Марина Cyржевcкая - Лекс Раут. Чернокнижник
— О, несомненно, пойдете… — четвертый голос раздался из-за спины, и Армон резко обернулся. И застыл, не веря своим глазам…
* * *Возле чахлого кустарника с крупными лиловыми ягодами стояла девушка. И с первого взгляда показалось, что на ней платье из змеиной кожи, чешуйчатое, отливающее желто-зеленым блеском, обтягивающее тело до самой груди. И даже на руках, шее и лице светились отдельные роговые пластинки. Гладкие темные волосы были убраны в высокий пучок, а глаза зелены, как весенняя травка.
И лишь когда девушка двинулась — плавно, волнообразно, Армон сглотнул. Нижняя часть ее тела оканчивалась змеиным хвостом, а не ногами.
Великие духи леса, да кто это такие?
Но задать свой очередной вопрос Армон не успел. Девушка-змея подняла ладони, с ее пальцев сорвались зеленые искры, и путников связали магические путы. И даже голоса их лишили, оборотень лишь напрасно открывал рот. "Осы" бестолково жужжали рядом, но без приказа не атаковали и не двигались.
— Так надежнее, — со смешком сказала змея, повернувшись к пятнистому. — У него есть магический потенциал, хоть и небольшой. Но на какую-нибудь глупость хватит.
— Разве ты не должна быть дома, Интиория?
— Не сердись, — змея скользнула к пятнистому, обвилась вокруг него кольцом, тронула щеку раздвоенным языком. Армон снова сглотнул. — Я скучала. Ты ведь знаешь, я не люблю долго находиться одна. — Она повернула голову, стрельнула взглядом на обездвиженного оборотня. — А он правда рихиор… — задумчиво протянула Интиория. — рожденный.
Пятнистый бросил на девушку хмурый взгляд.
— Мы сами проводим пленников. Иди, Интиория.
Змея заложила вокруг пятнистого еще один круг и скользнула в высокую, с человеческий рост, траву. Упругие стебли качнулись и вновь застыли, словно между ними и не двигалось гибкое тело.
— Буйк, поднимай их! — скомандовал пятнистый.
Огромный, почти трехметровый Буйк, с лоснящимся мощным торсом и кожаным передником, прикрывающим чресла, издал мычание и без усилий закинул и Армона, и Ланту на плечи. Кажется, дополнительный вес его нисколько не смутил, он лишь моргнул и потопал в сторону исполинских деревьев. Пятнистый подхватил поводья лошадей и пошел следом. Лык юркнул в траву и пропал.
Смотреть из положения "лежа на спине какого-то монстра" было не слишком удобно, но Армон старался. И смотреть, и запоминать. Хотя его голова кружилась от обилия нового, незнакомого и непонятного. Буйк двигался в густой траве, больше напоминавшей лес, потому что поднималась выше закрученных рогов на голове их "транспорта". Пахло чем-то сладким, словно в воздухе рассыпали ваниль, и это тоже сбивало с толка, не давая сосредоточиться. Где-то чирикала пичуга, и Армон вздохнул спокойнее. По звукам было похоже на обычную сойку. Хоть что-то привычное в этом сошедшем с ума мире Пустоши.
Примерно через час равномерной ходьбы травяной лес закончился, и они вышли к ограде. У каменной стены пятнистый Ромт издал короткий свист, и часть кладки отъехала в сторону. Буйк шагнул внутрь и без предупреждения скинул свою ношу на землю.
— Аккуратнее можно? — обозлился Армон, голос к нему вернулся, как и способность двигаться. Он помог подняться Ланте, отряхнул ее платье. Она рассеянно улыбнулась, осматриваясь. Оборотень тоже обернулся. Громила Буйк выпустил из широких ноздрей пар, хрюкнул и потопал в сторону полукруглой башни. Кожаный передник сзади был значительно короче и при движении хлопал верзилу по ягодицам. Армон и Ланта проводили его взглядами.
— Что расселись? — недовольно окрикнул Ромт. — За мной шагайте.
Лошадей пятнистый привязал под широким навесом, а сам повел пленников все к той же башне. Пока других зданий Армон не видел, круглое строение занимало весь видимый обзор и возвышалось на десятки пролетов. Окно было, но очень высоко, и оборотень прищурился, пытаясь сообразить на что похоже это здание.
И тут его осенило! Маяк! Это же маяк! Такие стоят на берегах Свободного Моря, указывая путь мореходцам.
Но что маяк делает здесь?
Ответа, конечно, он снова не нашел и потому, подав руку Ланте, последовал за провожатым.
* * *Внутри башня тоже была устроена, как маяк, наверх вела винтовая лестница. Армон пытался считать ступеньки, но на третьей сотне сбился и перестал. Наверху располагалась комната, конечно, круглая и почти пустая. Лишь у одной из стен стола лавка, а у другой стены — стол на кривой ножке.
Их провожатый обернулся так резко, что Армон непроизвольно выгнул шею. Загнал обращение внутрь, но рыкнул недовольно.
— Ты бы обошелся без резких движений, — буркнул Армон. — А то могу и не сдержаться. Отгрызу что-нибудь ненароком.
— Смотри, чтобы тебе не отгрызли, — неожиданно зло отозвался пятнистый. Сплюнул на пол и отошел, поднял со стола небольшой колокольчик. Тонкий и высокий звук ударяющегося о бронзу язычка прозвенел в комнате и забился эхом о каменные стены, становясь все звонче и заставляя Армона поморщиться, а Ланту закрыть уши ладонями.
— Не надейтесь соврать Первому, — оскалился пятнистый, демонстрируя внушительные клыки. — Он все равно поймет. И если вы лазутчики города…
Он усмехнулся и провел черным когтем по шее.
— Да о чем ты говоришь? — возмутился Армон, но пятнистый уже повернулся спиной, махнул хвостами и ушел.
Оборотень встревоженно обернулся к Ланте, но та смирно сидела на лавке. Обход помещения тоже результатов не дал — голые стены из светлого камня, лестница вниз, по которой они поднялись, и окошко под потолком. Вот и все. Армон закинул голову, пытаясь сообразить удастся ли допрыгнуть до отверстия, хотя и не знал, для чего ему это. Просто по привычке проверял все пути отступления.
— Армон, — тихо позвала за его спиной девушка, и оборотень удивился. Кажется, за все время Ланта не произнесла ни слова. Он обернулся, мигнул и застыл. Посреди круглой комнаты стояло… нечто. Тщедушная фигурка, облаченная в темный балахон с капюшоном. Но странность заключалась в том, что Армон не услышал его шагов. Ни звука. Хотя слух рихиоров способен распознать малейший шорох. Может, существо появилось прямо в комнате? Но тогда он услышал бы хлопок открывающегося портала.
Оборотень шагнул ближе, пытаясь хоть что-то рассмотреть в провале капюшоне. Но там словно и лица не было, лишь что-то серое и смазанное. Бесформенное. Ткань висела на маленьком тельце, словно скрывала фигуру худенького ребенка.
