Юлия Григорьева - Искупление. Часть вторая (СИ)
— Да, успокойся ты, — Бэйри все еще был рядом с моим мужем. — Моя вообще обещала зарубить меня топором, если я еще хоть раз к ней подойду, ничего, после этого еще трижды угрожала, — и он рассмеялся.
— То-то, им все мед сладкий, а бабе мучайся, — наставительно произнесла знахарка.
— А вот ему медок, — я ткнула фигой в сторону двери.
Знахарка рассмеялась и дала еще отвара, он делал схватки немного терпимей. А когда взошло солнце, я потеряла сознание. Из забытья я выплыла быстро, но через пару схваток снова ушла за границу реальности. Мне чудился Ру. Он сидел на краю узкой кровати, на которой я лежала, и гладил меня по щеке. Его рука была холодной и пахла тленом, но голова крепко сидела на плечах. Мой первый муж нежно улыбался и все что-то говорил, но я не смогла понять и вернулась в сознание.
— Если придется спасать, то кого? — услышала я голос знахарки и почувствовала прохладу, тянувшуюся от приоткрытой двери.
— Что? — вопрос Флэя прозвучал полузадушенным стоном.
— Если придется спасть, кого выбрать? Жену или дитя? — повторила вопрос Медведица, и дверь с грохотом ударила о стену.
Послышались тяжелые шаги, и мое лицо сжали горячие ладони мужа. Я поймала взгляд испуганных темно-карих глаз и снова провалилась в черный омут, где снова сидел Ру и гладил меня по щеке. На контрасте с горячими ладонями Флэя, руки Руэри показались мне ледяными.
— Я рядом, милая, — разобрала я. — Я всегда рядом.
— Я рядом, милая, я всегда рядом, — горячее дыхание рысика обожгло кожу, и я невольно сморщилась.
— Сафи…
— Даиль…
— О, боги, — выдохнула я на таргарском.
— Голубка, — рука Флэя сжала мою ладонь. — Не бросай меня, маленькая, не уходи.
— Я всегда жду тебя, милая…
— Уйди, Ру, уйди, — взмолилась я. — Прошу тебя.
— Айнар! — крик Рыся заставил меня болезненно скривится. — Она говорит с покойником, сделай что-нибудь.
— Все в воле Отца, — ответила знахарка.
Ру не ушел, но его голос стал тише, его все более затмевал голос другого мужчины, ставшего для меня всем, самой основой мироздания. Он говорил, говорил много и жарко, рассказывая, как любовался мной, как ждал встречи после нашего первого разговора, как понял, что потерял голову. Про наши приключения, про путешествие по морю, про свадьбу и горячие ночи. Про то, как он сильно любит меня, про то, что не сможет жить, если я уйду.
— Ты мой огонь, Даиль, ты моя жизнь, голубка.
— Рысь, ты…
— Дерево? — спросил рысик.
— Нет, ты мое сердце, — я устало улыбнулась и сжала пальцами его руку. — Говори еще, мне нравится.
— Ты меня с ума сведешь, тарганночка, — выдохнул Флэй, назвав меня уже забытым прозвищем. — Чудовище ты таргарское. — И я заметила, как он резко провел большим пальцем по глазу, стирая влагу.
— Не уходи, — попросила я.
— Даже Великая Мать не сможет меня отсюда вывести, — горячо пообещал любимый и прижался к моим губа, тут же получив по лицу потому, что вернулись схватки. — Даиль.
— Проклятье! — взревела я, вцепляясь ногтями в его кожу.
Знахарка тут же подошла, осмотрела меня и произнесла:
— Ну, слава Могучему Отцу! Скоро будем тужиться, Даиль, готова?
— Нет! — закричала я, снова сдирая кожу с руки мужа.
— А придется, — усмехнулась Айнар. — Упрись пятками, девочка.
Сколько продолжалась эта пытка, я сказать не могу, но вымотаны были все: я, Рысь, Медведица, и даже братья Флэя, оставшиеся за дверью. Освобождение пришло так неожиданно, что я просто рухнула на постель, выпуская руку рысика, и закрыла глаза, готовая уплыть в сон. Но сразу их открыла, сообразив, что что-то не так.
— Он молчит, — прошептала я. — Мой рысенок молчит.
Взглянула на Рыся, он смотрел куда-то в сторону, и по его лицу ничего не смогла разобрать.
— Почему он молчит?! — вскрикнула я, собрав последние силы и села.
И как ответ на мой вопрос, дом знахарки огласил яростный крик младенца.
— Сын, — рассмеялась Айнар, — поднимая малыша на вытянутых руках. — Радуйся, Рысь, твоя жена подарила тебе воина!
— Конган, — прошептал Флэй. — Воин, пришедший после рассвета.
— Конган, — повторила я. — Дайте его мне.
Знахарка обернула сына в пеленку и передала Флэйри. Он на мгновение задержал малыша на своих руках, осторожно положил его рядом со мной, быстро выскочил за дверь и выкрикнул:
— Конган! У меня родился сын!
А я смотрела только на него, на этого малюсенького человечка с красным личиком, кряхтящего, недовольного, но родного, моего сына! Слезы потекли по щекам, капнули на сыночка, и он снова разразился криком.
— Хей, малыш, — тихо сказала я, нежно глядя на него. — Так вот ты какой. Воин, — я хмыкнула, рассматривая моего вояку, затем склонилась и поцеловала в щечку.
Вернулся Флэй. Он с тревогой посмотрел на меня, но, заметив улыбку, не сходившую с моих губ, не смотря на слезы умиления, так и не прекратившие течь из глаз, улыбнулся в ответ и присел на корточки, разглядывая сына.
— Люблю тебя, — прошептал он. Я подняла на него взгляд и ответила:
— Больше жизни, рысик, жарче огня…
— И ярче солнца, — закончил он, сжимая мои пальцы.
Проснулась я, когда уже смеркалось, все там же, в доме знахарки. Малыш сопел в колыбельке, которую ему принесли, когда я уже заснула. Флэй дремал, сидя рядом с колыбелью. Я открыла глаза, огляделась и улыбнулась, глядя на своего мужа, положившего руки на край колыбельки и опустившего сверху голову. Попыталась сесть, это получилось, не смотря на слабость и небольшое головокружение.
Как только мои ноги коснулись пола, рысик поднял голову, сонно поморгал и непонимающе огляделся. Затем обернулся ко мне и поднялся, ловя меня в объятья, потому что я умудрилась споткнуться на ровном месте и чуть не клюнула носом.
— Зачем ты встала? — заботливо спросил Флэй, помогая мне дойти до колыбельки.
— Спит, — прошептала я, разглядывая спящего сыночка.
— Он тоже устал, — улыбнулся Рысь. — Всех замучил и уснул. Весь в тебя.
— Не наговаривай на нас, — я погрозила мужу пальцем и скривилась.
— Что? Болит? — тут же встревожился он.
— Хочется, — смущенно ответила я.
— Чего?
— Того, — ворчливо ответила я.
Рысик задумался и хмыкнул, сообразив, какие потребности я имею в виду. Он оглянулся на рысенка, помог мне обуться и вывел на улицу. Мы успели сделать несколько шагов, когда дорогу нам преградил Аргат.
— Что? — не без враждебности спросил Флэй.
— Поговорить, — спокойно ответил Медведь.
