Король, у которого не было сердца - Мэри Соммер
Джек неистово мечтал об аспирине или, на крайний случай, отваре из ивовой коры.
– Покажи мне руку, – велела Самира.
Джек взглянул на пропитанный кровью платок, которым он неряшливо обернул порез. За такую перевязку любому приличному врачу следовало сгореть от стыда.
– Там всё нормально, – огрызнулся он. Боль физическая была приятным разнообразием, Джек боялся её лишиться.
Самира уселась рядом с ним на пол.
– Зачем ты такой упрямый? – спросила она и достала свой любимый моток верёвки.
– Мне это не нужно, – запротестовал Джек, но его игнорировали. Самира завязала красивый узел на его запястье, и боль тут же притупилась. Сняв перевязку, Джек обнаружил, что рана немного затянулась и выглядела состарившейся дня на три.
– Ты можешь исцелять людей? – спросил он потрясённо, забыв на миг обо всём, что его тревожило.
Самира фыркнула:
– Нет, я не могу исцелять. Я могу помочь несерьёзным ранам быстрее затянуться.
Самира продолжала перебирать между пальцами свободный конец верёвки. Она как будто играла на арфе, только вместо музыки струны переплетались в причудливый рисунок.
– Спасибо. – Джек натянуто улыбнулся.
– Пожалуйста. А хочешь, я научу тебя играть в карты?
Игра «Сорок девять королей» чем-то напоминала покер. На картах были изображены правители Марилии, Норклифа и остальных стран Северной звезды, их родственники и наследники. Игрокам необходимо было собрать выигрышную комбинацию. К примеру, королевская семья из отца, матери и детей представляла собой хороший вариант, но заполучить её было непросто. Муж и жена стоили больше отца или матери с ребёнком, но меньше единокровных братьев. Джек не всегда соглашался, но не спорил с правилами, придуманными столетия назад.
– А где твоя карта? – спросил он, безуспешно выискивая среди изображений знакомое лицо.
Самира отмахнулась.
– Её нет пока. Сначала я была слишком маленькой, потом слишком печальной… Несколько раз сбегала от художника.
– Далеко сбежала, в другой мир!
– Ну да, – она хихикнула. – Картой больше, картой меньше… Зато так меня точно никто не узнает.
На улице почти стемнело, а Джек за игрой не заметил, как пролетела вторая половина дня. Он как раз сосредоточенно вспоминал, кто эта тощая смуглая женщина на одной из карт и имеет ли она какую-нибудь родственную связь с таким же темноволосым мужчиной с козлиной бородкой. Не более двух часов назад Самира показала ему каждый портрет, назвала имя, страну, титул и годы правления. Как она удерживала всё в голове? Джек не был на такое способен.
Кроме этих двоих у него на руках был король Корфа – один из первых – и его прапраправнучка, эту линию он запомнил. Решив, что двое неизвестных всё же являются родственниками, Джек повысил ставку. Играли они на яблоки из корзины, которую Хауг припрятал в углу повозки.
– Смело. – Самира оглядела свои сбережения, пытаясь скрыть весёлые огоньки в глазах. – Я отвечаю.
Она бросила в общую кучу фруктов ещё два и разложила карты перед собой.
– Итак, у меня восьмой лорд Норклифа, который правил семьдесят лет назад, жив ещё, кстати. Король Марилии, Кириен, его племянница, а также Гриана, королева Арадона в настоящее время. Как ты знаешь…
– Настоящий правитель бьёт лучшую комбинацию соперника.
Карта, символизирующая Гриану, была единственной без портрета – вместо этого художник изобразил луну на ночном небе.
Джек вздохнул. Гриана правила в настоящее время, и её карту мог перебить только актуальный правитель страны, в которой проводилась игра. А карта с Тарквином ему не досталась.
Короля Марилии Джек запомнил. Двоюродный брат Самиры выглядел так, как Джек себе представлял: серьёзный, с прямыми чертами лица и глубокой складкой между бровями. Неулыбчивые губы его были плотно сжаты, словно король жалел о каждой потраченной на портрет секунде. От его взгляда – глубокого, острого, буравящего насквозь до самого желудка – лёгкий холодок пробежал по телу.
– У меня тоже неплохая комбинация, – сказал Джек, показывая карты, – эти двое ведь родственники?
Самира прыснула:
– Да уж, родственники! Только им не говори об этом. Эта женщина – жена девятого короля Цера, а мужчина – его внебрачный сын от племянницы садовника, ему и достался трон за неимением других детей. Эти двое ненавидели друг друга сильнее, чем можно себе представить. Двести лет прошло, но с тех пор ни один двор не видел столько изощрённых покушений на убийство. Незаконнорождённый король скончался преждевременно, потому что утонул пьяный в озере, когда купался с любовницей. Мачеха пережила его и ещё десять лет правила страной.
Джек позволил своей челюсти отвиснуть.
– Откуда у тебя такие познания? Я вообще удивлён, как игра существует и не разбивается о стены на границах.
Самира развела руками.
– Торговцы, рассказчики, стражи ворот, – перечислила она, – истории путешествуют быстрее людей, им запреты нипочём. Если история натыкается на преграду, она, пытаясь её преодолеть, наращивает броню из новых подробностей.
– Не всегда правдивых? – догадался Джек.
– Часто приукрашенных, – поправила его Самира.
– А что находится на юге от Норклифа, с противоположной стороны? – спросил Джек. – Правители южных земель в картах не встречаются.
– Они слишком далеко, чтобы следить за их жизнью и учитывать это в игре.
– А Закон там тоже действует?
Самира покачала головой.
– Южные земли в войне не участвовали, так что и законы там другие.
К вечеру Джек вновь почувствовал головную боль и прочие симптомы простуды. Почему-то он был рад сидеть здесь вдвоём с Самирой, несмотря на их странные отношения, похожие на горки. Сейчас они находились где-то высоко – это было приятно. Жаль, что не избежать головокружительного падения.
– Ты бывала на аттракционах, каталась на горках? – спросил он у Самиры.
– Только видела по телевизору – глупое занятие, я считаю. Зато я летала на драконе.
– И то правда.
Для их первой ночи под открытым небом Хауг выбрал небольшую поляну на опушке леса. Место не было заметным с дороги и представляло собой хорошее укрытие для путников. Ноги то и дело попадали в рассыпавшиеся сгоревшие ветки – остатки костров, которые указывали на гостеприимство поляны. Сегодня им повезло: ни с кем не пришлось делить место для ночлега.
Они поджарили на костре несколько клубней картошки и с аппетитом уплетали их. Тишину ночного леса нарушало только чавканье и удовлетворённое мычание. Разговаривать не хотелось никому. Джек уже начал судорожно соображать, как бы разрядить обстановку и снова наладить с Грэйс нормальное общение, как она попросила его передать соль. Легко и непринуждённо обратилась к нему, за одну секунду сняв напряжение
