза, ухватиться руками за воздух, но все мои поползновения вызывали, разве что, пульсирующую головную боль. Монотонный звук, представший в воображении в виде непрерывной линии, стал похож на пунктир, прерывисто вторя импульсам в висках.
В лёгкие внезапно ворвался кислород, а впереди показался просвет: яркая пелена, накрывающая трепещущие веки, начала постепенно рассеиваться, и я пробудилась от ужасного мучительного сна.
Мне пришлось изрядно напрячься, чтобы оценить окружающую обстановку. Белые стены, голубое одеяло, покрывающее тело, и писк аппарата, скандирующий на всю округу размеренное сердцебиение. Всё это совсем не было похоже на приевшуюся взгляду картину — вряд ли средневековые лекари могли хоть что-то понимать в стерильности и технологичности современной медицины.
Часто заморгав и прогнав прочь тёмные пятна, плавающие перед глазами, я невольно охнула, оцепенев от увиденного.
Вокруг на самом деле царила благодать: чистая просторная больничная палата, новёхонькое оборудование, капельница с живительным раствором, медленно приводящим меня в чувство.
Это всё сон, не иначе!
Я настолько отвыкла от цивилизации, что автоматом поставила под сомнение первое же проявление позабытой реальности.
Оторвала голову от подушки и тут же непроизвольно крякнула от боли: пульсация в висках была правдоподобнее некуда!
Звуки моего пробуждения не остались
