Герой моих грез и кошмаров - Лана Ежова
– Ага, – отстраненно отозвалась девушка, глядя поверх моего плеча.
Легкое беспокойство разлилось на ее лице. Желание узнать, что ее огорчило, оказалось пока неисполнимым: Лил и Оливер сбежали.
Подойдя к королевской чете, мы с Алистером произнесли положенные приветствия, поинтересовались настроением монархов.
Супруга Элгеуса, красивая шатенка в серебристом, с черными узорами, изысканном платье мне понравилась. У нее были добрые карие глаза и искренняя улыбка. Но, главное, эта чудесная женщина, в отличие от большинства присутствующих здесь дам, по-особенному смотрела на своего супруга, а не на именинника.
На внимание венценосной пары притязали и другие подданные, поэтому Алистер повел меня знакомить с другими друзьями.
Медноволосая пара рассматривала, увлечено комментируя, скульптуру изо льда – всадник на драконе вышел поразительно эффектным.
– Добрый вечер, друзья. Позвольте представить вам мою будущую жену Джемму.
Рыжие обернулись. Лицо мужчины, и так бледнокожее, побелело еще больше.
Он смотрел на меня потрясенно, я – на него.
– Ты жива?..
– Как и ты, – прошептала я в ответ.
Мужчина, которого я считала много лет мертвым, растерянно хлопал ресницами.
Предплечье Алистера под моей ладонью превратилось в камень.
– Вы знакомы? – изумилась рыжеволосая леди, прикрывая рот дрожащей ладонью.
Ее супруг сделал два шага вперед, сильно прихрамывая. Или устал к вечеру, или артефакторы создали ему неудачный протез ступни.
– Алистер, почему ты молчал, что нашел Фэйриль?
Спросил негодующе, так, словно мы с Алистером должны быть знакомы по лазарету в Приморье. Но, боги!.. Я знала Арно, но точно не помнила Алистера. Он никогда не был моим пациентом!
Обернувшись к жене, рыжий произнес:
– Бекки, это целительница, которая написала тебе, когда я лежал в лазарете Приморья.
– Фэйриль… – хрипло произнес Алистер. – Вот почему мне показались знакомы твои волосы, тянуло к тебе…
Мое сердце билось, будто отсчитывая последние удары. Кусочки мозаики сложились воедино.
– Велдон, – прошептала я в ответ. Пол, покачнувшись, ушел из-под моих ног.
Алистер подхватил меня на руки и понес прочь из зала. Нас окликали, но Алистер ни на кого не обращал внимания.
Можно сойти с ума от горя. А от счастья?
Это не был обыкновенный обморок, я оставалась в сознании. Просто потрясение оказалось настолько сильным, что… это сложно объяснить. Я словно раздвоилась. Одна я находилась в кабинете герцога Аламейского, сидела на его коленях. Вторая я вернулась в прошлое, в палату Приморского лазарета. Лицо моего любимого скрыто магической повязкой, и я мечтаю увидеть, какого цвета у него глаза.
Теперь я это знала.
– Синие… у тебя синие глаза.
Я плакала. Алистер, держа мое лицо в своих ладонях, осторожно стирал слезы большими пальцами. И молчал.
Мы одни. Мы и наши короткие воспоминания о прошлой скороспелой любви. Хрупкой, как цветок чар-вишни, опаленный огненным дыханием войны.
– Я думала, ты умер.
– Мне сказали, что ты умерла, – отозвался Алистер.
И снова молчание. Глаза в глаза. И острое понимание, что произошло чудо. Чудо одно на двоих. Мы встретили друг друга и, не узнав, сумели полюбить после стольких лет одиночества.
– А почему в лазарете ты был известен как Велдон? – нарушила я тишину.
– Велдон – баронство, доставшееся от отца, – объяснил Алистер и тихо продолжил: – Я очнулся в день, когда за мной приехала мать. Слабость, дезориентация, еще плохое зрение… Я не смог объяснить, почему не хочу покидать лазарет – вкатили дозу успокаивающих чар. Затем из телепорта выскочили монстры и начали жрать беспомощных пациентов. Мысль, что они могут добраться до тебя, выдернула из апатии. Я их остановил, но последний монстр успел меня ранить. Очнулся уже в столице. Я попросил мать найти целительницу Фэйриль, но ей сказали, что девушка погибла.
Алистер рассказывал сухо, сосредоточенно, а в глазах застыла боль.
– Женщина, вернувшая мне магию и зрение, ждущая моего ребенка, погибла.
– Ты знал?..
– Ты же сама сказала, – он слабо улыбнулся. – Я слышал все, что ты мне говорила, когда приходила. Я помню все.
Напряжение и настороженность не оставляли Алистера, будя ответную тревогу.
– Оливер… это ведь тот ребенок?
Вопрос задан, и причина страха открылась: чародей боялся, что я тогда потеряла малыша.
Я не стала его мучить неизвестностью, кивнула:
– Несмотря на все треволнения в то время, он цепко держался за жизнь.
– Весь в меня.
Дикое напряжение оставило Алистера. Его руки запутались в моих волосах.
– Спасибо… – прошептал, жадно целуя. – Ты и Оливер – лучший подарок на день рождения, о котором только можно мечтать.
Пропитанные горечью воспоминания, невероятные откровения… Это еще предстояло до конца осознать и принять. Переосмыслить. А пока можно благодарить Гармонию за встречу и растворяться в поцелуях любимого мужчины.
Холодный ветерок коснулся разгоряченной щеки. Морозный голос произнес:
– Не хотел вас прерывать, но кое-кто сейчас жалуется королю.
Нехотя прервав поцелуй, Алистер уточнил:
– Кирайя?
– И генерал Вирьен, – добавил Хельц и, сделав шаг назад, растворился в полумраке кабинета.
Вопреки моим ожиданиям, Алистер не расстроился. Он хищно улыбнулся:
– Пойдем каяться их величествам?
Глава девятнадцатая, в которой каждый получает свое
– Что скажете в свое оправдание, герцог Аламейский?
Перед нами восседал в кресле сейчас не друг Эл, а король, суровый и справедливый правитель. Его лицо непроницаемо, зато эмоциями фонтанировала сидящая рядом королева Патриция. Я поймала ее сочувствующий взгляд и уже успела отметить неприязнь к Кирайе.
Последняя похожа на обиженную девочку, на длинных ресницах трогательно блестят непролитые слезы. Ее отец, чопорный генерал в неизменном темно-синем мундире, напоминал грозовое облако.
Кажется, в малой гостиной герцогского особняка нам сочувствуют только двое: королева и мать Алистера. Последняя сразу заняла кресло с нашей стороны, чем очень сильно удивила кузена и племянницу.
Даже я, признаюсь, поражена. Леди Брикойль не настаивает на своем, а поддерживает выбор сына!
– Итак, герцог Аламейский, мы ждем, – теряя терпение, напомнил о заданном вопросе король.
Я впилась ногтями в ладони. Сложная ситуация, похоже, Алистеру нечего сказать, он не нашел улик, которые указывали бы на преступление генерала.
– Виновен, – произнес чародей.
Удивление присутствующих не описать словами.
– Алистер, но ведь…
Слова леди Брикойль оборвал король взмахом руки.
– Виновен, признаю, – продолжил Алистер. – Я не собираюсь выполнять свою часть сделки, ведь семья Вирьен не выполнила свою.
Он медленно провел пальцем по длинному шраму на лице. Все правильно: нет артефакта исцеления – нет свадьбы. Жаль, с этим не согласны другие.
Генерал вскочил с кресла, напоминая сейчас взъерошенного петуха, который намерен броситься в драку.
– Нашей вины тут нет! Обстоятельства сложились так, что артефакт похищен. А вот он! – Лорд Вирьен гневно ткнул указательным пальцем в сторону ускользающего из брачной
