Наталья Патрацкая - Двойное чувство
— Господин Куклин, не шумите! Лиза перенесла операцию, сейчас ей уже лучше, можете ее навестить. Я Лизу сегодня видела, она вас вспоминала, — сказала Марина.
— Правда? — с надеждой спросил Куклин. — Мы без нее словно сироты никому ненужные! Без статей нам жизни нет!
На крики Куклина вышел Владимир Дмитриевич:
— Господин Куклин, простите, вы еще используете наши приборы Театр для эмоционального настроя зрителей?
— Владимир Дмитриевич, конечно, используем! Мы все используем для привлечения зрителей: и актерские таланты, и новые постановки, и великолепные декорации.
— Вы могли бы один прибор Театр дать мне для проверки параметров? Потом мы вам его вернем, — попросил Владимир Дмитриевич Куклина, глядя ему в глаза с мольбой.
Куклин из кармана достал прибор Театр и протянул его Владимиру Дмитриевичу, который в мгновенье ока ушел к себе в кабинет. Куклин пошел в профилакторий, где находилась Лиза. Перед Тимофеем стаяла женщина, а с нее, как с елки, свисали жировые складки кожи. Он передернулся от неожиданности и омерзительности. Он вгляделся в глаза женщины:
— Лиза — это ты?
— Куклин, это — я! — почти весело воскликнула Лиза.
— Когда вылезешь из этого кожаного костюма, можно будет с тобой поговорить?
— Это не костюм! Это я такая! — возразила со слезами молодая особа.
— Могла бы зайти в костюмерную, взять телесный костюм, померить. Но зачем самой в костюм превращаться? Я не понял!
— Тимофей, не тронь мой жир! Мне и так не сладко! Ты чего от меня хочешь?
— Театр и я лично нуждаемся в твоих статьях о спектаклях в нашем театре, о новых постановках. Слушай, ты лучше меня знаешь, что тебе надо писать!
— Могу начать хоть сегодня! Но мне нужен аванс. У меня нет еды и одежды. Да и другие расходы требуют дохода.
— Бери деньги и приходи, — сказал режиссер Куклин и вышел из профилактория без денег и без прибора Театр.
Лиза, довольная полученными деньгами, позвала на помощь Марину:
— Марина, помоги мне купить что-нибудь из одежды. Мне вечером идти в театр, а на мне только больничный халат с дырками от частого использования.
— Лиза, о чем речь, поехали покупать одежду!
Дамы вышли из офиса.
Владимир Дмитриевич сел за стол Марины, сидеть в своем кабинете ему было немного страшно. Он вскрыл прибор Театр. Прибор был абсолютно нормальным, никого постороннего вещества в нем не было! Он вздохнул полной грудью, вытеснив из души и пяток остатки страха. Мудрец положил руку на руку, склонил на них голову и уснул за столом.
Добрыня Никитич лично тряс спящего Владимира Дмитриевича, пытаясь его разбудить. Но мудрец мычал, урчал, и спал сидя так крепко, как и на перине редко спят.
Глава округа сдался и сел в кресло, оглядывая пустой офис, открытые в кабинет двери. Он, не выдержав одиночества, крикнул:
— Ау, здесь есть кто-нибудь?!
Открылась дверь в кабинет менеджера, и сам Мартин показался в дверном проеме:
— Добрыня Никитич, вы к Владимиру Дмитриевичу? Он очень устал. Чем могу Вам служить?
— Мартин, объясни, что вы сделали с моим Феликсом? Почему ему дважды оперировали желудок?
— А хирург ничего не сказал?
— Хирург сказал, что причину знает Владимир Дмитриевич, а он спит крепким сном, и не просыпается.
— Если я скажу, что в желудке вашего сына обнаружили нарост неземного происхождения, Вы мне поверите?
— А за один раз его нельзя было удалить?
— Мы тогда еще не знали, что новообразование слишком серьезное и обладает свойством интенсивного роста.
— Феликс жить будет?
— Он жив, из его желудка вынули странное вещество. Хотели бы мы знать, как оно туда вообще попало? У вас нет врагов инопланетного происхождения? Одно могу сказать, что в наших приборах такие материалы не используются. Еще нечто подобное хирурги вынули из желудка Лизы. А она сказала, что помнит эти кольца, видела их маленькими на конфетах. Конфеты ей дала ваша повариха, которая у вас уже не работает, это все, что мы выяснили.
— Какая длинная цепь событий! Повариха, говоришь? Не я поваров принимаю и увольняю. Супруга Нимфа Игоревна знает больше меня. Вот ее визитка, созвонишься, — сказал Добрыня Никитич и стремительно вышел из офиса.
Владимир Дмитриевич поднял голову:
— Добрыня Никитич ушел? Молодец, Мартин, ты грудью меня прикрыл! Ценю. Слушай, ты с его женой Нимфой Игоревной сильно не заигрывай, а попытайся выяснить происхождение непонятного материала. Не тяни с этим вопросом, звони ей сейчас, а я домой поехал.
Тем временем на разработки Владимира Дмитриевича подсело местное управление разведки, они любили брать разработки даром. Они нормальные люди и находились на бюджете округа Джокер.
А тут Владимир Дмитриевич — кладезь технической мудрости! И все рядом, и под рукой, и кем-то оплачено. Как не взять то, что уже есть?
Владимир Дмитриевич не возмущался. Он знал местных агентов. Чаще других к ним заходил Олег Керн.
Глава 4
Олег Керн запал на часы, которые прослушивают и мелкими печатными буквами выдают текст, что очень удобно, когда нет возможности прослушивать. Пока он оценивал часы, успел заметить Марину. Она ему всегда нравилась. Она давно уже не баловалась прибором Коньячный поцелуй и была хороша во всех отношениях.
Он решил привлечь Марину к своей работе в разведке или шпионаже, что все равно масло масляное. Ему нужна была для приманки такая красивая девушка, как Марина!
Владимир Дмитриевич понял Олега Керна, но не спешил отдавать Марину в другое ведомство. Вскоре ему позвонил сам Добрыня Никитич и поблагодарил за излечение сына Феликса. А потом он попросил отдать Марину для выполнения важного задания округа Джокер. Марина допила чай с конфетой и пошла с Олегом Керном на правительственное задание округа.
В округ Джокер прибыл шпион Пион, точнее Алексашка, и прямым ходом направился в ресторан Джокер, где с первого взгляда заметил одинокую женщину, столь шикарную, что подошел к ней сразу.
Марина лениво посмотрела на пришельца из округа Пики. Шпион Пион оказался привлекательным мужчиной, стройным и обаятельным. Его глаза сияли холодной сталью. Его волосы переливались от всевозможных оттенков. Он был модным, и не более того.
— Салат с кальмарами в винном соусе, — проговорил шпион Пион, глядя на тарелку Марины.
— Ромштекс со спаржей, — ответила Марина.
Они оскалились в приветливых улыбках. Его глаза сверкнули и погасли. Ее глаза приветливо посмотрели на него и померкли в новых впечатлениях.
— Пион, — проговорил мужчина.
