Кристин Фихан - Темное желание
– Ничего подобного! – возразила певица. – Я никогда не думала, что ты сможешь спокойно покориться такой участи. – Я отлично понимаю, что тебе это дается не так-то легко. Но я высоко ценю твое положительное отношение к моему выбору.
Он удивленно приподнял брови.
– Неужели? Ценишь мое положительное отношение? – хмыкнул Свирепый, боясь рассмеяться.
– И главное, ты сейчас выглядишь так, будто говоришь совершенно искренне, от всего сердца.
Она сжала его ладонь.
– Конечно. Я не лгу. Я прекрасно понимаю, как тяжело тебе все это дается, но, видишь ли, это моя жизнь, и прожить ее по-другому я не смогла бы.
– Только еще один век, сага. Даю тебе только один век на эту блажь, не больше.
Дезари рассмеялась.
– Ты действительно так решил?
– Я, конечно, все понимаю, – вздохнул Юлиан. – Но и ты учти, что мое сердце не выдержит. Ведь я вынужден каждый раз наблюдать за тем, как вокруг тебя увивается такое количество влюбленных мужчин, твоих обожателей! Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не взорваться. И это еще я не принимаю в расчет вампиров. А ведь они буквально на каждом углу подстерегают тебя и вашу вторую женщину.
– Синдил, – напомнила Дезари. – Ее зовут Синдил.
Юлиан почувствовал легкий упрек в голосе возлюбленной, и глаза ее погрустнели. Дезари любила Синдил, считала ее своей сестрой и очень переживала, поскольку их дружба в последнее время претерпела серьезные изменения. Даже Юлиан не сумел полностью растворить горе, которое оставалось в душе Дезари из-за всего случившегося с Синдил. Певице очень хотелось вернуть старые времена и видеть Синдил снова здоровой. Даже волшебный голос Дезари не смог справиться с душевными ранами, какие нанес Синдил обратившийся во зло Сейвон, Вернее, это сама Синдил не захотела принимать помощь от Дезари. Вот почему певица грустила, и ей не оставалось ничего иного, как наблюдать со стороны за печальной участью Синдил. А та все больше закрывалась в себе, стараясь избегать контактов со всем миром и даже с членами собственной семьи.
Юлиан хорошо понимал, о чем сейчас задумалась Дезари. В ее воспоминаниях он увидел прежнюю Синдил, задорную и озорную, смеющуюся, с искрящимися глазами. Вот Синдил прижимает к себе Дезари, и они обе хохочут над тем, как им удалось обвести вокруг пальца старшего брата и выкроить себе немного свободы. Вот они придумывают хитрый план и пытаются реализовать его, а вот уже от всей души смеются над нудными лекциями Дария, когда тому все же удается застать сестренок врасплох. А как дулся на Синдил Берек, когда ей удавалось улизнуть от него! Сестры дружили в течение долгих столетий и по настоящему сблизились за это время. К тому же в семье не было больше женщин, с кем они могли бы делиться своими самыми заветными мечтами и желаниями, страхами и сомнениями.
Юлиан нагнул голову и зарылся подбородком в шелковистых волосах Дезари. Он любил ее. Любовь… Как часто люди используют это слово, особенно не задумываясь над его смыслом. Для Юлиана любовь оставалась святой. Дезари для него была буквально всем – светом и радостью, истиной и красотой. Она была целым миром, таким, каким он должен быть. С ней он ощущал себя полноценным существом и пребывал в умиротворенном состоянии духа. Его поражали ее уверенность и удивительный дар. Разумеется, любая карпатка обладала определенными талантами, но почему он раньше никогда этого не замечал? Видимо, большинство карпатских женщин, подчиняясь силе своих мужчин, не позволяли своим талантам реализоваться в полной мере. Но неужели при этом они не понимали, что все силы любого мужчины-карпатца – темные? И как они могут сравниваться с теми светлыми чувствами, которые несут в себе женщины? Кроме рождения детей они могут предложить еще очень и очень многое, например благословенный душевный покой. Что же касается их целительных способностей, то в этом плане женщины давно превзошли мужчин.
Юлиан медленно выдохнул и заговорил:
– Синдил снова станет здоровой, piccolo. Здоровой и счастливой. Время лечит. Я это хорошо чувствую. Я знаю, что это обязательно случится. Не печалься за нее. В один прекрасный миг она вернется к тебе прежней. Я не могу этого объяснить, а потому просто поверь мне.
Она внимательно смотрела на него, потом опустила глаза, закрывая свой взор длинными пушистыми ресницами.
– Надеюсь, ты говоришь мне все это не только потому, что решил немного успокоить меня?
– Я никогда не говорю ничего такого, чтобы просто кого-то успокоить. Ты уже должна была понять это. Никто не может лгать подруге жизни. Можешь заглянуть в мое сознание, Дезари, и ты поймешь, что я говорю тебе все это вполне серьезно. И если ты пожелаешь, я буду называть ее Синдил. Если же тебе захочется, чтобы я тоже считал ее своей сестрой, я так и поступлю.
– Но почему ты все же сам никогда не называешь ее по имени? Он неопределенно пожал плечами.
– Привычка. Мы редко общаемся с женщинами нашего племени, на которых еще никто не заявил свои права, а потому, наверное, никогда не уточняем, как именно их зовут. Это своего рода защита. Со временем мужчины стареют, а потому никому из нас не хочется, чтобы кто-то из женщин стал причиной того, что… – Внезапно Юлиан замолчал, словно не желал останавливаться на данной теме.
Дезари провела ладонью по своим волосам и закончила за него.
– Причиной нападения на нее. Но Синдил не делала ничего такого предосудительного, что могло бы спровоцировать Сейвона. В этом я уверена.
– Мне никогда и в голову не приходило, что она способна на такое, – признался Юлиан.
– Кстати, женщине и не нужно предпринимать никаких усилий, чтобы привлечь к себе внимание вампира. Эти чудовища представляют собой чистое зло, они извращены изначально. В их искаженном пороком мозгу рождаются ошибочные мнения. Они считают, будто, овладев женщиной, на которую никто не предъявил свои права или, может быть, вдовой, они смогут неким фантастическим образом вернуть себе потерянную душу. Но этого не может произойти ни при каких условиях. Если они выбрали себе путь зла, то это навсегда. Или до того момента, пока один из опытных охотников не уничтожит их окончательно. Большинство вампиров в период своего существования пытаются найти себе подругу. Они используют для этого и смертных женщин. Иногда у них получается совершить превращение без убийства. Но и женщина при этом становится извращенным созданием и начинает питаться кровью детей. Очень тяжело потом бывает уничтожать такое существо. Пожалуй, я бы назвал уничтожение подобных женщин одной из самых трудных наших задач.
Все это Юлиан произносил спокойно и ровно, не пытаясь отыскать у Дезари сочувствия.
