Упрямая. (Не)пара для волка - Кира Райт
– Вообще-то это ВЫ сюда пришли! – начала наступать я, ощущая себя в компании Эмина в совершенной безопасности.
– Ты слова выбирай! А своим ребятам памперсов купи, раз они у тебя такие нежные, – Эмин задвинул меня за себя и успел сделать всего шаг к Атаману, но теперь я повисла на его руке.
Если начнётся драка, то он один, а этих вон сколько.
– Тшшш, – попыталась успокоить его, – они уже уходят.
Но он не успокаивался, а начинал кипеть ещё больше. Казалось, драки не избежать. Только сзади послышался цокот каблуков и в квартиру вошла девушка. Высокая, стройная, темноволосая… красивая… С премерзким парфюмом и ужасно капризным голосом:
– Ну вы скоро тут, нет?
Мы все оглянулись на неё, и я уже хотела заметить, что это не квартира, а проходной двор какой-то, как заметила взгляд Эмина… Его глаза полыхали оранжевым, как когда смотрел на меня в порыве страсти, а ноздри расширились, втягивая её запах, рука же, до этого обвивающая мою талию, скользнула вниз, отпуская.
Глава 50 Маленький, упёртый бульдозер
Меня словно ударили чем-то острым прямо под рёбра. Никогда мне не было так больно. Ни когда отец поднял руку впервые, ни когда наказывал ни за что, ни когда сообщил о свадьбе, которую не хотела, ни когда меня похитили, ни когда бросили в ангар к полузверю… Потом с Эмином больше не было больно. До той нашей ссоры. Но сейчас… Просто невыносимо.
Нам с ним вообще не нужно было разговаривать, чтобы понимать друг друга. Поэтому я и поняла без слов эту его реакцию.
Тот, кто по неведомой причине стал мне дорог с первого взгляда в детстве, тот, о ком я мечтала всю юность, тот, кто стал моим первым… моим единственным мужчиной, почти уже мужем, отцом моего ребёнка… он, значит, чужой мне, а ей – предназначенный судьбой? Вот этой наглой, невоспитанной брюнетке, которая пришла в наш дом как к себе?
Ей он истинный, а не мне?
Как в замедленной съемке я наблюдала за первым непроизвольным шагом Эмина ей навстречу, за тем, как она сначала вот точно так же замерла и, тоже шагнув к нему, положила руку на плечо. НА ПЛЕЧО МОЕГО ЭМИНА. Они стояли друг напротив друга, а я умирала.
Вот тут. В этой комнате. Где меня так сильно не испугали даже его враги, но пугала сама мысль, что я теряю его. Прямо в эту минуту.
Он думает, что мой ребёнок не имеет к нему отношения, считает меня, по сути, чужой, хоть и говорил, что любит… И вот она, а не я, пара ему? Она?! Я уже понимала по его рассказам, что этого не изменить, что это не подконтрольно ему, что тут лишь воля случая. Он не виноват, что всё вышло вот так, но что теперь делать мне? Уйти? Оставить его?
И дело даже не в том, что мне некуда идти, что нет у меня никого в этом мире кроме него, а в том, что просто не представляю без него своей жизни.
Хотелось зарыдать в голос от боли, хотелось накинуться на эту девушку, которую я вижу несколько минут, а уже ненавижу, на этих оборотней, что затихли за нашими спинами, выволочь их всех за волосы в подъезд. В груди начала закручиваться какая-то горячая спираль. Всё сильнее и сильнее. Нечто подобное я ощущала, когда меня похитили и вывели из себя.
И в момент, когда брюнетка собственническим жестом погладила шею МОЕГО Эмина, будто собаку похвалила за исполнение команды, спираль распрямилась, выпуская всю мою нервозность, весь мой страх, безысходность, отчаяние, весь тот океан чувств, которые я успела испытать, превращаясь в ярость.
Эта сучка трогает моего мужчину! МОЕГО. Даже не зная его, считает, что имеет какие-то права! Стерва. Ещё улыбается ему так… призывно… Вот я тебе эти зубы-то (а скорее всего виниры вставные), да эти космы-то (по любому нарощенные)… Неконтролируемая злость и внутренняя сила вырвались наружу, словно толкнув Эмина в спину, он даже встряхнул головой и сделал шаг назад, будто только что пришёл в себя. А я…
Не сдержавшись, взяла двумя пальцами наманикюренную клешню, лежащую на плече СВОЕГО волка (я что же, зря свой характер усмиряла? Зря подстраивалась? Почти не выводила его? Была почти послушной? Ну уж нет!), и отбросила её в сторону. Девушка, посмотрев в мои глаза, побледнела и отступила, теперь уже с мольбой глядя на моего бывшего жениха. Вот его пусть и трогает!
Внутри меня всё ещё обжигало и распирало нечто.
– А ну. Все. Вышли. Отсюда. Быстро! – из моего горла вырвался рык.
Настоящий рык! Звериный! Как Эмин рычал, будучи волком.
Строем оборотни ринулись к выходу, лишь Атаман затормозил возле растерянной брюнетки, которая, кажется, меня боится. И правильно делает. Она только что трогала МОЕГО Эмина! И мне всё ещё хочется откусить ей руку… А он тем временем продолжал трясти головой, сжимая виски. На его руках я видела когти. Но они меня сейчас волновали в меньшей степени.
– Вы. Двое. Вон, – приказала я, ощущая себя вправе указывать им. – И дверь. Закройте. НУ ЖЕ!
Девушка задрожала, попятилась, спрятавшись за недожениха. А вот он окинул нас недоверчивым взглядом и хмыкнул. Но вместе с этим мне захотелось вцепиться ему в горло. Хмыкает он тут! В МОЁМ доме! Рядом с МОИМ Эмином!
У него и так вон голова болит! Эти тут ещё!
Не понимая особенно, что собираюсь делать, я шагнула к Атаману и он отшатнулся, прикрывая шею руками. А потом обозвав нас психами, они тоже сгинули наконец, таки приложив к проходу оторванную дверь.
Я медленно повернулась к Эмину, и тут почувствовала какой-то дискомфорт. Во рту. Подняла руки, чтобы коснуться губ, но увидела на них тоже когти. В этот момент мои глаза встретились с ошарашенным взглядом Эмина.
– Эли… у тебя глаза… светятся.
То есть остальное его не смущает?
– Эм…ин… – прошамкала я из-за мешающих, кажется, настоящих клыков!
Он стоял напротив в таком же состоянии. Словно оглушённый, с когтями и зубищами. Вдруг я представила нас со стороны. Вот парочка-то, а. Хорошо, мы не на улице. А то нас со всех сторон уже снимали бы на камеры, и телевидение вызвали. Я смотрела на него, он на меня… И тут мы оба расхохотались. Это было веселье на грани истерики.
Небо! Всё
