Мой маг с высокой башни - Дарья Киселева
— Гадство! — выругался он. — Почему?
Колдун подобрался. Алаазиец нахмурился и выразительно посмотрел на мальчика.
— Это Кейра, прислуга… Зачем она только пришла в такой час? Мешается, как обычно!
Вилис шумно втянул воздух сквозь стиснутые зубы, а потом повернулся к колдуну. Внезапно пробудившимся чутьем мальчик догадался, что алаазиец готовится оценивать потенциального ученика и мнение этого человека будет зависеть от действий Вила.
— Я уведу Кейру со двора, — решительно сказал он. — Когда она уйдет, ты тоже уходи. Хорошо?
Алаазиец кивнул. Появление девушки не напугало его, и Вил с еще большим уважением посмотрел на колдуна. Затем мальчик побежал выпроваживать Кейру…
До драгоценных записей Вилис добрался только вечером. Эйна вернулась сильно не в духе и с порога принялась нещадно гонять ученика. Несправедливо! Вил едва успевал вздохнуть, выполняя ее поручения, а Тиделу, который объявился на целый час позже Эйны, даже не влетело за опоздание. А все потому, что мелкий догадался притащить с собой целую охапку молодой череды.
— Молодец, — рассеянно произнесла Эйна, раскладывая стебли по столу.
Вдруг наставница тепло улыбнулась Тиделу. Она потянулась, чтобы потрепать мальчика по голове.
— Правильно срезал… Ты за ними ходил на берег?
Тид покраснел.
— Ага. За ними…
— Молодец. Только будь осторожен. Не стоит далеко уходить от города.
Эйна снова погладила смущенного Тида по голове, и Вилис насупился. Он столько бегал, а похвалу забрал Тид.
— Зачем нам эта череда? Ее еще рано собирать.
— Рано или нет, она пригодится.
— Ага, конечно, — буркнул Вил, повернувшись к наставнице спиной.
— Ты опять обижаешься? — удивилась Эйна. — Что тебе не понравилось на этот раз?
Вил дулся до самого вечера. Мысль про колдовскую тетрадку жгла его, как крапива, и тоже не добавляла хорошего настроения. Когда Вилис оказался в своей комнате и заперся на замок, руки мальчика дрожали от предвкушения.
* * *
В этом месте течение Хисны ускорялось, образуя крутой берег. Слева возвышалась городская стена, а справа тянулись густые заросли какого-то кустарника. Тидел снова ушел из приюта странников, чтобы побыть в одиночестве.
— Лучше не сидеть на обрыве, — раздался звонкий девчоночий голос у него за спиной. — Ты можешь упасть, знаешь?
Тидел обернулся, а затем провел рукавом по мокрым глазам. Вчерашняя знакомая была одета в миленькое полосатое платьице с белым передником, уже другое по сравнению с прошлой встречей, хотя редкий горожанин мог позволить своим детям так часто менять одежду. Собственные штаны Тидела множество раз штопали, а на рукаве куртки уже несколько дней красовалась незалатанная дыра.
— Снова ты, — сказал Тидел.
Он прикусил губу и исподлобья посмотрел на девчонку. Сегодня она выглядела дружелюбной, хотя вчера едва не набросилась на Тида с кулаками… То есть она, конечно, не бросалась, но выглядела готовой это сделать…
— Хорошо, что ты тут. Я боялась, что ты не придешь.
Девочка пригладила волосы (у нее были аккуратные косички и вьющаяся золотистая челка), а затем сделала несколько шагов в сторону Тидела. Тот настороженно наблюдал, как она садится на покрытую травой полянку рядом с обрывом. Затем девчонка положила ладошки поверх корзинки, замерла с ровной спиной и уставилась на Тида.
— Почему ты вчера плакал? — спросила она.
Тид насторожился еще сильнее.
— Тебе-то что?
— Да ничего.
Она пожала плечиками, открыла корзинку и поманила к себе мальчика.
— Я хочу извиниться.
Тидел неуверенно встал, а странная девочка продолжила болтать.
— Прости, что накричала на тебя вчера. Просто это мое любимое место. Я не ждала тут кого-то встретить.
Она выглядела дружелюбной, и Тидел неуверенно взлохматил волосы. Он все-таки был незлобливым мальчиком.
— Я вчера тоже никого не хотел видеть, — признался он.
— Тебе было грустно?
Тид насупился. Это выражение он подцепил от Вилиса, но никак не мог правильно освоить. У старшего мальчика получалось быть угрожающим, а Тида, наоборот, хотелось пожалеть.
— Заметила это и набросилась? — спросил он.
— Я на тебя не бросалась.
Тидел осторожно подошел.
— Это правда твое место?
— Нет, на самом деле, — девчонка улыбалась. — Сюда может прийти любой, я понимаю, но раньше я никого тут не видела… Вот! Возьми!
Набравшись смелости, Тид принял пирог. Тот давно остыв, но был мягким.
— Ягоды? — удивился мальчик, добравшись до начинки. — Сейчас только начало лета!
Тейла улыбнулась. У нее были белые крупные зубы, которые быстро расправлялись с собственным пирогом.
— Пирожки с ягодами самые вкусные, а моя мама готовит их лучше всех… Как тебя зовут?
— Тидел… Лучше Тид.
— А я Тейла, — сказала она, а затем вспорхнула, словно птичка.
У Тейлы было аккуратное личико с острым носом и высоким лбом. Она казалась хорошенькой, как куколка, но только пока оставалась неподвижной. Девочка мгновенно переходила от покоя к действию, и в этом точно имелось нечто птичье.
Лукаво улыбаясь, она она позвала Тида:
— Хочешь покажу, где растет жимолость? Тут недалеко. Ее можно собирать, хоть пока она еще кислая.
Мальчик растерялся, но его новая знакомая, казалось, этого даже не заметила. Тейла схватила его за руку и потянула с сторону окружавших Кинар садов…
— Тебе отпускают сюда одну? — спросил Тид. — Так далеко от города?
Это было странно. Вчера он убежал за стену к месту, которое когда-то показывал Лидс. Тидел не рассчитывал встретить там девочку из богатой семьи.
— Нет, — Тейла легкомысленно пожала плечами. — Я просто никому не сказала, куда пойду. Они не знают, поэтому не могут запретить.
Она неожиданно быстро запыхалась, и вторую половину пути Тиду пришлось подстраиваться под медленную скорость Тейлы. Иногда девочка терла грудь, словно там что-то болело. А ведь вначале она, наоборот, торопила и подгоняла Тида…
— Не подумай, что я слабая, — сказала Тейла. — Я просто немного приболела.
— Я совсем о таком не думал.
Это было правдой…
— Хорошо, — сказала девчонка. — Ой, смотри! Мы пришли!
Впереди показались густые заросли темно-зеленого цвета. Тидел не знал, зачем ему нужна только начинающая чернеть жимолость, но покорно пошел за Тейлой.
* * *
После Дней благоденствия в «Белой ласточке» все, казалось, разваливалось, а ведь именно я должна была стать опорой для оставшихся обитателей конюшни. Тидел уже второй день где-то пропадал, и я не знала, чем он занимался… И все же за Тидела я переживала меньше, чем за Вила. Кто бы мне объяснил, что творилось в голове у старшего из мальчишек. Вилис стал молчалив и, казалось, и постоянно что-то обдумывал. Он даже перестал дерзить, и это беспокоило меня сильнее всего.
— Вил! — закричала я. — Вил! Подойди!
Я еще раз осмотрела стол и полки. Оставалась возможность,
