Светоч: путь к свету - Анастасия Малахова
Дядя отпустил мою руку и отступил на шаг назад. В его глазах сквозило презрение.
— Мерзкое отродье. Ты — копия твоего отца! Он был такой же ослиный упрямец!
— Рада слышать. — буркнула я.
У меня уже кружилась голова, но я не хотела садиться в присутствии дяди, чтобы не показывать ему мою слабость.
— Мы ещё поговорим об этом. — с этими словами он покинул комнату.
И я с облегчением присела на стул и положила голову на стол. Что ж в этот раз выиграла я.
Но будущее мое в этом доме было совсем незавидным.
Глава 42. Расставание
Этот день не заладился с самого утра. В душе закончился шампунь, и я кое-как помыла волосы. Затем я умудрилась сломать зарядку от своего сотового, когда ходила по комнате в поисках расчески. Наступила на нее ногой.
У моих кроссовок порвались шнурки, а запасных у меня не было. И в довершении всего мой телефон разрядился, так как зарядка то уже была сломана.
И когда я позже вспоминала этот день, то понимала, что все эти знаки говорили мне о том, что именно в этот день произойдет нечто ужасное.
Поэтому основательно злая и раздраженная, особенно после того, как я опрокинула вазу в коридоре (ума не приложу, как я могла я ее задеть!), я спускалась вниз на кухню.
Мне искренне хотелось верить, что утренняя полоса неудач наконец закончилась. Вот только молотое кофе закончилось именно, когда я пришла на кухню и решила заварить себе кофе.
Чуть позже из-за внезапного головокружения я уронила банку с вареньем прямо на кафель.
Вероника принялась убирать, а я извиняться перед ней. В этот момент я задела еще и кувшин с апельсиновым соком и разбрызгала его по все кухне, включая и саму себя.
— Сядь уже за стол и лучше ничего не трогай! — приказала мне женщина.
Она поставила передо мной поднос с зеленым чаем и булочками с нарезанным аккуратно сыром. Без варенья, потому что я умудрилась разбить последнюю банку вишневого варенья.
Я как раз допивала свой чай, когда услышала шаги и громкие разговоры в фойе.
Постаралась прислушаться, но ничего не вышло.
За окнами кто-то включил на удивление заунывную песню, словно кто-то оплакивал смерть кота. Я даже догадывалась, кто это был. Витторио.
Вскоре и он сам появился на кухне.
— Ола, бэбита. — радостно поприветствовал он меня и потрепал мои распущенные волосы.
Они еще были влажными. Потому что фен я тоже умудрилась сегодня сломать. Словно вся техника и весь мир сегодня решили восстать против меня.
— Привет, Вит. — улыбнулась я ему радостно.
Со времени моего спасения нас никогда не оставляли наедине. Вот и сейчас на кухне была Вероника, которая с усердием отмывала всю кухню от апельсинового сока.
— Ты сегодня оплакиваешь чью-то смерть? — не удержалась я от язвительного вопроса и сделала еще один глоток чая.
— Почему? — удивился охотник.
— Твоя музыка на редкость заунывная. — пояснила я.
Он хлопнул себя по лбу.
— О бэбита, ты ничего в этом не понимаешь! Это не заунывная музыка, это баччата! Танец страсти и желания.
— А его обязательно танцевать под такую заунывную музыку? — со смехом поинтересовалась я. — Как будто кого-то хоронят.
— Медленная музыка нужна для того, чтобы партнеры могли быть друг другу еще ближе. — фыркнул охотник.
Похоже он и впрямь обиделся на меня.
— Вот когда тебе станет получше, я обязательно научу тебя танцевать этот танец, и тогда даже ты поймешь в чем ее смысл.
Я рассмеялась, потому что не могла представить себя танцующей. Но я решила не обижать друга.
— Ладно, обещаю тебе научиться у тебя танцевать это танец, как ты там его назвал…. Бабабчата?
— Баччата! — исправил меня Витторио холодно. Он достал смартфон и включил наугад первую попавшуюся мелодию.
— И о чем она? — спросила я и отставила кружку в сторону.
— О любви… — произнес охотник с загадочным взглядом.
А затем спел один куплет на испанском.
— Он поет о том, что если она уйдет из его жизни, то он наложит на себя руки, потому что любит ее гораздо сильнее, чем она его. Он не знает, что произойдет с ним, потому что он видит, как она уезжает… Его сердце не выдержит этого… И она уходит и не думает, что он может совершить преступление и даже убить себя… — перевел он все же мне часть песни.
Меня проняло на миг. Я даже смеяться перестала.
— Это очень грустная песня. — заметила я.
Мне и впрямь не хотелось думать о том, что наступит день, когда Даррен или Витторио покинут меня и оставят здесь одну в Братстве Света без своей поддержки.
— Ты знаешь, где Даррен?
— Да, — кивнул Витторио.
Он встал и подошел к холодильнику, доставая оттуда колбасу и масло.
— Он как раз собирается уехать.
— И ты говоришь мне об этом только сейчас? — воскликнула я и слишком резко встала на ноги. У меня закружилась голова.
Витторио хотел броситься ко мне навстречу, но я остановила его жестом.
Я не могла поверить в то, что Дар уходил, что он уезжал… Нет, он не мог так поступить со мной.
Невзирая на слабость в теле, поспешила в фойе.
Успела вовремя и столкнулась с Иваром и Дарреном, несущими сумки и направляющимися к входной двери.
Я опешила на миг и застыла возле стены. Слабость все еще была во всем теле. Нет, это не могло быть правдой. Только не сейчас.
— Дар… — позвала я охотника слабо. — Ты уходишь?
— Да. — ответил он, бросив на меня мимолётный взгляд.
Они вышли через дверь, а я последовала за ними, наблюдая, как они складывают дорожные сумки в багажник пикапа.
Я не могла поверить в то, что он уходил. Я должна была его остановить. Во что бы то ни стало.
— Даррен, — я бросилась к охотнику. — Подожди.
Он как раз присел на водительское место за руль.
От бега мне стало плохо, и перед глазами замелькали черные точки. Но я добежала до водительского места.
У меня опять сильно закружилась голова, я невольно вцепилась в машину, чтобы не упасть.
— Дар, пожалуйста, не уезжай.
Я вцепилась в дверь и посмотрела на охотника.
Мы не виделись со дня ритуала. Наверно, дядя не разрешал ему приходить ко мне.
И вот теперь я смотрела в любимые (вот только не это) карие глаза и не
