Плетения Судьбы. Не потерять себя - Татьяна Мираббилис
Брови мужчины взлетели вверх:
— У меня был сын?
— У Вас есть сын. Мой папа жив до сих пор. Есть еще брат. Младший. Но, кажется, он больше человек, как мама.
— Человек… — эхом отозвался Драгон.
Запоздало перед глазами промелькнула картинка обгорелого мужчины с обломками костей вместо крыльев за спиной. Я вздрогнула от ужаса, таким реалистичным показалось изображение. Меня прошило фантомной болью. Я застонала и вцепилась в вполне живую, крепкую плоть. «Дедушка» насторожился:
— Что с тобой?
— Извините, сейчас пройдет, — яркая голограмма расползлась подобно акварельным пятнам на влажной бумаге.
Мужчина приподнял меня над собой, как пушинку, и всмотрелся:
— Ты видящая?
— Д-да, — не стала отрицать. — Вам, наверное, было невыносимо больно. — Прошептала я. Он догадался, какие картинки я сейчас видела.
— Ради этой встречи, я прошёл бы всё заново. Как зовут тебя, дитя?
— Зира.
На лице Драгона отразилось беспредельное удивление:
— Идущая к звездам…
Какое-то время мы еще общались. Мужчина жадно слушал о моей жизни, о судьбе Офелии, о моём отце, о том, как я попала на обучение и, собственно, в этот мир тяжелых волн.
— А как Вы на меня наткнулись?
— Не наткнулся, — тепло улыбнулся «дедушка». — Я почувствовал нечто близкое, родное. Правда, не мог понять, что именно. Теперь понимаю. В тебе откликнулась киноварь на мою, хоть и призрачную, кровь.
— Вы довольно-таки реально ощущаетесь, — я смущенно покраснела. Драгон нахмурился. — Что-то случилось? — Осторожно поинтересовалась.
— Да, уже давно. Одна гадкая особа оказалась рядом, когда я испустил дух. Она украла его, моё последнее дыхание. Теперь я пленник, пока не исполню её желаний.
— И что? Ничего нельзя сделать?
— Нет. Но два желания она уже успела загадать. Одно я исполнил, одно исполню, как время придет. Так что только одно в запасе у неё и осталось.
— Что ж, не всё так плохо. Главное, чтобы потом Вы стали свободным.
— Буду. И смогу уйти в Мир Спящих. Может, — он помолчал, — встречу там… может простит меня, наконец.
— Она давно уже Вас простила. Я знаю это так же точно, как вижу Вас сейчас, — постаралась уверить мужчину, понимая о ком говорит мой собеседник. Но он всё равно продолжал смотреть недоверчиво. — Мы общаемся с Офелией. Довольно часто. Она, так сказать, шефство надо мной несёт. — Улыбнулась я. — Чтобы чего не случилось.
— Это… правда? Но почему она здесь?
— Правда. На второй вопрос мы ответа не знаем. Знаете, она сама жалеет, что не выслушала Вас тогда. Очень жалеет.
Меня вдруг сгребли в охапку и так крепко сжали, что мой смертный час помахал ладошкой за плечом мужчины.
— Вы меня придушите, — просипела из последних сил.
Хватку сразу ослабили, но с захвата крепких рук не выпустили:
— Значит, я все таки увижу её, — прошептал Драгон, вглядываясь в мои глаза и нежно поглаживая волосы. — Моя Офелия.
— Не сможете, — осторожно сообщила я. Мужчина замер, я тоже, но потом поспешила прояснить ситуацию. — По каким-то причинам Офелия не может вырваться в Мир Спящих. Даже здешний. Но мы работаем над этой проблемой. — Заверила я.
Ответ поразил меня сильнее, чем Драгона моё родство с ним:
— Значит, есть надежда, что мы с ней встретимся еще здесь, — он чему-то улыбнулся. Затем стал очень серьёзным. — Это ментальное пространство. Я так понимаю, что ты попала сюда случайно или должна быть… присмерти?
— Э-э. Скажем так, впервые с Офелией я познакомилась именно в таком пространстве. Очень похожем на это. Может даже это оно и есть, — я оглянулась. — Я в некотором смысле менталист. — Сообщила удивлённому мужчине.
— Недостаточно быть менталистом, чтобы выйти в подпространство мёртвых, — резонно заметил «дедушка». — Для этого нужно быть… некромантом, носить под сердцем ребёнка некроманта или… уметь находить временные воронки. Ты точно мой потомок! — Восторгу мужчины не было предела.
— И точно я не некромант. И не беременна, — эти позиции не сходились ни с моими ощущениями, ни с первым появлением меня в этой тихой гавани.
Мужчина улыбнулся еще шире. Потом его взгляд стал острее, и он осторожно принюхался ко мне снова:
— Но все наши умозаключения не отменяют того, что ты сейчас в состоянии ни жива, ни мертва. Этот запах… Думаю, сегодня ты попала сюда не случайно, — резюмировал он. — В твоём теле сильный яд. Он и вскрыл для тебя эти грани. Моя кровь сработала в качестве якоря, и ты не умерла, но всё-таки попала в это подпространство.
— Вы расстроены, что я отравлена или что это не способность вскрывать временные воронки?
— Вовсе нет. Способность в тебе есть, раз ты не впервые здесь. Но в этот раз… всё-таки человеческая суть в чём-то слаба и подтачивает твои жизненные силы. Но должен признать, что в чем-то это обстоятельство делает тебя сильнее. — Драгон помолчал, затем погладил меня по голове. — Хотел бы я увидеть своего сына, Зира.
Пожала плечами — всё возможно. Раз встретились мы, значит и папа с сыном встретятся.
— С тобой будет всё хорошо, Идущая к звёздам, — мужчина улыбнулся, помолчал, потом продолжил, — мне пора. Постарайся попасть в пещеру, мой последний приют. Там есть то, что теперь принадлежит тебе по праву рождения. Кровь укажет путь.
«Родственник» растаял, как дым. Вот был здесь весь во плоти и нет в один миг. Как? Не знаю. И кто эта гадина, что держит его в подчинении, так и не спросила. И он не сказал. Поток видений остановился на изображении «бога с обгорелыми крыльями». Меня снова передернуло. И что мы имеем в сухом остатке? Драгон ушёл, а мне что делать-то? Долго я здесь зависать ещё буду? Побродила по волнам от нечего делать. Не утонула, не провалилась. Ни-че-го. Устала. Снова легла. А кого стесняться? Глаза сами собой закрылись.
****
Кажется, я уснула. Когда открыла глаза, место оказалось другим. Знакомое такое. И мерное дыхание рядом. Дежавю? Нет. Я снова была в спальне Эристела, укутанная в кокон одеял. И он рядом. Лежал близко-близко, обнимая меня поверх одеял. Мне вдруг стало так хорошо. И какая разница, почему я здесь. Душа сама потянулась к Эристелу. Осторожно распаковалась, потянулась к его волосам. Во мне боролись страх и желание притронуться к нему, моему горе-жениху. Пришлось честно признать, я соскучилась. В животе сладко заныло, и я едва прикоснулась к волосам мужчины.
Меня пробило разрядом тока. В голове послышался довольный стон. Я узнала его. Он усиливался, а перед глазами одна за одной всплывали отвратительные картинки чужой близости. До боли закусила губу. Я не могла оторвать руку от
