Грань судьбы (ЛП) - Эндрюс Илона

Вой Джека затух, словно его отрубило на полузвуке. Существо, которое раньше было Джеком, ужасное дикое существо, ухмыльнулось, обнажив клыки в маниакальном ликовании. Он вытащил из-за пояса два кинжала и вонзил в зверя-человека. Агент «Руки» двинулся было к нему, но он был слишком медлителен. Джек срезал кусок плоти с его бока и рассмеялся.

Джордж приземлился рядом с ней.

— Все будет хорошо, — прошептал он.

— Что происходит?

— Джек ушел в разрыв. Перевертыши иногда так делают, чтобы не сойти с ума. Все будет хорошо.

Из человека-зверя брызнула кровь. Существо, которое было Джеком, все смеялось и смеялось.

— Только не двигайся. Он не убьет тебя, если ты не будешь двигаться, — сказал Джордж.

В проходе Гастон и Кармаш врезались друг в друга, с нечеловеческой силой расшвыривая скамьи. Через три минуты Кальдар разрезал оранжевую женщину пополам. Верхняя часть ее тела скользнула в одну сторону, а нижняя в другую, но Одри никак на это не отреагировала. Кальдар подошел к ним и сел рядом. Его руки сомкнулись вокруг нее. Он обнял ее, и они вместе смотрели, как Джек вонзил нож в безжизненный обрубок тела человека-зверя. Он резал его снова и снова, швыряя окровавленные куски мышц, как будто это был игровой песок.

Чувствительность медленно вернулась к ее ногам. Кальдар сказал что-то о временном действии парализующего средства, но у нее не получалось сосредоточиться настолько, чтобы понять, о чем он говорит.

В какой-то момент к ним присоединился Гастон. Он был весь в крови и синяках, его рука торчала под странным углом, но пальцы левой руки мертвой хваткой вцепились в светлые волосы на голове Кармаша. Он сидел рядом с ними, баюкая ее, как арбуз. Они вместе смотрели на Джека.

Огонь почти погас. Угли остыли. Эд Йонкер давно ушел.

Джек покачнулся и сел, его покрытые запекшейся кровью руки обмякли. Джордж встал, подошел к нему на дрожащих ногах и обнял. Джек взглянул на лицо брата, снова перевел взгляд на труп, лежащий перед ним, и заплакал.

В ЗАБРОШЕННОМ лагере они нашли фургон «Шевроле». Кальдар вел машину, Гастон сидел рядом с ним на пассажирском сиденье. Кальдар вернул вывихнутое плечо Гастона на место, и теперь юноша держал голову Кармаша обеими руками. Одри укачивала Джека. Он перестал плакать, но все еще выглядел как смерть.

Они были в крови, в синяках, и избиты. Все пострадали.

— Вот каково это, сражаться с «Рукой», — произнес Кальдар. В его голосе не было веселья.

Мальчики ничего не сказали.

— Завтра я куплю два билета, — сказал Кальдар. — Мы посадим вас на самолет в Сломанном. Вы приземлитесь в большом аэропорту, затем другой самолет доставит вас в аэропорт поменьше, недалеко от того места, где вы выросли. Вы пойдете туда, найдете свою бабушку и будете ждать у нее, пока Деклан не придет за вами.

— Нет, — сказал Джордж. — Его голос скрипнул, как несмазанная дверь. — Мы закончим дело.

— Джек? — спросил Кальдар.

— Мы закончим дело, — сказал Джек с тихой яростью.

— Ладно, — сказал Кальдар.

— Ладно? — спросила Одри. — Ладно? Помоги мне, Кальдар, что из этого «ладно»? Мы же в одной машине? Ты видишь то же, что и я?

— Мы все живы и почти не пострадали, — ответил Кальдар.

— Завтра мы посадим их на этот чертов самолет.

— Мы не уедем, — сказал Джордж.

Джек потянулся и похлопал ее по руке.

— Да, вы правы. Это не место для детей. Это не детская драка. Мы сегодня еле выжили.

— Вам тоже не обязательно быть здесь, — мягко сказал Джордж.

— Я обязана. Я помогла устроить этот бардак. Я должна все исправить.

— И мы тоже, — сказал Джек. — Мы поможем.

— Они дрались как взрослые, — сказал Кальдар. — Я обращаюсь с ними как со взрослыми. Взрослые понимают цену и сами принимают решения.

Одри закрыла глаза.

— Вы все сошли с ума.

— Так и есть, — сказал Гастон. — Я не в счет.

— Ты держишь на коленях отрубленную голову!

— Что ты собираешься с ней делать? — спросил Кальдар.

Гастон пожал плечами и поморщился, потирая плечо.

— Я решил ее законсервировать и взять с собой.

— Зачем? — спросила Одри. Господи Иисусе, зачем ему понадобилась голова?

— Я собираюсь отправить ее родителям в подарок. Это не заставит маму снова отрастить ногу, но, возможно, заставит их чувствовать себя лучше. — Гастон погладил Кармаша по волосам. — Он не Паук, но был его ручной собачкой.

Кальдар поднял руку, и Гастон дал ему пять.

— Спасибо за вспышку, Джордж, — сказал Кальдар. — Это был чертовски хороший щит.

Джордж улыбнулся сквозь грязь на лице.

— Совершенно верно, — сказал Гастон. — Эта вспышка была убийственной. И Джек, ты просто надрал мне задницу. Спас всех нас, наверное.

Джек выпрямился.

— Да. Жаль, что тебе пришлось пройти через это, но время было как нельзя лучше, — сказал Кальдар. — Вы, ребята, прикончили двоих оперативников «Руки» и помогли убить еще двоих, включая ветерана — младшего офицера. Есть агенты «Зеркала», обученные бойцы, которые отдали бы свои правые руки, чтобы быть вами прямо сейчас. Гастон, я думаю, что за эту голову назначена определенная цена.

— Это хорошо, но думаю, что папа и мама предпочли бы иметь эту голову.

Одри закрыла лицо руками. Теперь они только усугубляли ситуацию. Сегодня она видела больше насилия, чем когда-либо в своей жизни. Потом в ноздри ей ударил запах ржавчины, и она поняла, что руки у нее в крови, и она только что размазала кровь по всему лицу. Она должна чувствовать что-то большее. Ее должно тошнить и рвать прямо на обочине. Или она должна была впасть в шок и превратиться в овощ. Вместо этого она ничего не чувствовала. Только тупость и страх. Она была так напугана. Все было кончено, а она все еще боялась.

— Скоро тебе станет лучше, любимая, — сказал Кальдар, словно прочитав ее мысли. — Мне очень жаль. И я хотел сказать тебе: это выстрел был один на миллион.

Она подняла руку.

— Не надо.

— Это было потрясающе, — подтвердил Джордж.

— Так оно и было, — сказал Джек. — Его голова взорвалась.

Что-то внутри нее сломалось. Слезы навернулись ей на глаза и упали на окровавленную, изодранную юбку. Она вздохнула немного легче, будто какое-то внутреннее давление просочилось из ее души сквозь слезы.

— Шоколад помогает, — сказал Джек. — Мы должны купить шоколад для Одри. И для меня.

— Мы можем это сделать, — сказал Кальдар.

— Дядя, каков твой счет, семь мужчин? — спросил Гастон.

— Шесть. Последней была женщина.

— Как тебе это удалось? — спросил Джордж. — Мечи не разрубают людей пополам.

— Я растягиваю свою вспышку по клинку, — сказал Кальдар. — Делая лезвие магически острым. Ты никогда не видел, как это делает Сериза?

— Нет.

— Попроси ее как-нибудь показать тебе. Она вспыхивает белым. Она может разрезать двухдюймовую сталь одним ударом.

— Нам надо где-нибудь умыться, — сказал Гастон. — Если нас остановят, будет трудно объяснить наш вид.

— Сначала мы должны навестить Магдалину, — сказал Кальдар. — Она втянула нас в эту историю.

Да, Магдалина. Чертова змея. Если бы не она, они бы вышли из церкви, и ничего из этого ужаса не случилось бы.

— Да, — выдавила Одри сквозь зубы. — Давайте навестим Магдалину.

— Мы могли бы сначала почиститься, — пробормотал Джордж.

— О нет. Нет, мы поедем именно так, — сказала Одри. Тупость внутри нее распалась и растаяла в гневе. — Я хочу, чтобы она увидела, как на самом деле выглядит двойной крест.

КАЛЬДАР обнаружил, что когда Одри злилась, двери не просто открывались, они распахивались, и иногда, когда ярость была достаточно сильной, они слетали с петель. Грохот тяжелой двери, грохнувшейся на мраморную плитку, поразил бы любого.

Магдалина дернулась. Она не съежилась, а просто ринулась к ним, как встревоженная кобра, с распахнутым капюшоном.

Гастон швырнул в нее Адама. Они нашли его спрятавшимся в одной из боковых комнат под столом. Секретарь пролетел несколько футов, скользнул по мрамору, ударился о диван и замер, притворившись, что потерял сознание.