Венок из роз (СИ) - Оленева Екатерина Александровна
– Что же?
– Поцелуйте меня.
Они обменялись взглядами. И если бы взгляды были клинками, Роуз пропустила бы удар. Или ей просто надоело это сражение.
– С радостью.
Потянувшись к нему всем телом, она впервые ответила на поцелуй Лейнора по собственной воле.
Хотя, нет. Не впервые. Кажется, это началось ещё на острове…
Солнечный свет был повсюду. Сладко пахло цветами. Губы Лейнора были сухими, чуть шероховатыми и солоноватыми на вкус. Его руки уверенно и твёрдо поддерживали Роуз.
Она прошла долгий пусть от ненависти до любви. Она сражалась, побеждала и вынужденно отступала. Она умирала и воскресала.
А сейчас… сейчас она чувствовала, что всё правильно. Так, как и должно быть.
В жизни не всё складывается так, как мы того хотим. Иногда следует бороться с судьбой, а иногда – уступать ей. Иногда следует проявляться характер, а иногда – быть мягкой и уступчивой. Правда жизни в том, что иногда из уродливых плодов могут вырастать прекрасные деревья, а иногда – наоборот. То, что началось кошмаром, изменилось, превратившись в прекрасный сон.
Он похитил её и насиловал, но он же спасал, защищал, рисковал ради неё. Шёл наперекор воле жестокого брата. И не отдал даже смерти. А самое главное, он старался измениться ради неё – измениться к лучшему. Большего ни один человек ради другого сделать не может.
Существует ли на свете мужчина, который будет любить Роуз сильнее?
Каждый пострадавший имеет право на справедливое отмщение, но разве прощение и милосердие не стоят выше? Не стоят дороже?
Она была влюблена в Вольфа и тот был хорошим человеком. Пусть и не без недостатков. Но какой смысл обманывать себя? Сейчас она любил Лейнора. Со всеми его хорошими и плохими сторонами.
Прервав их поцелуй, Роуз тихо спросила:
– Я стану твоей женщиной? Или женой? Ты подаришь мне венок из роз?
– Конечно, подарю. Разве однажды я уже не обещал тебе этого, моя дорогая? – с усмешкой прозвучало в ответ.
И они вновь прильнули друг к другу телами, разделяя бесконечно сладкий поцелуй.
Тьма пришла и ушла.
Сейчас же был свет.
Конец книги
