Дюжина лазеек - Анна Орлова
Вернулся он почти сразу, с двумя теплыми пледами и горячим чайником.
Я обняла чашку, грея озябшие пальцы, и блаженно прикрыла глаза. Запах моря, крики чаек, наброшенный на плечи мягкий плед и крепкий чай. И мужчина, который смотрит так, что у меня - давно не девчонки! - кружится голова...
- Ань, - позвал он, когда я допила чай. - Посмотри на меня.
Столик в кафе был для него тесноват, пришлось вытянуть ноги в проходе. Где-то вдали наяривал оркестр, негромко переговаривались официанты. Но здесь, на террасе, было уютно и безлюдно.
- Смотрю, - согласилась я и отставила чашку.
При всем своем потрясающем терпении, Артем был невероятно упрям.
Если решил прояснить что-то раз и навсегда, то не отвертишься.
Как там советовала Вера? Сказать «да» или «нет»?
Артем сглотнул.
- Помнишь, на рыбалке я сказал, что иногда стоит рискнуть? - Он выдохнул и поймал мой взгляд. - Ань, я тебя люблю. И хочу быть с тобой. По-настоящему.
Я молчала.
- А если я отвечу «нет»? - спросила наконец.
Он поморщился.
- Брось, Ань. Буду жить дальше. Я понял, что люблю тебя... лет в семнадцать, кажется. И эти четырнадцать лет я ведь как-то прожил, верно? - Он хмыкнул. - Мне это даже, пожалуй, на пользу пошло. Я же учился и работал как проклятый. Не отвлекался особо ни на что.
В голове было темно и пусто, когда я спросила:
- Тогда почему ты ждал так долго?
Артем передернул плечами.
- Тогда, много лет назад, я понял, что ты меня не любишь. И предпочел остаться с тобой. хоть как-то. Надеялся, что со временем ты поймешь, оценишь... - он выдохнул и прижался затылком к столбику, подпирающему крышу террасы. - Но ничего не менялось. У тебя были мужчины, а я... оставался другом.
Куда я смотрела все эти годы? Как могла не замечать, что Артем меня любит? Или просто не хотела признаваться себе в этом?
А он помогал по первому зову и просто оставался рядом.
- Тем, я... - начала я смятенно.
Он не дал мне договорить. Подался вперед, взял мои ладони в свои.
- Я больше так не могу, Ань. Надежда - это как грязь в ране. Вовремя не вычистишь - потом придется резать. Считай, я сейчас это и делаю.
У меня вырвался невольный смешок. хирург. Артем верен себе.
- Вычистишь, - повторила я задумчиво. - И рана заживет без следа?
Видеть напряжение - и горечь - в его взгляде было почти физически больно.
- Останется шрам. Но иначе... Сдохнуть от гангрены - так себе перспектива.
- М-да, гангреной меня ещё не называли, - пробормотала я, чувствуя, как от бережного прикосновения его рук голова идет кругом. - Ладно бы головной болью или там печеночной коликой.
- Язва! - прокомментировал Артем и осторожно привлек меня к себе.
- Да у тебя обширный... - Я запнулась, подыскивая слово.
- Анамнез, - подсказал он.
- Точно! - прищелкнула пальцами я. - Отлично, с диагнозом ясно. Может, и лекарство сразу определишь? Что принимать?
Артем сказал серьезно:
- Тебя. Больше ничего не помогает, я проверял.
И обхватил ладонями мое лицо.
- Неплохо, - мурлыкнула я, обнимая его за шею. - А длительность курса лечения?
- Боюсь, - сказал он тоном очень солидного врача, - что болезнь перешла в хроническую стадию. Нужна поддерживающая терапия. Пожизненно.
Я засмеялась - и такую, смеющуюся, он наконец меня поцеловал.
ГЛАВА Дело 12. Капкан на любовника
Первый рабочий день после импровизированного отпуска выдался бурным.
В кабинет влетел орк, бешено вращая глазами, и завопил:
- Смыть позор!
Я чуть пригнулась от звуковой волны, а Летиция материализовалась перед ним, скрестила руки на груди и неодобрительно покачала головой.
- Юноша, где ваши манеры?
Орк вытаращил глаза и пригладил уже заметную плешь. Не почтенный старец, разумеется, но юнцом он был много лет назад.
- Боги да обрушат кару на голову нечестивых! - вновь завел свою волынку орк, правда, чуть потише. - Женщина, ты мне поможешь?
Спорить с «женщиной» я не стала - не мужчина же. И ласково пообещала:
- Воздам и покараю. За соответствующее вознаграждение, разумеется.
- Заплачу, сколько надо, - кивнул он.
А что делать, если небеса остались глухи? После Рагнарека боги почти перестали вмешиваться в дела смертных. Некоторые даже считают, что они впали в спячку.
- Слушаю вас, - вздохнула я. - Что у вас стряслось?
Он молча выложил передо мной постановление о привлечении в качестве обвиняемого по делу о разбое.
- Они пришли на рассвете, - заговорил орк торжественно. - Ни ордера, ни понятых...
Я только хмыкнула. Судим господин Дабруриг был неоднократно, а такие господа уголовный процесс знают получше меня.
Однако ему это не помогло.
Его взяли под белы (точнее, зелены) рученьки, стукнули пару раз лицом о стенку, да и затолкали в полицейскую машину. Задержание прошло без сучка и задоринки (а также без глупостей вроде протокола задержания),так что приободрившиеся полицейские не стали терять времени даром. Решили они, что дважды ездить в далекое село им лень, времени вагон... В общем, заодно провели и обыск, изъяв из дома Дабрурига его мобильный, небольшую сумму денег, а также мамины золотые колечки и сережки.
Полицейские наши питают неизъяснимое отвращение к формальностям, так что и здесь обошлись без санкции и понятых. К чести службы охраны правопорядка, ценности не пропали где-то по дороге, а были переданы следователю.
Дабруриг, не будь дурак, немедленно настрочил жалобу, что обыск был произведен без соблюдения требований уголовнопроцессуального кодекса.
Но бравая полиция не растерялась!
Ответ за подписью начальника следствия лежал передо мной. Дескать, ни-ни, как можно, никто никакого обыска не проводил, а изъятые ценности находились... на самом задержанном.
- Я! - Орк ткнул себя в грудь мясистым, поросшим густой шерстью пальцем. - В колечках и сережках?!
Для правоверного орка это и впрямь было оскорбление, смываемое только кровью!
- Успокойтесь, - посоветовала я хладнокровно. - Давайте я напишу вам жалобу в прокуратуру. Вы же принесите мне справку от врача, что уши у вас не проколоты. Заключение ювелира о размере колец, которые налезли бы на ваши пальцы, тоже было бы кстати.
- А без этого никак? - Орк почесал в затылке. - Может, я судье лично покажусь?
- Увы, - развела руками я. - Без бумажки ты - букашка, знаете такое?
