Ключ к счастью попаданки (СИ) - Светлана Машкина
А ещё я поняла, почему мать не захотела вернуться в деревню. При её красоте пришлось бы рано или поздно принять очередное брачное предложение и надеть на руку алую ленту. Но моя мама не хотела больше быть ничьей женой.
Назад я плелась медленно, нога за ногу.
Теперь я знала, почему стала сиротой, но не знала главного — за что великие боги наказали моих близких. Не получится ли, что их проклятие передалось мне?
Если да — можно смело выходить замуж хоть за первого встречного, всё равно долго не проживу. Главное — не рожать, чтобы не оставить своего ребёнка без матери.
Дойдя до села, я решила, что замуж всё равно не пойду — пусть немного, но ещё проживу свободной. Не очень счастливой, учитывая мои новые знания, но зато не придётся ни с кого снимать вечерами сапоги. Милый обычай, кто его выдумал? Мужчины, кто же ещё.
Во дворе меня встретил взволнованный дед.
— Ульна! Где ты ходишь? Помогай скорее, — прошептал он бледными дрожащими губами.
— Что случилось?
— Феня рожает! В доме она, с повитухой и Гринкой!
— Мне что делать? — растерялась я.
— Молиться! — выдохнул Пекас.
Так долго я не молилась за всю свою жизнь. Но, слава великим богам, они не оставили Феню своей заботой — к рассвету, с первыми петухами, она родила крупного горластого мальчугана.
— Громкий какой у нас сынок, — умилялся Пекас. — Всех петухов переорал.
Да уж, повышенная голосистость малышу явно досталась от матери.
Глава 65
По обычаю, после родов Феня сорок дней не выходила со двора. Пекас держал ворота закрытыми, землю под забором по всему периметру двора я посыпала сухой полынью.
Считается, что именно эти сорок дней самые опасные для матери и ребёнка, поэтому никаких гостей пока не зовут, даже самых близких родственников.
Если бы у Фени были старшие дети, то на этот период они бы жили у кого-то из близких.
Обычай мне понравился — мать и ребёнок после родов очень слабы, а так они хоть немного, но защищены от вирусов и инфекций.
Полынь рассыпалась для того, чтобы отгонять злых духов. Духов, всяких-разных, было много (лесной, болотный, полевой, каменный и ещё какие-то, я не пыталась запомнить), и все они хотели прикоснуться к новой жизни, чтобы напитаться силой. После сорока дней им уже ничего не светило — великие боги брали новорожденного под свою защиту. А пока младенца защищали люди — я щедро раскидала приготовленную Феней заранее полынь, подумала и добавила свежей — не помешает. Чтобы, значит, не одна гадость во двор не просочилась!
Пока Феня с ребёночком отдыхали и приходили в себя, народ готовил подарки новорожденному и его отцу. Да, отцу, а не матери! Ей перепадут только приятные мелочи от самых близких женщин, а отца поздравляли с рождением сына.
Увы, девочки в этом мире особо не ценились. Их растили, одевали, приучали к домашней работе и ремёслам, изначально зная, что, по большому счёту, толку в хозяйстве от них не будет. Когда девочка вырастет и станет вполне самостоятельной работницей, её тут же выдадут замуж. Ещё и приданое придётся дать — без него никак.
Приданое давали все, даже самые бедные семьи. Впрочем, особо бедных здесь не было, во всяком случае никто не голодал и не ходил раздетым.
Если, на беду родителей, в семье было много девочек, с приданым помогало «обчество», как говорил дед. Общий кошелёк, в который все скидывались два раза в год, хранился у старосты. На эти деньги чинили колодец на площади, подсыпали дорогу, отсылали подношения жрецам и, при необходимости, собирали приданое бедной невесте.
После сорока дней Пекас планировал устроить застолье и подошёл к вопросу серьёзно. Столы на весь двор, гулянка — до последнего посетителя.
Дед готовился к празднику, а я готовила подарки Фенечке. Кроме двух платков — разумеется, с голубями, куда же без них, купила несколько отрезов ткани для неё и малыша, цветные нитки для рукоделия, мягкой кожи. На башмачки Фене и малышу, когда он начнёт ходить.
За заботами время пролетело, я едва успела приготовить кулинарные изыски, которые обещала графине.
В этот раз кучер приехал на, хоть и простенькой, но довольно просторной карете. Вместе с дедом мы загрузили продукты, и я отправилась в путь.
В этот раз я ехала в замок королевишной. В новом, цвета спелой пшеницы, платье, с широким поясом и маленькими пуговками на спине. По подолу платье было украшено скромным, кофейного цвета, рисунком-вышивкой. Вышивала, конечно, не я. Запасливая Феня зимой специально расшивала готовые, разной ширины, ленты, чтобы потом украсить ими одежду.
Косу я заплела в «щучий хвост», на плечи накинула тонкую кружевную косынку. Тоже, естественно, Фениного производства.
По жаркой погоде чулки опять надевать не стала (Феня не видит этакого распутства!). Кожаные туфельки у меня мягкие, ноги не натрут, а тонких чулок здесь не предусмотрено, только тёплые, из колючих шерстяных ниток.
В замке я доверила слугам выгрузить сыры, остальное сама отнесла на кухню. Пекас специально сделал мне многоразовые ящики и корзины с крышкой, чтобы транспортировать нежный товар.
— Ладина, мне нужны подносы. Большие и поменьше, такие, чтобы на стол поставить не стыдно, — сказала я поварихе.
— На доски пока сложи, — та недовольно кивнула на разделочные доски.
Выглядели они чистыми, но кто поручится, что Ладина не резала на них чеснок, лук или зелень? Мне не надо, чтобы десерт пах мясными приправами!
— Нет, сразу в посуду, которую на графский стол понесут, — заупрямилась я.
Если не даст посуды, придётся разговаривать с графиней.
Ладина, вероятно, поняла мои намеренья, и прикрикнула на помощников, чтобы поторопились.
Когда я вытащила свои изделия из ящиков и корзин, народ в кухне тихо ахнул. Я аж загордилась собой — так приятно было смотреть на их вытянутые лица.
Ещё бы! Первую запеканку я украсила сбитыми сливками с добавлением морковного сока. Получился очень приятный цвет. В крем для второй выжала немного салатной травы, по вкусу напоминающей шпинат — получился зелёненький крем. Третья украшена кремом с соком свеклы. Все вместе запеканки выглядели по-настоящему празднично. С тортом я тоже постаралась. Крем у него был заварной, с добавлением молотого лесного ореха. Жаль, какао здесь нет ни в каком виде, очень я шоколад люблю.
Ладина два раза обошла стол, принюхалась и причмокнула губами:
— Мастерица ты, Улька, каких поискать, — нехотя признала она.
