Приручить Лису, или Игра для дознавателя - Евгения Александрова
Оказалось, кто-то укрыл меня пледом и уложил на солому. Я привстала на локте и услышала, как этот кто-то разговаривает с Агнессой Талейв:
– Спасибо вам, господин Ландеберт. Простите меня и мою дочь, что мы были недостаточно вежливы с вами, а вы ведь и правда спасли наши жизни…
– Это мой долг, леди Талейв. Спасибо, что вы понимаете. Это дело очень важно для Его Величества. Я поклялся, что спасу вас и сделаю всё, что от меня зависит.
Кажется, Агнессу пробрало, и до меня донесся ее судорожный всхлип.
То-то же! Может, оценят наконец тех, кто вытащил из проклятого подвала, а не будут крутить нос, как юная Этель Талейв. “Между прочим, я еще и лисенка ее спасла…” – подумала я, устало откидываясь обратно на солому.
Темнота надо мной стала еще темнее, и я поняла, что дознаватель тихо подошел к нашей невысокой повозке и замер, но глаза открывать не стала. Погадала пару мгновений, как поступит: разбудит прикосновением, просто позовет или… Теплые руки коснулись моего тела. Осторожно обхватили – и плавным движением Дарес поднял меня на руки, прижав к себе.
Неожиданно. Приятно. И снова так нравится чувствовать его запах. Я позволила ему нести меня в дом, бессовестно ловя приятные мгновения. Пусть. Не так часто в моей жизни хоть кто-то обо мне заботился…
– Я всё равно знаю, что ты не спишь, – прошептал мне Дарес, пока осторожно нес в сторону этого здания.
Я разочарованно выдохнула.
– И все равно несешь на руках? – приоткрыла я один глаз, глядя на его подбородок и смотрящее вперед лицо.
– Тебе же этого хотелось.
– Ты… дурацкий невыносимый эмпат! Но если ты думаешь, что я теперь слезу и пойду сама – ты ошибаешься. Взял и неси теперь.
Я поудобнее устроилась в его объятиях, даже не думая упрощать жизнь или жалеть его из-за раны на плече.
– Как прикажете, госпожа разбойница.
– От разбойника слышу.
– Пусть это останется нашими маленькими тайнами.
С закрытыми глазами я позволила ему донести меня до дома. Дарес с кем-то перекинулся невнятно парой слов, поднялся по лестнице – дыхание уже сбилось, стало тяжелым – и в конце концов приоткрыл ногой дверь.
Он опустил меня на застеленную кровать, и я утонула в этой мягкости. Под боком не кололись корни и кочки, ветки не лезли в глаза. Блаженство какое-то. Просто… блаженство. Даже было все равно, где мы, что будет дальше, просто хотелось лежать и наслаждаться всем этим. Я перекатилась на бок, наблюдая за силуэтом Дареса в темноте.
– Тебе тоже нужно выспаться, – проговорила я тихо.
– Знаешь… даже не буду спорить, – ответил он, опустившись на кровать. – Правда не уверен, возможно ли это рядом с тобой?
Я подползла на локтях к нему, замерла над распростертым на кровати дознавателем. Смертельно уставшим, раскинувшим руки в стороны так, словно сдается. Хотелось только подразнить его, но, застыв над его лицом, я не удержалась надолго… и поцеловала его сама. Коснулась будоражащих губ – осторожно, не дыша.
Будто спрашивала сама себя: что сейчас будет? Снова будто молнией шарахнет? Снова дрожь и слабость во всем теле от этого мужчины? Или сейчас, пока он без сил, уже не будет этого колдовства…
И Дарес ответил на поцелуй после мучительного долгого промежутка времени. Будто тоже ждал, вспыхнет ли прежний пожар. И едва он захватил мои губы, вовлекая в нашу вечную борьбу, по всему телу пронеслась волна жара. Невозможно. Опять это.
На долю мгновения я отстранилась, вгляделась в его лицо, в бесконечные серые глаза в этом полумраке комнаты не пойми где. Сама целую бывшего наемного убийцу. Дознавателя, кто должен быть моим смертельным врагом. Того, кто провоцировал и издевался. Еще не верю до конца – ничто не остановит его на полпути от цели. И если потребуется сдать меня, посадить в темницу, предать… Разве могу я считать, что он так никогда не поступит?
Но разве можно вернуть себе разум? Теперь, когда сердце снова ухнуло в бездну. Когда его ладонь так жарко проходится по спине, распускает мои волосы, а пальцы вплетаются в пряди, вынуждая прильнуть еще теснее. И всё горит, как в демоновой бездне. Лицо, губы, всё тело, словно не кровь бежит по венам, а раскаленная лава.
– Майлис…
Звук его голоса обдавал как горячий водопад в горных источниках. Плеск воды, мурашки по телу, пена обжигающих брызг – и сердце колотится от этого жара.
Я забралась на него верхом. Подхватила нижний край рубахи и потащила вверх. Заставила его снять рубашку через голову, склонилась, снова целуя горячие губы, словно горящие огнем. Провела ладонями по его голому телу, легко царапая и лаская одновременно, чувствуя, как напрягаются жесткие мышцы.
Его руки гладили мою спину, обжигали, пробирались до обнаженной кожи – под смятую ткань платья, и я желала, чтобы он стащил его прочь. Всё равно уже было плевать на условности.
– Больше тебе нечего сказать? – выдохнула я ему в лицо, с наслаждением ощущая свою власть над лучшим королевским дознавателем, чувствуя его слабость и желание поддаться. – Что-нибудь еще… ужасно грубое, чтобы я снова тебя ударила?
Дарес будто разозлился. Одним движением перевернулся, подмял меня под себя, схватил за руки. А я улыбалась, даже не думая его бить. Но пусть держит, пусть думает, что его это спасет.
– А может это ты… – выдохнула я ему в лицо, – может это ты боишься меня, Дарес? И делаешь всё, чтобы я оставила тебя в покое. Дикий одинокий Волк. Да?
– Ужасно… боюсь, – прошептал он, но отпустил мои руки и принялся задирать мое платье, пядь за пядью, издевательски медленно.
А я целовала его снова, ловила губы, прикусывая легко, не желая чувствовать вкус крови и боли, но пытаясь хоть как-то выплеснуть свои кипящие эмоции. Свое желание, свой страх, свою боль.
Но к счастью, разум туманился. Всё уходило прочь, всё неважно. Есть он, живой, горячий, отчаянный. Есть
