Аня Сокол - Первый ученик (СИ)
— Привезенцев над четырнадцатой бригадой стоял, — сказал Варкон, — Они восточный седьмой штрек разрабатывали. Старикан свалился. Старыч просто сбежал, наверняка запил и зарёкся. Но потом вернулся. Правда, уже не к нам. В тринадцатый пошёл, все знают, нет хуже площадки, чем тринадцатая, будь она не ладна, — невысокий бригадир покачал головой, — Мировой мужик, если бы спросили, кто имеет шанс нарваться на блуждающего и сдохнуть, я бы назвал пару сотен знакомцев прежде чем добрался до Сторыча, но видать судьба.
Услышав звук падения Грошев обернулся. Игрок сидел на земле, и очумело тряс головой, правая рука неестественно вывернулась назад, почти касаясь каменной стены. Но испугало Макса не это в выражение лица Лёхи, беспомощное и одновременно решительное. Как нельзя подходящее под фразу: помирать так с музыкой.
— Ты в норме? — спросил Грош протягивая руку.
— В ней самой, — Леха с усилием опустил вывернутую руку, — Чёртов мертвец, — он ухватился за ладонь и поднялся, — Я его не чувствую, — Макс заметил, что лоб друга покрылся испариной, — но он чувствует всё. Здесь покойники Грош и немало, а призраки не могут….
— Пересекать границы чужих захоронений, — закончила Настя.
— Это все вопросы, которые вы хотели задать? — спросил второй автоматчик, и посмотрел на Калеса пустыми ничего не выражающими глазами. Макс узнал эту равнодушную пустоту, слишком долго она была его постоянно спусницей. Гвардеец не отвёл взгляда.
— Тело Микорского подняли? — спросил Макс.
— Нет, — ответил Варкон, — Не стали возится.
— Но как же так? Призрак! — воскликнула Настя.
— Не было призрака. А если и был, нам не показывался, — сказал заключённый.
— Надо на него посмотреть, — сказал Макс Тиру, — Пусть там мало что осталось, но надо.
Они спускались в штрек, темнота чередовалась со светом. Деревянные перекладины подрагивали под их шагами. Макс механически переставлял ноги, пытаясь избавится от предчувствия, что назад они уже больше не поднимутся. Конечно, можно было ещё там, в домике Маста упереться рогом и никуда не ходить. Не принимать навязанные правила, что с высокой вероятностью закончилось бы пулей в голову. А так, это отсрочка. Ещё одна. Жизнь превратилась во взятое взаймы время. А он ещё жаловался на монотонность учёбы в академии.
Грошев пытался представить, что бы он сделал на месте Раимова? Фантазия сбоила, дальше кресла, каменного глобуса и девушки, подозрительно похожей на Лису, в кружевном наряде на коленях дело не пошло. Ох, на фига такие мысли сейчас.
Спускавшаяся следом Настя едва не наступила ему на руку, и он стал двигаться быстрее. Первый вопрос — почему их не убили сразу? Грош посмотрел вниз на автоматчика, вспоминая, как появился Раимов, пока они выясняли отношения после сеанса связи с пятой шахтой. Имена прозвучали в эфире и были услышаны. Сколько вопросов вызовет их бесследное исчезновение с хутора? Много. Но если свидетели дружно расскажут, как они попёрлись в десятую шахту в поисках призрака? Студенты — псионники всегда подрабатывают, кто-то из-за денег, кто-то что бы ощутить значимость силы подвластной не всем. Они ушли туда сами. Автоматчиков запросто можно переименовать в охранников и … что? Что должно случиться?
Лестница кончилась, Грош спрыгнул с нижней ступени и едва не задел макушкой низкий потолок. Невысокий Варкон и Лиса могли стоять в полный рост, остальным пришлось согнуться.
— Куда? — спросила девушка.
Бригадир включил фонарь. Вперёд насколько хватало луча света, уходил технический штрек, по полу были проложены рельсы. Вдалеке все так же равномерно гудел невидимый генератор. Метров через сто пятьдесят коридор закончился выступающим над пропастью каменным языком, на котором рельсы описывали петлю. На краю стояло приспособление больше всего напоминавшее Максу колодезный журавль, только вот воду здесь не доставали, скорее наоборот, скидывали отработанную породу вниз.
— Старый отвал, — пояснил Варкон, — Жила ушла в сторону и мы вместе с ней, — он указал на приспособление, — Микорский в тот день на разгрузке стоял, — мужчина подошёл к краю и направил луч фонаря на каске вниз.
То, что осталось от тела разглядеть можно было с большим трудом, и то, применив толику воображения.
Грошев вспомнил слова Маста о темноте и холоде, о смерти, что показал ему призрак, о её проекции в головы живых, пусть и несмертельной. Видение вписывалось в картину. Убивший пасынка Микорский свалился в отвал, но умереть мог не сразу. Внизу темно и холодно. Лиса ухватилась за руку брата и заглянула за край.
— Тот покойник? — спросил Тир, — Или ищем другого?
— Сейчас проверим, — Макс подобрал с пола каменный осколок породы, и спросил у Игрока, — Ты как?
Друг неопределённо махнул рукой.
— А так?
Грошев размахнулся и запустил камень. Снаряд приглушённо ударился в то, что осталось от тела и скатился вниз. Лиса, Макс и Лёха одновременно повернули головы влево. Стоило чему-то постороннему коснуться захоронения, как там за толщей земли и камня начала собираться энергия. Если потребуется, блуждающий будет защищать свои останки.
Грошев достал из кармана мешочек с золотом и качнул памятной вещью в воздухе, чувствуя, как энергия вернувшегося двигается вместе с ним.
— Лёха?
— Что? Ничего не изменилось. Труп далеко, так что пока могу стоять и глядеть на камни.
— Это наш призрак, — сказал Макс, — но это не Микорский.
— С ума сошли? — возмутился Варкон, — Тир, если они такую бодягу кому из офицеров сольют, с нас головы снимут. Микорский отбывал срок за убийство!
— Чей призрак ты утащила из бункера и привязала к Лёхе? — спросил Макс у Насти.
— Сам знаешь, Лукин Ерофеиван, двадцать пять лет.
— А это, — он указал на гору тряпья, — по версии работников кайла и молотка, его убийца. Но призрак никак на него не реагирует.
— Связь убийца — жертва, — ответил Калес, — Призраки не люди и драку не устрят, но и находиться рядом не смогут. А если мы не оставим им выбора, то у нас от столкновения энергий волосы заискрятся. Это не Микорский.
— Тогда кто это? — охрипнув спросил бригадир.
— Вы нашли здесь золото, — он показал мешочек, мужчина скривился и отвёл глаза, но отрицать не стал, — Ты выпустила Лукина, и он две недели назад сжёг человека, Привезенцева.
— Так нечестно, — девушка топнула ногой, — Мы не знали, понял? У него не было здесь раздражителей! Не было! Хватит меня обвинять! Мы специально выбрали того, чей убийца был уже мёртв, — она перевела взгляд на кучу тряпья, которая не была Микорским, и вдруг зажала себе рот ладонью.
