Тридцать первая жена, или Любовь в запасе - Франциска Вудворт
– Элиссабет, вы невыносимы!
А чего сразу я? Сам гарем развел, пусть ему внимание и уделяет!
– Сегодня ваш первый бал, и я думал, само собой разумеется, что я буду вашим кавалером, который более близко познакомит вас со всеми. Мне оскорбиться, что вы предпочитаете компанию лаэра Вэльдера? Кстати, он танцует с вашей компаньонкой. Может, не будете им мешать?
– Где? – Обрадовавшись, я стала искать их глазами, но среди множества пар не нашла.
Почувствовав, что я совершенно не настроена на романтический лад, Владыка все же познакомил меня после танца с градоначальником, которого я тут же взяла в оборот, заговорив о делах. Оставил меня с ним и его супругой, пригласив на второй танец Рогнеду. Потом вернулся и увел знакомиться с другими полезными для меня гостями. Так и пошло дело: танцевал с женами, а курсировал по залу со мной.
Наверное, я все же многое взяла от своего настоящего отца с его деловой хваткой. Гораздо большее удовольствие, чем танцы и флирт с кавалерами, мне приносило знакомство с новыми людьми и обсуждение интересующих меня тем. Веселиться и расслабляться можно с друзьями, а здесь только работа.
У меня осталась неделя, требуется подтянуть нужных людей к сотрудничеству с благотворительным фондом, наметить пути развития и взаимодействия. Я хочу, чтобы мое детище жило, развивалось и приносило добро людям. А здесь как раз нужные люди – все разом! – Владыка демонстрирует благосклонность ко мне, и меня готовы слушать и содействовать. Вот как тут тратить время на глупости?
И пока Владыка кружил в танце своих жен, я мило улыбалась новым знакомым, рассказывала о созданном фонде и перспективах сотрудничества. Я не просила раскошеливаться, сама готова была вкладываться, и, конечно же, это вызывало интерес. Люди прислушивались, и каждый раз вокруг меня и моих собеседников собиралась толпа.
В одно из своих очередных появлений Владыка умыкнул меня, уведя за собой.
– Мы куда? – спохватилась я, поняв, что мы уходим из зала.
– Пойдем, хочу тебе кое-что показать.
Я думала, мы пойдем на улицу на воздух, но Владыка вел вглубь дворца, через лестницы и переходы увлекая меня все выше и выше, по ощущениям почти под самую крышу. Шел он стремительно, и мне приходилось едва ли не бежать за ним. Будь я в корсете или в худшей физической форме, сдохла бы на бесконечных ступеньках.
Мы вышли на открытый длинный балкон с колоннами и арочными проемами между ними. Подведя меня к каменным перилам, дракон показал как на ладони расстилающийся парк. Жизнь кипела не только в бальном зале, веселье шло и там.
Мы находились в тени, а внизу из-за горящих фейерверков было светло как днем. Прогуливались многочисленные парочки, кто-то танцевал под мелодию играющих на улице музыкантов, били фонтаны с игристым вином, тут и там стояли накрытые фуршетные столы. Помимо этого, слуги разносили закуски и напитки. Акробаты, фокусники, комедианты развлекали и веселили толпу.
– Элиссабет, эта ночь создана для веселья, беззаботности и танцев. Не трать ее понапрасну. Со всех концов страны съезжаются пары, чтобы окунуться в атмосферу праздника и веселья. Через неделю некоторых ждет смерть и потеря любимых, тем дороже мгновения счастья. Посмотри, сейчас никто не думает о плохом.
– К чему вы мне это говорите?
– Посмотри, как прекрасна эта ночь! Сейчас не время говорить о делах. Расслабься! Хочешь, я после праздников соберу всех, кого только пожелаешь, и ты обсудишь с ними дела своего фонда.
– Не хочу. – Я отвернулась от него, не сильно желая вспоминать о том, что к тому времени меня уже не будет.
– Я тебя не понимаю.
Куда ему! Я, может, тоже хочу окунуться в атмосферу праздника, не думая о завтрашнем дне. Веселясь как обычный человек, как Лина, а не принцесса Элиссабет. Только убегая в город, я могу быть сама собой. Но раз уж пришлось остаться здесь, следует от имени принцессы сделать как можно больше.
– Не хочу ждать, – криво усмехнулась я в ответ. – Зачем, когда можно о многом поговорить сейчас. Можете не верить, но я вполне интересно провела время. Удовольствие можно получать не только от танцев.
– Не буду спорить, – усмехнулся он, и только тогда я поняла, как двусмысленно это прозвучало. Но я имела в виду беседу! – Кстати, ты мне задолжала один.
Он протянул мне руку, приглашая на танец.
– Сейчас?!
– А почему нет?
Судорожно я искала причины для отказа – и не находила. Меня и так напряг его переход на «ты», не хватало еще танца в этом уединенном месте.
– А вы со всеми своими женами уже потанцевали?
– Здесь только мы. Некому оскорбиться, что мы танцуем второй танец.
Владыка притянул меня в свои объятия, не оставляя выбора, и закружил под мелодию, доносящуюся с улицы.
Пришлось подчиниться. Ладно, еще один танец я перетерплю.
Хоть Владыка выше и массивнее Когана, двигается он легко. Шум веселья доносится снизу, а мы с ним здесь, наедине, в полумраке, танцуем, словно в своем собственном мирке. Элиссабет, наверное, в такой ситуации совсем бы голову потеряла, растаяла от счастья.
Я же была скорее насторожена, чем польщена таким вниманием. И когда мелодия стала смолкать, а Владыка сокращать между нами расстояние, притягивая меня ближе, – взбунтовалась.
– Мне кажется или вы желаете добавить в сегодняшний вечер романтики? – в лоб спросила я.
Мы остановились. Рука на моей талии сжалась, и Владыка выдохнул, запрокинув голову, словно призывая в свидетели небеса:
– Элиссабет, тебе единственной непостижимым образом удается удивлять меня вновь и вновь!
Так и хотелось воскликнуть в ответ: «Наслаждайтесь! Еще неделя, и лавочка будет закрыта».
Небеса молчали, и он опустил взгляд на меня, отвечая на ранее заданный вопрос:
– А если и так?
Меня же в этот момент заботила мысль о личной охране Владыки. Когана в зале я не видела, но и не рассчитывала на это сильно, помня слова телохранителя о том, что его место в тени. Интересно, он последовал за нами? Наблюдает сейчас? Вмешается?
Когда Владыка стал склоняться ко мне, а Коган не спешил проявлять свое присутствие, пришлось брать защиту чести в свои руки.
– Я против.
Дракон замер на полпути к моим губам, задав самый идиотский вопрос:
– Почему?
– Эм-м… Без обид, но мужчина, обремененный тридцатью женами, малоподходящий объект для романтических порывов.
Владыка выпрямился, чуть помолчал и, сделав свои выводы, ледяным тоном спросил:
– Намекаешь, что у тебя на примете есть кто-то более подходящий?
– Прямо говорю, что мне сейчас не до этих глупостей! И вообще, у вас есть тридцать жен, которые с большим энтузиазмом оценят любые ваши порывы. Если что, супружеский долг велит им во всем вас поддерживать.
– Ты все время забываешь, что тоже моя жена. Тридцать первая.
– Только я, в отличие от других, никакие супружеские долги в храме на себя не принимала.
Что бы он там ни говорил, требовать выплаты по ним у него нет права.
– Отпустите! – потребовала я, делая шаг назад, но объятия превратились в стальные.
– А если нет?
– Сами недавно говорили, что в империи Арргонов не принуждают.
– Поцелуи допустимы между женихом и невестой, а ты больше, чем невеста, Элиссабет, – сменил он тактику.
– Давайте оставим поцелуи под луной для влюбленных. Нет!
Но он лишь прижал мою голову к своей груди. Я замерла, внутренне натянутая как струна, слушая гулкие удары его сердца.
– Не бойся, я подожду твоего «да».
Да он скорее состарится! Однако я благоразумно промолчала.
Мы вернулись в зал, но праздник померк для меня, Владыка порядком подпортил мне настроение. Бесила необходимость сдерживаться. Ведь послать его далеко и надолго грубо я не могу – не хочу, чтобы после моей смерти он, оскорбленный, зарубил на корню все мои начинания. Только и оставалось, что тщательно стараться больше не пересекаться с Владыкой.
При первой же возможности я покинула бал и ушла к себе.
Глава 29
Я провела пальцем по нежному лепестку розы. Вот не надоедает же Владыке каждый день, начиная с первого утра после бала, присылать мне корзины цветов. Ведь не может не знать, что я их отправляю к детям и комнаты малышни уже похожи на оранжерею.
Даже мой демарш с платьями не в тон с его женами проглотил без упреков. Любезен со мной, внимателен, а мне взвыть хочется все сильнее с каждым прожитым днем.
