Смерть ей к лицу (СИ) - Марика Ани
– Божественно прекрасна, – шепчет, смотря на отражение. Смущение растворяется под потоками желания.
– А ты ужасно порочный, – с надрывом, выдаю.
– За это ты меня и любишь, Птичка, – скалится муж и отстранившись, сминает ягодицы. Разочарованный стон не удаётся скрыть, не отпускаю его, сжимаюсь внутренними мышцами, зарываюсь в волосы и тяну на себя.
Элор мнёт ягодицы, практически приподнимает меня над полом, едва-едва ощущаю кончиками пальцев мягкий ворс ковра. И кричу. Муж с оттяжкой толкается, буквально насадив на себя.
– Вот так, Вика, покричи для меня, – шепчет Элор, посасывая и прикусывая мочку уха.
Он больше не церемонится. Нет больше медлительности и нежности. Есть голод. Есть страсть и жажда в друг друге.
– Ещё, Элор! – подгоняю я, и он даёт всё. Таранит мощно, глубоко, будто сорвавшийся с цепи зверь. Кусает за шею, плечи, холку. Клеймит меня, оставляя отметины. Уничтожая меня полностью в этом безумном экстазе.
Я почти на краю пропасти. Ещё немного и разлечусь на мириады песчинок. Но муж не даёт достичь его, резко прекращая двигаться, он разворачивает к себе.
– Хочу видеть как ты кончаешь, – шепчет Элор, подхватывает на руки и вновь толкается. Оплетаю его всеми конечностями и тянусь за поцелуем.
Возбуждение вспыхивает с новой силой, напряжённые вершинки трутся об жесткую поросль мужа, добавляя остроты в наш танец.
– Давай Вика, – хрипло требует он, с оттяжкой вонзаясь, наращивая темп и подталкивая. Выпивая все звуки и делясь одним воздухом на двоих. Поддаюсь навстречу мужа. Возбуждение уже не просто трепещет внутри. Оно искрит по коже, разнося его по воздуху вокруг нас. – Давай любовь моя.
Не смею ослушаться мужа. Ещё один глубокий толчок. Укус в губы. И я разлетаюсь на атомы. Распадаюсь на молекулы. Удовлетворённый рык Элора, разливается патокой в груди. А сильные руки продолжают держать, пока меня трясёт в ярком мире удовольствии.
Муж дожидается, пока я вынырну из сладкого экстаза, целует ласково, гладит губами по скуле, шепчет что–то. Не разобрать. Скорее всего просто грубоватые милости. А мне не хочется двигаться. Хочется вот так всю жизнь обнимать его и слушать биение сердца.
– Ты со мной Вика? – спрашивает он, укладывая на постель и устраиваясь рядом.
– Я всегда с тобой, – улыбаюсь устало, – Но на второй раз меня не хватит.
– Пошлячка, – усмехается Элор, целуя в губы, будто не его пальцы сейчас ползут к низу живота. Перехватываю их в опасной близости от лобка.
– Мне вправду нужно немного отдохнуть.
– Знаю, – муж улыбается и кладёт мою ладонь на то же место, где только что была его. Ещё и придавливает, – Но я о другом говорил, прислушайся.
– Что? Ох! – вскрикиваю, как тут прислушаться, когда его губы втягивают очень чувствительную вершинку. Дракон будто издевается и забирает в плен своих губ вторую вершинку. Терзает её так, что меня буквально топит возбуждение – Элор!
– Ну же, девочка моя вкусная. Скажи мне, что ты слышишь.
– Я..я не знаю, – загнанно дыша, стараюсь понять мужа. – Как бьётся твоё сердце слышу. Как с хрипом дышишь и рычание дракона.
Свободной рукой провожу по щеке мужчины, плавно смещаюсь к шее, оглаживаю выпирающую венку и спускаюсь к груди. Вот тут отчётливо слышно глухое рычание и биение сердца.
– Ещё, – напирает муж совершенно не помогая, – Ну же, моя огненная.
– Слышу твой голос, – усмехаюсь, это ведь совсем глупо. – И свой голос тоже. Ещё у меня тоже бьётся сердце, представляешь. Но вот собственную ипостась не слышу. Хотя твоего дракона очень даже хорошо. Поэтому до сих пор понять не могу, где этот феникс прячется.
– Закрой глаза, – нетерпеливо рычит Эл и закрывает рот неспешным, ласковым поцелуем. Очень нежным, чувственным. Он просто гладит мои губы своими. Надавливает на мою ладонь на животе чуть сильнее. – Сконцентрируйся и не отвлекайся. Что ты слышишь?!
– Уф, ты просто тиранище. Дай мне искупаться, одеться и задавай свои дурац… – я замолкаю на полуслове.
Элор больше не целует, чуть отстраняется и улыбается. Подушечками пальцев оглаживает низ живота, почти невесомо, трепетно, словно крылья бабочки порхают. А я изумлённо таращусь в его медовые глаза, не в силах вымолвить. Потому что я отчётливо слышу ещё одно сердцебиение. Гулкое и быстрое.
Закусываю губу, не в силах вымолвить. Смаргиваю скопившиеся слёзы с глаз. Элор плавно съезжает вниз и убрав мою руку с живота, прижимается губами.
– Скажу только раз, а ты запомнишь, – шепчет он в живот, – Я вас с мамочкой люблю.
Эпилог
– Я не буду рожать на дирижабле! – кричу на мужа, держась за живот.
– Придётся Вик, нам до дома лететь максимум день, а у тебя схватки не прекращаются. Элор с Азером улетели за лекарем, скоро будут здесь. – убеждает Хозер, массируя поясницу и придерживая вместе со мной живот.
– Сделаем остановку. – сквозь зубы выпускаю воздух и ноги подкашиваются. Бъёрн помогает Хозеру, перехватывая меня. – Шай, мы ведь недалеко от дворца императоров. Там есть лекари!
– Пара часов, Дынька моя переспелая, продержишься? – даже в такой ответственный момент развлекается Волшебник, на всех парах устремляя корабль.
– Потерпи девочка моя, всего лишь два часа, – сама себе шепчу и ругаю собственную дурость. Как можно было не распознать схватки и игнорировать все предвестники?! Дура Вика!
– Ну всё, тебе нужно лечь, – басит Бъёрн, подхватывая меня на руки. И несет в каюту. Укладывает со всеми удобствами и протягивает кубик льда. Они у меня подготовлены лучше чем я. – Давай посмотрю.
– Нет! Ты не лекарь и не повитуха. Никаких совместных родов, я уже сказала вам. – ругаюсь и морщусь от очередной схватки. – Лучше, вскипятите воду и соберите полотенца. На всякий случай. Если Шай не успеет.
Мужья толкаясь удаляются в кабмуз. Выдыхаю наконец чуть-чуть расслабленно. Я вправду не планировала рожать так скоро. По моим прогнозам, у нас было ещё полтора месяца до родов. И чёрт меня дёрнул полететь в Мифический остров. Просто там никогда не была, захотелось увидеть.
За эти семь месяцев мы побывали во всех уголках Хаадара. Мужчины устроили незабываемые каникулы и каждый день с ними – это минуты, наполненные любовью, негой и теплом.
Императоры четырёх больших континентов подписали соответствующие бумаги и отменили рабство. Не все ещё приняли новые устои, особенно женщины, но постепенно всё движется к светлому будущему.
Также за эти несколько месяцев отношения с братьями немного сдвинулись. Близкими родственниками мы не стали, но императоры охотно участвуют в моей жизни, подарили одну из резиденций, часто навещают и стараются принять меня. Честно говоря, не стремлюсь. У меня уже есть самый лучший, замечательный во всех смыслах, пусть и названный брат. Фэрро. Он никуда не исчез из моей жизни. Стал частью семьи. Получил своё отмщение, вернулся во Внешний мир и стал новым Графом Лоутфоргом.
Тамир всё же рассказал, почему Тори хотела отравить Лораса. Как оказалось, он скрыл от Торвики её истинного отца, которым был не граф-муж королевы. Как Лорас выяснил и нашёл остаётся загадкой. Но он не хотел терять сестрёнку и убил биологического отца Торвики. Спустя несколько лет, правда открылась и женщина решила отомстить брату. Только поплатилась сама. Я не стала выяснять подробности, закрыв полностью эту веху в истории. Поговаривают, ипостась Лораса полностью захватила контроль над телом и живёт в лесах на границе с Сумрачным континентом.
Боги больше не беспокоили нас и никаких посланий не оставляли. Храм строился полгода под руководством хранителей, моих мужей и жрецов. Были потрачены огромные средства из казны всех континентов. Каждый правитель хотел отметиться. Всесвятилище получилось ещё величественнее чем было предыдущее. Высокие шпили, уносились прямо в небо. А свод украшен драгоценными каменьями. В центре устроен священный грот, но вечный огонь пока не загорелся.
Месяц назад, когда строительство было завершено Хаадар заволокли тёмные тучи, погрузив мир в темноту. Дождь лил всю неделю, небо озаряли только яркие молнии, а гром оглушал округу. Было страшно, честно думала, что наступил конец света. Мужья посмеивались, старались успокоить, но охотно прятались со мной в спальне.
