И. О. темной принцессы (СИ) - Ежова Лана

— Ты была восхитительна. — Теплое дыхание шевельнуло волосы на макушке.

— Спасибо. Это целиком твоя заслуга.

Рука мужчины скользнула по моему плечу, одаряя легкой, почти эфемерной лаской.

— Никлас… — Мой охрипший голос дрогнул. — Ты в порядке?

Расспрашивать, где он пропадал, нельзя, могут подслушать.

— Да, все хорошо, не переживай.

Он в порядке и успел к моему выступлению — это главное. А где был, пытать не стану, если не расскажет сам.

Присутствие Никласа окончательно затушило не свойственную мне эйфорию от заимствованного могущества. «Крышка» встала на место. И я смогла обратить внимание на конкуренток.

Десятой по счету стала Зелла Айзент. Обладательница длинной, толстой косы оказалась опасной, как и другая блондинка. Зелла искусно стреляла из арбалета, с первого раза попадая во фрукты, подвешенные магией прямо в воздухе. Даже когда они начали хаотично двигаться, Зелла прицельно их поразила.

Представительница оборотней Тесса продемонстрировала мирный талант — из крохотной косточки за считаные минуты вырастила молодое дерево и угостила продолговатыми алыми фруктами судей.

Последней в дюжине невест сегодня не повезло оказаться Надин Холей. Возбужденная толпа не слушала поэму девушки-мышки, шумя, как море перед бурей.

То и дело поправляя очки, она с грехом пополам дочитала свое творенье, рассказывая о несчастной судьбе принцессы Вайстала и молодого короля Эрмарии, которые, проходя последний этап божественного отбора, вошли в древний храм и не вышли. Бурная фантазия Надин обвинила в этом друга короля — пришельца из иного мира, якобы явившегося в Дисгар, чтобы посеять вражду и создать разруху.

Вспомнилось, как Форк говорил, что попаданцев здесь не любят, но так и не объяснил почему. Теперь понимаю: их априори считают предателями.

Бледная Надин, спотыкаясь через ступень, спустилась к судьям и вручила им свой шар. Судя по поникшим плечам, она не рассчитывала на высокий балл.

— Я не знаток рифмы, но у Холей определенно талан. Талант усыплять, — беззлобно пошутил Никлас.

Меня же улыбаться не тянуло. Совсем.

Настал черед оглашения набранных баллов.

В порядке очередности девушки подходили к стеклянному ящику и, достав шар со своим номером, поднимались на площадку перед храмом. Это вызвало ассоциации с земным конкурсом красоты, когда участницы, эффектно выставив ножку, выстраиваются и с надеждой ждут результаты.

Понимание, что выступила на «отлично», помогло собраться и придало сил. Какое же счастье, что Никлас успел!..

Распорядитель отбора поднялся последним и замер возле Шай-Шай.

— Благословенные богинями девы, когда я буду называть имя, поднимите шар повыше, — объявил он и громко возвестил: — Шай-Шай, принцесса Миу, узнайте волю Гармонии!

Сиреневолосая девушка с нежной улыбкой выполнила просьбу — от синего шара отделилась цифра и золотисто замерцала в воздухе.

Что?.. Десять? Из возможных тридцати баллов?

— Десять?! Вонючий осьминог!.. — по-звериному рыкнула островная принцесса, а жрец, решив, что это ему — дернулся в сторону. — Мне — и десять баллов?!

Толпа зароптала. Распорядитель беспомощно уставился на судей.

Главный маг Вайстала, грузный седовласый мужчина, тяжело поднялся со своего места и, покосившись на принцессу Марибель, громко объяснил:

— Его высочеству нужна жена, а не воин, рискующий жизнью.

Себастьян, в этот момент пивший воду из фляжки, поперхнулся, и брат постучал по спине.

— И как же я рисковала, когда проявила дар своего рода? — Шай-Шай уже взяла себя в руки, и голос ее снова напоминал мелодичное журчание ручейка.

— Простите, ваше высочество, но ваше выступление — даже и не выступление вовсе, — мягко произнес главный маг. — Мы не можем проверить запись. Вдруг это всего лишь красивая иллюзия?

Шай-Шай открыла рот, чтобы возразить, но вдруг передумала и серебристо рассмеялась.

Не дожидаясь знака, она покинула сцену.

Следующей услышала оценку Гристок. Тридцать. Искусство иллюзий оценили на максимальный балл.

Настал черед Маргуль. И снова десять... Северная княжна равнодушно пожала плечами и бросила взгляд на короля. А тот хмурился, как и Себастьян.

И тут до меня дошло. Судьи занижают баллы тем, кто демонстрировал «недевичий» талант, как и предупреждала Джесс! А ведь я тоже попадаю в эту категорию!..

Осознание ошеломило. Я смотрела, как раздают несправедливые оценки, как Марибель довольно жмурится. Вот уж у кого высший балл за коварство!..

По «десятке» получили также и вампирессы, Зелла и я.

Натянутые улыбки близняшек напоминали сейчас раздраженные оскалы. Дочь хранителя Изумрудного перевала и вовсе часто моргала покрасневшими глазами.

— А ведь я петь хотела, — удрученно пробормотала она. — Но увидела любимый арбалет в спальне, и передумала…

Раздача низких баллов с глупым объяснением напоминала подлый удар в живот от человека, которого считаешь другом. Неожиданно. Больно. Обидно до слез.

Зрители галдели.

Король, встав напротив судей, что-то эмоционально говорил.

Кто-то из девушек злился из-за провала, кто-то ликовал, что их мирный дар оценили выше. Среди невест только Маргуль хранила спокойствие вечного ледника.

А я… я вдруг почувствовала пустоту. Не верилось, что проиграла. Остался еще один этап, да, но мне не хватит баллов, чтобы попасть в древний храм, где произойдет финальное испытание. Проиграла… вопреки всем стараниям…

Дыхание перехватило. Пустота во мне резко заполнилась яростью.

Остро захотелось сжечь к чертям собачьим продажных судей и половину Вайстала в придачу!..

Минуточку. Я ведь не ощущала этого всего. Наоборот, я даже злиться не могла — настолько обалдела от наглости Марибель. Это не мои эмоции!..

Взгляд зацепился за рукава платья, скрывающие артефакты. Я же не «выключила» их, забыла! И сейчас, получается, почему-то ощущала эмоции Никласа?!

Ярость нарастала. Крупная дрожь прошлась по спине.

Никлас на грани срыва?.. Нет! Нельзя этого допустить!

Где же он? Я должна его остановить!

Благодаря артефакту чувствуя эмоциональный накал Форка, сумела вычислить, где он. Сильней всего яростью фонило…

…буквально в паре шагов — у стен храма, за алыми полотнищами. Наверное, открыл портал… Ох, о чем я? Надо бежать туда!

Пользуясь сумятицей среди конкурсанток, скользнула за ближайшее полотнище и побежала к темному магу, утратившему контроль.

Никлас горел.

Темное пламя танцевало на его стиснутых кулаках. Лицо бледное, глаза зажмурены, на скулах ходят желваки.

— Никлас… — вышло хрипло.

Он не услышал.

Горло перехватило спазмом. Я не могла выдавить из себя ни слова, один хрип.

Самая страшная битва — битва с самим собой.

Как остановить впадающего в безумие темного?.. Чем отвлечь мужчину в исступлении, в шаге от массовых убийств?

Я шагнула к Никласу.

Он не открыл глаза.

И тогда я прильнула к нему. Приникла к его губам в отчаянном поцелуе.

Никлас открыл глаза, в которых схлестнулся рассудок и безумие.

Я испугаться не успела, как его руки скользнули по моим плечам, притягивая ближе, стискивая, вжимая в стальное тело.

Темный перехватил инициативу, углубляя поцелуй, привнося в него хмельную страсть. Реальность перестала существовать. Только Никлас и его голод.

Горячие губы, целуя, скользнули на мою скулу.

— К демонам отбор, Лина. — Сводящий с ума поцелуй в шею. — И богинь туда же. — Еще один жаркий поцелуй в ключичную впадинку. — Оставайся со мной, зачем тебе прежний мир…

Слова искренние, но чувства и эмоции, который сейчас транслировал маг, еще откровенней.

…Лину хотелось защитить от несправедливости отбора, от Аурелия, подсылающего убийцу за убийцей, от капризных богинь, которые играли жизнью иномирянки, как бездушной куклой. Хотелось уберечь наивную, нежную девушку и от самого себя, от ярости, которая сопутствовала дару темного пламени. Он так боялся, что сорвется и напугает ее.