С. С. Хантер - Рожденная в полночь
— Но, — продолжал Дерек, — думаю, я сам невольно навел ее на эту мысль.
— Зачем? — спросила Кайли.
— Хотел, чтобы она ревновала. Может, стала бы ценить меня немного побольше.
— Ну и как, удалось?
Кайли считала, что такие игры хорошо не кончаются.
— Не знаю. А ты ревнуешь?
— Я… Ты что, обо мне говоришь? Но ты и Мэнди…
— Мы приятели, — сказал Дерек.
И все-таки что-то не складывалось.
— Но ты… она поцеловала тебя.
— Ты не обращала раньше на нее внимания. Она всех целует. Родители у нее, наверное, французы.
Кайли старалась переварить его слова. Еще труднее оказалось переварить собственные чувства. Ей нравился Дерек. Очень нравился. Ее тянуло к нему. Может быть, не так сильно, как к Лукасу тогда, возле ручья, но тянуло по-настоящему.
«И Дерек не уехал», — шепнул еле слышно внутренний голос.
— Ты что? — спросил он. — Что-то не так?
— Да. Нет. Голова идет кругом.
Вот так.
— Понимаю, — сказал Дерек.
Кайли вспомнила, что он может читать чувства, но ей очень этого не хотелось. Ей казалось неправильным, что он понимал ее раньше, чем она сама понимала себя. Порыв легкого ветра растрепал ей волосы, и одна прядь прилипла к губам. Дерек осторожно ее убрал.
— Я рад, что ты не сходишь по мне с ума.
— Дай мне хоть несколько минут, — сказала Кайли. — Все может измениться. В последнее время чувства у меня просто бьют ключом.
Дерек усмехнулся. Кайли вновь ощутила обаяние его улыбки. И покачала головой:
— Дерек, я только…
— Кайли, я сказал это вовсе не для того, чтобы на тебя давить. А потому, что понял, каким идиотом был, пытаясь заставить тебя ревновать. Понял, что может быть обратная реакция. Что я говорю? Это и была обратная реакция, и ты стала меня избегать.
Кайли прикусила губу.
— Прости. Это была безумная неделя.
— Тебе здорово досталось. Вот еще одна причина, почему я хотел встретиться с тобой. Я чувствовал, что тебе нелегко.
Как он мог это чувствовать? Знал ли, что тут замешан Лукас? Знал ли, что она ревнует? Кайли вспомнился день, когда она увидела, как Мэнди поцеловала Дерека.
— Ты прав. Я ревновала тебя к Мэнди. Но я все еще не знаю… по-моему…
Он поднял руку.
— Я рад быть твоим другом. Но в этот раз я не хочу тебе лгать. Я надеюсь на большее. А до тех пор я обещаю с уважением относиться к твоим желаниям.
Кайли почувствовала, что понемногу начинает верить ему.
— А ты сможешь?
— Спорим?
Он откинулся на камень и подпер голову рукой. В этой позе он был великолепен.
— Особенно теперь, когда Лукас исчез, — сказал Дерек.
Кайли поняла, что он знает больше, чем ей бы хотелось.
ГЛАВА 35
Господи! Неужели Дерек догадался, что она целовалась с Лукасом? Неужели ее чувства выдают ее с головой? Кайли этого не знала. Но и спрашивать тоже не хотела. Поэтому она просто лежала на камне и смотрела на деревья. Казалось, от шума близкого водопада колышется листва. На мгновение мысли вернулись к старой легенде, но близость Дерека была важнее. Оба молчали. Дерек придвинулся ближе, так что тыльная сторона его ладони слегка коснулась ее руки. От этого прикосновения по коже побежали мурашки.
— Твоя мама завтра приедет? — спросила Кайли.
— Конечно. Она никогда не упустит возможности поставить меня в неловкое положение.
Кайли хихикнула, вспомнив, как вспыхнул Дерек, когда мать поправила ему волосы.
— Она тебя любит.
— Она ведет себя так, будто я ребенок. А кто-нибудь из твоих приедет?
— Оба, — ответила Кайли. — Так они сказали. Наверное, завтра конец света, раз они окажутся вместе в одной комнате.
— Так вот почему ты такая мрачная?
— И поэтому тоже.
Дерек слегка пожал руку Кайли.
— Ты мне нравишься. И потому мне не нравится, когда ты печальная.
Его пальцы крепче сжали ее ладонь. Он обещал вести себя хорошо, но, похоже, не видел ничего плохого в том, чтобы держаться за руки. Кайли не знала, можно ли назвать это просто рукопожатием. Знала только, что это приятно ничуть не меньше объятий. Его рука была теплой, не волшебным теплом, а самым обычным, человеческим.
— Ты мне тоже нравишься.
— Вот и хорошо, — сказал Дерек.
Кайли послышалась улыбка в его голосе. Еще несколько секунд они молчали, потом он спросил:
— А еще ты, наверное, расстроена из-за призрака?
— Да.
Чувствуя себя с ним абсолютно защищенной, она рассказала ему про сон и про то, что призрак хочет, чтобы она помогла ему смыть незаслуженное пятно позора за военное преступление, которого он не совершал. Дерек слушал ее взволнованный рассказ. Сообразив, что говорит только она, Кайли остановилась и спросила:
— Ты все еще хочешь отказаться от своего дара?
— Да, мне лучше, когда я от них отключаюсь. Холидей говорит, что если я буду продолжать в том же духе, то скоро просто перестану их слышать. Конечно, она считает, что это плохо. А ты как думаешь? Ты-то разве не хочешь отказаться?
Кайли сама удивилась, что ответила не сразу.
— Дар пугает меня, — ответила она. — Наверное, я недостаточно храбрая. Но, увидев сон, я постоянно думаю о том солдате. Какой он был смелый. Возвращаясь, чтобы спасти женщину, он знал, что идет на верную гибель. Мне хотелось бы узнать его имя, чтобы выяснить, не был ли он и в самом деле обвинен в том, чего не делал. А если был, я хочу исправить ошибку.
Кайли прикрыла глаза.
— Но знаешь, что самое странное? — сказала она.
— Что?
Дерек играл ее пальцами.
— Он кажется мне знакомым. Будто я откуда-то его знаю.
— Может, и правда знаешь.
— Откуда? — повторила Кайли. — Я даже спросила у мамы, не служил ли кто-нибудь из нашей семьи в армии, но она сказала, что нет.
Дерек придвинулся ближе.
— Холидей не рассказала тебе, как призрак выбирает, кому являться?
— Она говорит, это бывает по-разному. Я могла проходить мимо места, где был этот призрак, а может, у него какие-то свои причины.
Дерек посмотрел на часы.
— Терпеть не могу сообщать плохие новости, но наш час закончился тридцать минут назад.
— Да, это в самом деле плохие новости.
Кайли закрыла глаза.
— Дерек?
— Да.
— Спасибо.
— За что? — спросил он.
— За все.
Кайли перевернулась на бок. И ей так захотелось поцеловать его, что она готова была заорать. А если его взгляд не лгал, то и он чувствовал примерно то же самое. Он придвинулся еще немного. Кайли ощутила его дыхание у себя на губах. Дерек был так близко, что она могла бы пересчитать его ресницы, но она смотрела только на губы.
