Двуликие. Игра на опережение-2 - Анна Шнайдер
— Шайна любит тебя. А когда любят, возвращаются.
— У неё для этого почти не осталось времени. В пятницу всё закончится.
Эмирин вздохнула и не стала отвечать.
Шайна Тарс
Следующие пять дней я существовала в механическом режиме — словно кукла, которую завели, и она ходит, говорит и порой даже бледно улыбается, но ничего не чувствует.
Я больше не бегала в библиотеку, не видела Норда, и это медленно убивало мою волю к жизни. Я уговаривала себя, что так будет лучше, я поступаю правильно, да он и сам так сказал, и матушка Роза… но не помогало. Чем больше проходило времени, тем сильнее становилось моё отчаяние.
Я скучала по нему. Голос, улыбка, тёплые карие глаза, нежные, но сильные руки — мне до одури хотелось плюнуть на всё, перенестись во дворец и…
Дальше воображение буксовало. Наверное, поэтому я и не поступала так — не понимала, что будет потом. Я же не могу стать императрицей, и не только потому что проклятье безбрачия не даст. Я просто не могу! Из меня такая же императрица, как из травинки веник. Кроме того, я помнила, как Норд пугал меня, уверяя, что закроет во дворце и запретит общаться с кем-либо ещё, кроме него, ходить на учёбу. Теперь я понимала: это были не пустые угрозы. Действительно — закроет. И как я буду жить без академии?
«Наверное, лучше, чем без Норда», — шептал внутренний голос, и я вздыхала, признавая его правоту на данный момент. Да, без академии, думаю, мне не было бы так больно, как без него. Но император…
О том, что Норд не только император, а ещё и возлюбленный мамы, из-за обиды на которого она и натворила дел, я старалась вовсе не вспоминать. Когда я начинала об этом думать, то не могла дышать. Просто не получалось вместить в себе понимание того, что именно Норд… и боль разрывала сердце и лёгкие.
Коул отирался возле меня все эти дни. Я не разговаривала с ним, когда это было возможно, а если говорила, то как на боевой магии — только по делу. Прощения он больше не просил и вообще никак не упоминал то, что случилось на балу в субботу. Просто ходил за мной, как привязанный, и меня это даже не раздражало — было всё равно. Данита вовсю ему подыгрывала, пытаясь нас помирить с упорством маньяка, а Дамир и Дин ей мешали, постоянно отвечая на вопросы вместо меня и всячески подкалывая эльфа, который терпел откровенные наезды моих друзей со стойкостью, достойной лучшего применения.
Я думала, что совсем не смогу учиться из-за своего настроения, но удивительно — моральное состояние никак не повлияло на успеваемость. Я даже лабораторную по зельям написала лучше всех в группе целителей! И на боевой магии все усвоенные виды щитов прощёлкала, как орехи, заслужив гордый взгляд Дрейка. Конечно, а как иначе? Я ведь перестала ходить в библиотеку и теперь по вечерам частенько тренировала щиты, чтобы не сойти с ума и не сорваться. Вот и освоила то, что должна была оттачивать ещё с месяц, за несколько дней.
Утром в четверг я проснулась от ощущения, будто спину что-то колет, вывернула руку — и достала из-под одеяла заколку, которую мне на день рождения подарил Эван. Ту самую, с торлеаин. Я так и не успела отдать её Норду, хотя собиралась.
На глазах выступили слёзы, и я решительным жестом засунула заколку под матрас. Пусть лежит там и не попадается мне, напоминая о мечтах и желаниях.
.
Бал прошёл, и теперь все обсуждали предстоящий парад в честь объединения земель. Досадовали, что не смогут на него попасть — он начинался в десять утра в пятницу, а у всех студентов первая пара до одиннадцати.
— Готова поспорить, многие прогуляют, — фыркнула Данита, отламывая аккуратный маленький кусочек от творожной запеканки, которую она захватила на завтрак. — Хотя зачем? Каждый год эта нудятина.
— Почему нудятина, очень красиво, — возразил Эван и пояснил: — Я в прошлом году бегал, смотрел издалека, на саму площадь Независимости перестали пускать народ с тех пор, как во время парада был убит брат императора. Извини, Нита.
— Ничего, — принцесса вздохнула, погрустнев. Мне хотелось спросить, как так вышло, но это было бы слишком бестактно, и я промолчала. — Нас с Дамиром там не было, ни тогда, ни потом. Дядя решил, что не станет рисковать.
— А сам рискует, — протянул Эван задумчиво. — Интересно, почему? Можно было бы отменить, подумаешь.
Профессор Рапария наверняка поставил бы третьекурснику двойку по мировой истории за подобное утверждение, но сообщить об этом я не успела — Коул решил подать голос.
— Нельзя. Отмена парада Объединения земель — оскорбление. Для тёмных эльфов точно, гномы тоже вряд ли обрадуются, про троллей я вообще молчу. Император обязан принять делегации всех рас Эрамира, пообщаться с их представителями, накормить праздничным обедом и показать салют. На парад прибудут и Повелители эльфов, и короли гномов и троллей, и дартхари оборотней.
— Нудятина, — фыркнула Данита, и у меня вырвалось:
— Твой дядя тоже так считает?
Я редко заговаривала на этой неделе с принцессой, и она удивилась, услышав этот вопрос. Но язвить не стала, ответила спокойно:
— Нет, он такого не говорил. Он говорил… — Она задумалась, вспоминая. — А! Он говорил, парад — повод для того, чтобы всем нормально собраться и подписать кучу торговых и других договоров. Утомительная необходимость, так как-то.
Да… Неужели каждый раз, когда принцесса или Дамир говорили о своём дяде, они имели в виду моего Норда? До сих пор тяжело в это поверить.
— Не хочешь прогулять физподготовку, Шайна? — поинтересовался Коул. — Можно сходить на крышу одного здания, оттуда отлично видно площадь.
— Нет. — Я качнула головой. — Завтра сдаём промежуточный норматив по бегу, нельзя пропускать.
— Ах, да…
Ребята начали обсуждать предстоящие занятия, через несколько мгновений моё внимание рассеялось, и я перестала следить за нитью разговора.
Император Велдон
Всю неделю у него было чувство, будто он тонет в болоте. Вязком, вонючем, тошнотворном болоте, которое с удовольствием заглатывает его, радостно причмокивая от удовольствия. Легче становилось только после встреч с Эмирин. Она переносилась к Велдону просто так, без причины, говорила о чём-то отвлечённом, и казалось бы — ерунда, но император после этих встреч мог дышать. Скорее всего, она действовала на
