Лори Фрэнкел - До скорой встречи!
Еще хуже
После того как мир Сэма разбился на осколки, казалось, хуже быть уже не может, ведь все и так из рук вон плохо. Но когда Сэм вернулся в Сиэтл, оказалось, что дела пошли под откос. Новые клиенты, а вместе с ними и Эдит Касперсон затеяли протест прямо посреди салона. Они все были страшно взволнованы, и Сэм подумал, что это больше походит на групповую истерику, чем на сознательную демонстрацию общественного мнения, но они были настроены серьезно, и Сэм решил придержать свои мысли при себе.
Резким кивком Сэм отозвал ошеломленного Дэша в сторону.
— Здравствуй, как съездил? — начал было тот, но Сэм прервал его:
— К черту мою поездку! Что здесь творится?
— У нас возникли определенные… сложности. Клиенты Дэвида жалуются…
— На что они жалуются?
— Говорят, она не работает.
— Программа?
— Ага.
— Ты влез в код и напортачил с алгоритмом?
Дэш посмотрел на Сэма взглядом пятилетнего ребенка и мучительно долго ничего не отвечал.
— Как я мог где-то напортачить, друг? — наконец сказал он. — Да я даже не знаю, куда лезть! С тем же успехом я мог бы добраться отсюда до Лос-Анджелеса вплавь. Конечно я ничего не трогал!
— Что же тогда случилось?
— Без понятия, но лучше бы ты разобрался побыстрей — они не на шутку разозлились.
Сэм поднялся к Пенни поздороваться. У нее выдался хороший день, и она даже испекла печенье. Подкрепившись последним и испытывая радость по поводу первого, Сэм нашел в себе силы проработать остаток дня в салоне. Кивнув в сторону недовольных клиентов, Эдуардо Антигуа улыбнулся Сэму и беззвучно произнес: «Новички!» А Сэм заготовил молока и печенья и принял вид официального лица, готового выслушать претензии: «Мы тоже обеспокоены; нас волнуют ваши проблемы; мы готовы их решать».
Первой подошла Надя Бэнкс.
— Как ты описала бы проблему? — поинтересовался Сэм.
— Проекция не работает.
— Что значит не работает?
— Не работает, и все.
— А что конкретно не в порядке?
— Она разговаривает не как моя мама.
— Почему ты так решила?
— Она всех ненавидит.
— Прости, я не понимаю…
— Она. Всех. Ненавидит. Ей не нравится ни один из тех парней, с кем я хожу на свидания, с кем я просто переписываюсь или на анкету которого кликаю, чтобы прочитать про него побольше. Про каждого из них она говорит что-то плохое. Мама никогда не была такой злой!
— Совершенно верно, — подтвердила Мюриэль Кэмпбелл, оторвавшись от вязанья. — Миссис Бэнкс была чудным, добрым человеком с открытой душой.
— Это, конечно, преувеличение, — сказала девушка, вызвав неодобрение Мюриэль, посмотревшей на нее с укором, на что Надя ответила взглядом, говорившим: «Я уже взрослая!» — Но при жизни маме хоть кто-нибудь из них обязательно бы понравился.
— Что именно говорит миссис Бэнкс? — спросил Сэм.
— Да как обычно…
— Вот видишь! — обрадовался Сэм, но Надя перебила его.
— Говорит: «Этот для тебя слишком высокий, а этот в плохой форме. А другой, наоборот, слишком много времени проводит в тренажерном зале. Наверняка любуется собой как павлин. Рекламщик с хорошей работой, который пишет в стол? Он втайне мечтает стать поэтом. Глазом не успеешь моргнуть, как он уволится со службы и до конца жизни будет нищенствовать. А этот парень слишком много времени и денег тратит на свою прическу. Этот, наоборот, даже побриться не удосужился. Думаешь, он способен уделить тебе столько внимания, сколько ты заслуживаешь? Да, я знаю, ты любишь чудаковатых парней, но они оригинальничают лишь затем, чтобы скрыть свою неадекватность». И так далее…
— Очень здравая оценка, — пробормотала Мюриэль себе под нос.
— Но мама не стала бы отвергать всех подряд! — настаивала Надя. — Кто-нибудь показался бы ей нормальным. Такое ощущение, будто проекцию заело, как пластинку.
«Как приятно, когда твой продукт сравнивают с техническим достижением позапрошлого века!» — подумал Сэм Эллинг — гений компьютерного программирования, а вслух сказал:
— Я посмотрю, в чем дело. Следующий!
В кресло перед ним уселась Эдит Касперсон:
— Ты знаешь, я не из тех, кто жалуется, но мой муж завел интрижку.
— Эдит, он ведь мертв!
— Верно. Именно поэтому я решила, что дело в каких-то неполадках с программой, когда он вдруг признался мне, что спит с Ли-Энн — своей секретаршей. Во-первых, он умер. Во-вторых, изменять жене с секретаршей так банально! Впервые за все время я позволила ему вставить слово в мой монолог, и что он делает? Разразившись рыданиями, признаётся в измене с секретаршей и просит у меня прощения!
— Раньше такого не было?
— Нет! Он вообще никогда ни за что не извинялся.
Почувствовав нарастающую головную боль, Сэм пообещал разобраться и с этой проблемой.
Выслушать претензии Эмми Варгас было не так-то просто, потому что малыш Оливер научился ходить и начинал истошно кричать, если ему не давали упражняться в новом навыке. Эмми всячески пыталась удержать его у себя на руках или коленях, но Оливер хотел одного: держать маму за руку и идти. Кричать ему тоже нравилось, но все вокруг, включая Эмми и Сэма, предпочитали, чтобы он ходил.
— Элеонора только и говорит о радостях материнства: «Дети — это сплошное счастье!» Нет, она никогда не устает, не злится, не теряет терпения, не испытывает отчаяния и не считает свою жизнь сплошным кошмаром. И нет ничего страшного в том, что тебя бьют маленькими кулачками, пинают маленькими ножками, на тебя писают и орут тебе в ухо, будят в любое время дня и ночи или остервенело присасываются к тебе. Конечно нет! Ведь материнство — такое счастье, а дети — это чудо. Когда я слышу такие разговоры, мне кажется, что проекция сломалась. Как я могу согласиться с ней, когда имею дело вот с этим? — пожаловалась Эмми, жестом указывая на малютку Оливера.
Тот лежал посреди салона, остервенело колотя кулачками по полу и производя звук такой мощности, что Сэм начал опасаться за стекла в окнах. Яростно пинаясь, ребенок не давал подойти к себе никому из пожелавших утешить его. А все почему? Эмми просто не разрешила ему взять еще печенья.
Взглянув на Оливера, Сэм отчасти согласился и с этой претензией.
Джош Аннапист пришел жаловаться не на «Покойную почту», а на паршивое самочувствие. Его все время мутило от препаратов, которые он принимал, да и сил не оставалось. А может, лекарство и ни при чем. Какая, по сути, разница? Вообще, он пришел поболтать с Ноэлем, но в последнюю минуту передумал, поэтому, если можно, он просто посидит немного с Сэмом. Сэм указал ему на кресло и угостил печеньем.
